Ритуалы четырех элементов
Представление о первичных элементах, из которых состоит мироздание, — возможно, одна из самых глубоких, древних и универсальных концепций. Она встречается с незапамятных времен в различных религиях и философских учениях, причем в удивительно схожих формах.
На Западе эта традиция тянется от ранних философов Греции, которые представляли мир состоящим из четырех основ. В книгах Платона и Аристотеля мы встречаем, что все материальные объекты «подлунного» мира образуются из сочетания огня, воздуха, воды и земли. Мир небесный представлялся этим философам состоящим из пятого элемента — эфира, который по своей природе был более тонким и неуловимым для человеческого восприятия, чем остальные четыре.
Эти же пять элементов играют огромную роль в еврейском религиозном и эзотерическом учении. Их можно встретить, уже начиная с книг Танаха, и проследить на протяжении всего развития Каббалы. Чуть позже мы приступим к более подробному разбору этой темы.
В Индии эти же элементы были известны как «Махабхута». Наиболее тонким из них была Акаша, из которой происходили остальные четыре — вайю (воздух), теджас (огонь), апас (вода) и притхиви (земля). Китайская система, представленная в даосизме, слегка отличается. В ней также есть пять элементов, но среди них нет эфира или чего-то ему аналогичного. Отсутствует также и элемент воздуха, который словно разделился на два других, занявших его место, — дерево и металл. Однако, несмотря на эти различия общий характер китайского подхода к этому предмету во многом напоминает то, что можно встретить в остальных системах*.
* [К китайской модели трудно применить понятия «элементы» в буквальном смысле этого слова. Дерево, например, едва ли вызовет у
Такое универсальное распространение концепции пяти элементов указывает на ее глубокие корни в духовном устройстве человека и самой природы. Психологи сказали бы, что с ними связаны определенные архетипы, общие для всего человечества. И хотя в древности сама физическая природа мыслилась буквально состоящей из этих элементарных сил, а позже вместе с развитием материалистической науки этот взгляд был отвергнут в пользу современной физики и химии, тем не менее духовные принципы, заключенные в пяти элементах, нисколько не изменились.
Эти принципы служат критерием для выделения среди людей различных темпераментов и личностных качеств. Они также связаны с определенным видами энергии, а значит, и с физиологическими процессами, и лежат в основе многих систем альтернативной медицины. Материя, хотя и рассматривается в наше время состоящей из более ста элементов, сгруппированных в периодическую таблицу, имеет свойство пребывать в одном из четырех состояний — твердом, жидком, газообразном и в виде излучения. Эти состояния соответственно отражают природу земли, воды, воздуха и огня.
Как будет показано далее, есть много явлений, которые легко и удобно классифицируются по тем же категориям. Медитация и ритуальная работа с этими элементами обращена к глубочайшим духовным корням человека, откуда он может черпать энергию жизни. Прочувствовав особенности каждого из них, он сумеет выделять различные аспекты этой витальной силы и, следовательно, обретет больший контроль над ее применением к самому себе.
Многие формы ритуальной практики, начиная с древнейших времен, несут в себе идею четырех (или пяти) элементов. В данной работе будет рассмотрена, прежде всего, каббалистическая форма подобной практики. В качестве ее примеров мы возьмем Авдалу — еврейский ритуал завершения Шаббата, а также ритуал «Магического причастия», используемый в западных оккультных системах.
Четыре элемента в Торе и в Каббале
Как уже было отмечено в предыдущем разделе, мы повсюду встречаем концепцию пяти элементов. Однако, в большинстве случаев четыре из них являются единой совокупностью и взаимно дополняют друг друга, тогда как пятый стоит обособленно. Он представляет собой более тонкую субстанцию и заключает в себе корни или прообразы остальных четырех. По этой причине, говоря о природе нашего мира, как правило, упоминают только четыре ее первичных основы, оставляя пятую за пределами рассмотрения.
