В январе на
Полина: У нас с Элиной был план — создать совместный проект, НО мы в разных городах, а
Элина: Разница между нашей географией, безусловно, стала отправной точкой. Быстро стало ясно, что спектакль приобретет аналоговый формат, некую пограничную форму между театром, объектом и текстом. Я предложила Полине сделать спектакль для одного зрителя в формате альбома или книги. Определение play-book возникло сразу; мне кажется, оно хорошо отражает интерактивную природу альбома, что делает его отличной как от литературы, так от традиционного графического жанра “книги художника”. Мы создали два экземпляра, и не долго думая, приняли решение, что сами выступим главными объектами своего исследования, или, иными словами, персонажами этой работы. Можно сказать, что для нас это первый опыт создания настолько личного проекта.
Полина: “Премьерные” тиражи в количестве 16-ти штук — полностью созданы своими руками, все вкладыши, картинки, надписи приклеены нами лично)
Элина: Первые экземпляры действительно полностью сделаны нами вручную; в дальнейшем, возможно, мы прибегнем к типографии проекта BENZINE для того, чтобы расширить тираж спектакля.
Полина: В “Мастерской Крикливого и Панькова” пройдут премьерные показы спектакля 31 января и 20,21 февраля, это единственный формат, в котором можно прийти просто купив билет, в обозначенное время, все остальные play-book (в издательстве BENZINE) будут проданы зрителю/покупателю навсегда)
Элина: Если стоит выбор между “походом” на этот спектакль и приобретением индивидуального экземпляра, то я настоятельно рекомендую выбрать вторую опцию. В рамках этого опыта крайне важен элемент получения новой вещи: она становится вашей; зритель свободно распоряжается спектаклем, решая, где и когда он захочет его посмотреть и на какую из книжных полок поставить.
Полина: Для меня лично это хороший опыт, чтобы структурировать свою память и ощущения. Я долго пыталась понять /Где я?/, какие события, поездки, встречи оказались для меня ключевыми и главное, почему большие отрезки жизни, например, школа упущены, как вроде бы базовая локация каждого.
Элина: Наши истории — различны. Думаю, было бы неискренне рассказывать “одну историю на двоих”, так как у нас они совершенно иные как по форме, так и по содержанию. Тем не менее, искусство — в целом, про поиск пересечений и про узнавание. Некое общее место встречи для тех, кто, возможно, не встретился бы никогда.
Текст Елены Климовой (журналист. преподаватель отделения журналистики НГУ)
Что у нас общего?
Как это было: приходишь в театр. В зрительном зале ты (единственный зритель), ноутбук, экран. На столе — самодельный альбом, который авторы Полина Кардымон и Элина Куликова назвали play-book. Книг вообще-то две, по числу авторов. Мне достался спектакль с книгой Полины Кардымон. Здесь лоскуты личной истории по мере листания образуют все более цельную картину и неминуемо утягивают тебя в собственное зазеркалье. Со мной случилось именно так. Хотя все в книге не про зрителя, а про автора.
На квадратных страницах наклеены, реже написаны от руки цитаты самого разного толка: поэтические, прозаические, философские, в книжку заботливо вложен лист со ссылками, из какого источника строки. Еще там встречаются картинки, иногда предметы (ну вот пуговица с ниткой). Надпись на странице предлагает: размотать. Но с этой ниткой номер не пройдет, она приклеена вместе с пуговицей. Разумеется, не сравниваю, но как не вспомнить: «Амаркорд», «сладостную и горестную нить воспоминаний, связывающую автора с прошлым».
Просто листаем книгу и разматываем нить воспоминаний. Раннее детство. Картинки окраины Новосибирска. Довольно убогие на сегодняшний взгляд. И при этом окутанные теплом комментариев автора. Ничего эпохального там не происходило. Разве что гуляние в летнем дворе и поездки к бабушке. Младшие годы — всегда картинки, не буквы. И все эпохально.
Потом меняются места проживания и учебы, автор взрослеет, фрагменты, выхваченные из ее жизни по принципу не формальной, а эмоциональной логики, звучат все ярче и громче, в том числе и в прямом смысле слова. От «здесь меня бабушка впервые одну отправила за хлебом» до «здесь я влюбилась вот под эту музыку». Погодите, я не сказала, как в книге появляется музыка? Ну да, конечно: QR-коды для телефона или клик на ноутбуке — и вот уже все гремит и мелькает. Вы тоже вспомнили, какая музыка звучала у вас? Культурный пласт переплавляется в личный опыт, а незначительные частные подробности откликаются у каждого нового зрителя и неизбежно становятся и нашим «общим местом».
Описание этого часа в зрительном зале, когда ты бродишь тропинками чужой жизни, а приходишь к своей, провоцирует на банальности типа «оживших воспоминаний». Но эта нехватка слов — от удивления перед эффектом, произведенным таким простым способом. Доверчивая распахнутость рассказа, не требующего совершенства формы (фото, видео, дизайн просты), позволяет в каждом фрагменте нащупать тот самый «пунктум» (эмоциональный укол, который по Ролану Барту есть в любой впечатляющей фотографии) и найти максимально точные слова.
Я более всего откликнулась на вот это признание «Россия; города, в которых я побывала. половина из них чудовищная и грустная, но именно от этого сложного русского чувства отвращения, жалости и тоски возникает что-то дорогое мне». И еще на то, что про отца и про бабушку. У меня с Полиной здесь «общее место».
— Теперь посторонние люди, со мной незнакомые, будут знать столько личных подробностей про меня, — сказала Полина Кардымон после спектакля единственному зрителю, мне.
— Мы будем знать не об авторе, о себе, — заверила я Полину.
Может, у другого зрителя случится иной опыт. Я рассказала о своем. Свериться не с кем. Спектакль шел для одного.
Спектакль можно приобрести с доставкой на дом на сайте BENZINE или посетить спектакль в Новосибирске в арт-пространстве LAB4DRAM