Одно из наиболее ярких и образных упоминаний этих четырех элементов дают первые строки книги Коэлет, где говорится следующее (1:2-7):
«Суета сует, — сказал Коэлет, — суета сует, все суета. Какая выгода человеку от всех трудов его, что он трудится под солнцем? Поколение уходит, и поколение приходит, а земля пребывает вовеки. И восходит солнце, и заходит солнце, и устремляется к месту своему, где оно восходит. Идет к югу и поворачивает к северу; кружится, кружится, движется ветер, и на круги свои возвращается ветер. Все реки текут в море, но море не переполняется; к месту, куда реки текут, туда вновь приходят они».
Как отмечают классические комментаторы*, здесь описана цикличность процессов в природе применительно к каждому из элементов. Солнце для нас представляет собой естественный и наиболее очевидный огонь — источник света и тепла для живущих на Земле. И как оно проходит свой суточный цикл (если смотреть глазами земного наблюдателя), так же кружится и движется ветер, возвращаясь «на круги свои». Подобную цикличность можно наблюдать и в водной стихии — реки текут в море, но из моря вода вновь испаряется, проливаясь затем дождем и насыщая реки.
* [См. комментарий Авраама Ибн Эзры к этим строкам из книги Коэлет, а также другой комментарий под названием «Загадки мудрости» (תעלומות חכמה)].
В основном, комментаторы видят здесь иллюстрацию к тому, с чего начинается книга. Все, что происходит в мире, — суета, и человек ничего не выигрывает от своих трудов. Ведь все процессы в природе развиваются циклами — построенное разрушается, а из его частей опять строится что-то новое, и так продолжается бесконечно. Сама цикличность элементов указывает на их динамичную природу и скрытую в них невидимую жизнь. И именно через повторяющиеся процессы и постоянные преобразования (например, из воды в пар и обратно в воду) они сохраняют свою сущностную, более глубокую неизменность и тождественность самим себе.
Стоит отметить, впрочем, что лишь одной земле, которая в этом описании упомянута первой, присуща неподвижность — она «пребывает вовеки». Вместо нее Коэлет говорит о цикличности ее обитателей — о том, как одно поколение сменяется другим. Эта особенность земли и ее отличие от остальных трех элементов неслучайны — как будет видно из дальнейшего анализа, земля в еврейском миросозерцании имеет совершенно иной статус, чем огонь, вода и воздух. Эта ее особенность наглядно проявляется в моделях Каббалы и в конечном счете во многом определяет структуру еврейских ритуалов.
Другой книгой, позволяющей взглянуть на природу элементов, является Сефер Ецира. Этот древнейший источник Каббалы связывает каждый из них с определенной буквой еврейского алфавита. Среди 22 букв существуют 3
Буква Алеф (א), первая в алфавите, соответствует воздуху. Мем (מ), расположенная в середине алфавита, представляет собой воду, а Шин (ש) в конце алфавита — огонь. Неоднократно Сефер Ецира подчеркивает, что Алеф в разных отношениях является чем-то средним, что создает равновесие между двумя другими буквами-матерями. Сама ее форма демонстрирует симметрию и баланс — диагональная черта посередине разделяет и в то же время соединяет правую и левую стороны этой буквы.
Такова же и роль воздуха, который является промежуточной субстанцией для огня и воды. С древних времен огню приписываются качества сухости и тепла, а воде — влажности и холода. Воздух перенимает влажность у воды и тепло у огня, становясь общим центром, на котором качества противоположных элементов сходятся друг с другом.
Вода и огонь символизируют милосердие и суровость. Они подобны двум чашам весов, на одну из которых кладут заслуги и добродетели человека, а на другую — его грехи и пороки. Воздух становится стрелкой весов, указывающей на соотношение между чашами.
В другом месте (гл. 1, м. 9-12) Сефер Ецира приводит соответствие между элементами и сфирот — этапами божественного творения. Первой сфирой становится «Дух Божий», из которого впоследствии рождаются один за другим остальные элементы. Этот Дух аналогичен Эфиру или Акаше в греческой и индийской философиях. Он является пятым элементом, принадлежащим более тонкому плану бытия и дающим начало материальной природе.
Из Духа первым выходит воздух, за ним следует вода, и наконец, появляется огонь (порядок здесь тот же, что и у
«Третья [сфира] — вода из воздуха. Начертал и высек ею 22 буквы из пустоты и хаоса, из глины и грязи. Вырыл их как углубление, выстроил как стену, покрыл их словно потолком. Вылил на них снег, и получилась земля, как сказано (Иов 37:6): «Ибо снегу сказал: стань землей»».
Не будем здесь останавливаться на подробной интерпретации этого мистического текста — достаточно взглянуть на последние слова. Очевидно, земля не до конца укладывается в общий ряд элементов, имея в себе явные отличия от остальных. Об этом свидетельствует тот факт, что в Сефер Ецира ей не соответствует ни одна буква в алфавите и ни одна из десяти сфирот творения.
Таким образом, первоначальный каббалистический взгляд на природу опирается на три элемента, рассматривая землю как нечто отдельное. Это отношение легло в основу ряда законов, связанных с еврейским религиозным ритуалом. В качестве яркого примера можно привести закон об уничтожении квасного хлеба перед праздником Песах.
Тора повествует о том, как перед исходом из Египта Бог дал народу Израиля заповеди о принесении в жертву ягненка и о маце. Вместе с этим евреям было велено уничтожить все квасное (хамец) — любые продукты из муки*, тесто которых заквасилось перед выпечкой. «Семь дней ешьте опресноки (мацу). Только к первому дню устраните квасное из домов ваших, ибо всякий, кто будет есть квасное с первого дня до седьмого дня, душа та истреблена будет из среды Израиля» (Шмот 12:15).
* [Согласно Талмуду и Алахе этот закон распространяется на изделия из муки пяти видов злаков — пшеницы, ячменя, ржи, овса и полбы].
Учителя Израиля спорили о том, как именно следует уничтожать квасное. Это обсуждение приводится в Мишне (трактат Псахим, 2:1):
«Раби Йеуда говорит: Уничтожение квасного — ни что иное, как сожжение. А мудрецы говорят: Также [можно] раскрошить и развеять по ветру или бросить в море».
Внимательный читатель сразу же отметит, что здесь перечислены способы, связанные с каждым из трех элементов. Для сожжения используется огонь, развеивание по ветру призывает в помощь воздушную стихию, а море очевидным образом связано со стихией воды. Мишна на этом заканчивается, не говоря ничего о четвертом элементе — земле.
После всего, что было разобрано выше, нет ничего удивительного в том, что земля не рассматривалась на равных правах с остальными стихиями. Тем не менее в дальнейших обсуждениях в Гмаре она
«Разделяющий между святым и профанным»
Как известно, суббота (Шаббат) названа в Торе святым днем. Это день покоя, отражающий идею остановки мировых процессов. Символические шесть дней творения, с описания которых начинается книга Берешит, завершаются Шаббатом:
«И закончены были небо и земля и все воинство их. И закончил Всесильный к седьмому дню работу Свою, которую Он делал, и отдыхал в седьмой день от всей работы Своей, которую делал. И благословил Всесильный седьмой день, и освятил его, ибо в этот день отдыхал от всей работы Своей…» (Берешит 2:1-3).
Этот цикл из семи этапов повторяется в разных масштабах. Талмудическая традиция сохранила концепцию великого мирового Шаббата длиной в тысячу лет. Согласно ей сотворенный мир должен существовать 6000 лет, а затем быть разрушенным и в таком состоянии пребывать в течение седьмого тысячелетия. Средневековые каббалисты расширили это представление еще больше: каждые семь тысяч лет составляют один период, и таких периодов должно пройти семь, прежде чем наступит великий Юбилей — полное преображение мироздания. Это будет пятидесятым тысячелетием, аналогией чему служит закон Торы о пятидесятом юбилейном годе.
Шаббат, таким образом, знаменует собой остановку естественного порядка, поддерживаемого в материальной природе. Четыре элемента, из которых состоит наш мир, словно возвращаются к своим духовным корням. Они вновь поднимаются к своему потенциальному, непроявленному состоянию внутри Эфира, в котором пребывали до того, как были порождены им в процессе творения.
Очевидно, что еженедельное празднование субботы — лишь символический акт, призванный включить человека в этот глобальный мировой процесс. Мир не разрушается каждую неделю, и его элементы не возвращаются к своим корням, однако, сам ритуал призван создать в малом масштабе символическое уподобление большому. Соблюдение правил, запрещающих работать в этот день, — своеобразное отражение того же принципа, согласно которому процессы материального мира останавливаются, и сам этот мир словно перестает существовать. Это уход в Эфир, в Акашу, в Дух Божий — в пятый элемент, туда, где находятся корни остальных четырех.
Из этого следует, что завершение Шаббата есть возвращение в материальный мир и новый выход четырех элементов из потенциального состояния к реализации. Эфир порождает их заново, позволяя каждому занять свое законное место внутри мировых процессов. Так начинается новый виток цикла, в малом масштабе означающий новые трудовые будни, на смену которым, спустя шесть дней, придет новый Шаббат.
Таков вкратце символизм Шаббата согласно Каббале и еврейской традиции. Его освящение выполняется ритуально с помощью двух актов: вскоре после его наступления совершается Кидуш (букв. «освящение»), а по завершении Шаббата — Авдала (букв. «отделение»). Этот ритуал Авдалы несет в себе идею четырех элементов, и именно его мы рассмотрим в качестве наглядного примера*.
* [С подробными законами Авдалы в том виде, какой они приняли в своей окончательной редакции, можно ознакомиться по еврейскому кодексу законов «Накрытый стол» (שולחן ערוך, אורח חיים), гл. 296-298].
Вся процедура состоит из четырех благословений. Сначала наливают вино в бокал, зажигают свечу, а рядом на стол кладут благовония. Бокал с вином держат в правой руке, а свечу — в левой. Первое благословение касается вина:
«Благословен Ты, Бог Всесильный наш, Царь Вселенной, сотворивший плод виноградной лозы»
Каждое из благословений начинается с тех же слов «Благословен… Царь Вселенной», однако, окончания у них разные. После того, как первое из них прозвучало, бокал с вином ставят на стол (или на блюдце, которое подставляют, чтобы в него попадали капли вина, случайно проливающиеся через край доверху наполненного бокала), а в правую руку берут благовония. В этом качестве может послужить практически любой предмет с приятным запахом, однако, согласно обычаю для этих целей чаще всего берут мирт. Произносят благословение:
«Благословен Ты, Бог Всесильный наш, Царь Вселенной, сотворивший виды благовоний»
Затем благовония кладут на стол, а в правую руку берут свечу (до этого бывшую в левой). Первоначально наилучшим предметом для этой цели считалась даже не свеча, а факел. На практике же берут свечу с несколькими фитилями, чтобы огонь на каждом из них соединялся с остальными, образуя большое общее пламя. Обычно она делается в виде сплетающихся красивым узором тонких восковых свечек. Держа ее в руке, произносят благословение:
«Благословен Ты, Бог Всесильный наш, Царь Вселенной, сотворивший светила огня».
После этого принято посмотреть на ногти левой руки, увидев в них отражение пламени. Наконец, свеча возвращается в левую руку, бокал снова берется в правую, и звучит последнее, четвертое благословение о разделении между святым и профанным*:
«Благословен Ты, Бог Всесильный наш, Царь Вселенной, разделяющий между святым и профанным, между светом и тьмой, между Израилем и народами, между седьмым днем и шестью рабочими днями. Благословен Ты, Бог, разделяющий между святым и профанным!»
* [Слово «חול» в данном контексте часто переводят как «будничное» или «обыденное», противопоставляя будни Шаббату. Я предпочел перевести его как «профанное», поскольку в этом слове вижу термин, наиболее точно отражающий то, что находится вне пределов святости].
После этого вино выпивается, а его остатки выливаются на огонь свечи (или на блюдце, куда затем окунают свечу, чтобы ее погасить). За всем этим, как правило, следуют пожелания доброй недели всем, кто присутствовал при ритуале, и в зависимости от свободного времени и желания — песни и различные тексты, связанные с проводами Шаббата.
Элементы и органы чувств
Прежде, чем разбирать подробнее все, из чего состоит описанная выше процедура Авдалы, следует уделить особое внимание общим принципам всех аналогичных ритуалов. Вкратце их можно назвать «причастием» четырех стихий, или элементов. Каждая стихия заряжается духовной энергией и посвящается Божественному, после чего она должна быть воспринята человеком. Таким образом, она вносит в него особым, свойственным только ей способом ту неуловимую божественную силу, которая не может быть воспринята нами непосредственно, но которая, будучи облаченной в нечто материальное, проникает в наш внутренний мир по естественным каналам и абсорбируется всем нашим существом.
Духовная идея сама по себе воспринимается только разумом. Она трансцендентна, абстрактна и далека от физической составляющей человека. Но избранный для этой цели материальный носитель может отчасти воплотить эту идею в себе, а затем передать ее нам. Это позволяет «спустить» ее на уровень тела и непосредственных ощущений, овеществить ее внутри нас.
Если, к примеру, человек берет кусок хлеба и, произнося над ним благословение, посвящает его Богу, то в этом куске оказывается заключена тонкая божественная сила. Отныне, съедая его, он не только поглощает муку и прочие ингредиенты, добавленные в тесто, но и усваивает духовное влияние, которое в буквальном смысле становится «плотью от плоти его». На этом строится любой ритуал магического причастия*.
* [Эти законы «зарядки» вещества идеей для того, чтобы затем вместе с ним воплотить ее в себе, неоднократно описывались разными авторами и обосновывались в зависимости от конкретных взглядов каждого из них. Следующая цитата, говорящая о зарядке вдыхаемого воздуха, взята для примера из книги Франца Бардона «Посвящение в Герметику» (Шаг 1, гл. 3:2): «Если мы вложим мысль, идею или образ — неважно, конкретный он или абстрактный — во вдыхаемый воздух, он захватит принцип Акаши и передаст его через электрические и магнитные потоки субстанции воздуха. Этот заряженный воздух будет играть двойную роль… Во-вторых, электромагнитный флюид, заряженный идеей или образом, приведет окрашенный этой идеей воздух из потока крови через астральную матрицу в астральное тело, а оттуда — в бессмертный дух». Далее, переходя к разбору сознательного питания (гл. 3:3), тот же автор вновь возвращается к этому принципу: «Все, что было сказано о дыхании, применимо и к приему пищи. Здесь происходят те же элементарные процессы, какие совершались с вдыхаемым воздухом, но эффект элементов сильнее и более материален. Желания, запечатленные в пище, имеют значительное влияние на материальный план»].
Однако, у человека есть несколько каналов ощущений, и для наиболее полного воплощения духовной идеи необходимо задействовать их все. Для иллюстрации этого принципа можно процитировать Элифаса Леви из его книги «Учение и ритуал высшей магии» (ч. 2, гл. 1):
«Все способности и все чувства должны быть задействованы… Разум должен быть сформулирован знаками и обобщен буквами или пантаклями. Желание должно быть определено словами и воплощаться действиями. Магическая идея должна превратиться в свет для глаз, гармонию для ушей, благовоние для обоняния, вкус для нёба, предмет для прикосновения».
И здесь прослеживается строгая аналогия между органами чувств и стихийными элементами. Ведь, как известно, для каждого из наших ощущений должен существовать определенный носитель или среда, позволяющая улавливаемым им сигналам распространяться.
Глаза, чтобы видеть, нуждаются в свете — мы не способны задействовать зрение, пребывая в кромешной тьме. А единственным из четырех элементов, дарующим свет, является огонь.
Обоняние связано с газообразным веществом, которое вдыхается носом. Когда его частички приходят в соприкосновение с носовыми нервами, мозг интерпретирует полученный сигнал как запах. Следовательно, это чувство соответствует воздушной стихии.
Вкус и осязание имеют то общее свойство, что для них обоих требуется прикосновение — непосредственный физический контакт с объектом. Просто в одном случае (вкус) этот контакт должен производиться языком, а в другом (осязание) — частью кожного покрова. И то, и другое вызывает четкую ассоциацию с элементом земли, который из всех четырех является наиболее плотным и «осязаемым», и взаимодействие с которым происходит через прикосновение, физический контакт.
Что же касается воды, ее остается связать со слухом. Звуковые волны хорошо распространяются и в водной, и в воздушной среде. Однако, воздух сам по себе в гораздо большей степени необходим для обоняния. Мы, люди, неспособны дышать в воде — у нас нет жабр на шее, которые позволили бы нам искать запахи в морской пучине или даже в мелком ручье. И даже рыбы, обладающие такими органами, едва ли улавливают с их помощью какие-то запахи. А значит, распределение слуха и обоняния между водой и воздухом становится вполне очевидным.
Итак, четыре элемента охватывают все наши каналы восприятия. Мы видим благодаря огню, слышим посредством воды (и воздуха), обоняем с помощью воздуха и чувствуем вкусы и прикосновения вследствие контакта с земной составляющей объектов. Следовательно, чтобы наиболее полно воплотить в себе божественную идею, необходимо задействовать все элементы и зарядить ею каждый из них.
Символизм Авдалы
Как уже было отмечено выше, при переходе от Шаббата к будням четыре элемента словно вновь рождаются из Эфира. Они выходят в свое естественное воплощенное состояние, наполняют собой материальный мир. Поэтому ритуал Авдалы вполне законно становится не только проводами Шаббата и входом в будничную жизнь, но и празднованием обновления стихий. В этой связи нет ничего удивительного в том, что в нем принимают участие символические предметы, каждый из которых обозначает свой элемент.
Вино с древнейших времен использовалось для священных возлияний. В Торе его заповедано лить на жертвенник в качестве акта служения Богу. Таким же было его назначение и во многих других религиях и культах. В ритуале Авдалы, как и во многих других ритуалах, построенных на каббалистических принципах, оно становится идеальным символом водного элемента.
Благовония по очевидной причине представляют собой элемент воздуха, а горящая свеча — элемент огня. Что же касается земли, в Авдале мы не находим ни одного предмета, который выражал бы ее, и причина этого проста: земля, как уже было сказано, согласно еврейскому подходу не может быть поставлена в один ряд с огнем, водой и воздухом. Она лишена динамизма и играет чисто пассивную роль; она воспринимает импульсы, получаемые от трех других, но не дает ничего своего. И в Сефер Ецира, и в законах уничтожения квасного мы видели то же самое. Тем не менее, благословений в Авдале четыре. Ведь этот пассивный земной элемент все же присутствует, хотя и не вносит свой явный вклад.
Согласно Каббале вода относится к правой стороне и к милосердию, тогда как огонь — к левой стороне и к суровости. Вода взращивает и питает, смягчает и успокаивает; огонь обладает противоположными свойствами — он резкий, порывистый и разрушительный. На древе сфирот видны три столпа: правый из них — это столп Милосердия (Хесед), левый — столп Силы (Гвура), средний — столп Красоты и Гармонии (Тиферет). По этой же причине в Авдале вино держат в правой руке, а свечу — в левой. Однако, благословение всегда передается правой рукой. В иудаизме этот закон работает применительно и к другим областям — когда человек благословляет пищу прежде, чем положить ее в рот, он также берет ее в правую руку. Поэтому в нее передаются и свеча, и благовония в тот момент, когда звучат связанные с ними благословения.
Каббалисты ассоциируют Хесед с водой, Гвуру — с огнем, а Тиферет — с воздухом. Это передает тот же принцип, который был провозглашен в Сефер Ецира: огонь и вода противоположны друг другу, а воздух уравновешивает их и примиряет в себе их качества. В этой связи интересно отметить, что в Талмуде (Брахот 58 б — 59 а) отражено разногласие между ранними еврейскими учителями относительно того, в каком порядке следует произносить благословения в Авдале. Раби Йеуда передает спор, возникший между школой Шамая и школой Илеля: согласно первой из них свеча должна предшествовать благовониям в порядке ритуала, тогда как вторая школа считает, что свеча идет после них. Окончательный закон, как это обычно и бывает в таких случаях, установлен согласно подходу школы Илеля. Однако, и в том, и в другом вариантах можно проследить определенную логику.
Школа Шамая следует естественному порядку сфирот. Вслед за Хеседом идет Гвура — правая сторона проецирует из себя свою противоположность. И лишь затем, когда обе противоположности заняли свои места, становится уместно искать баланс между ними. Тогда приходит Тиферет и «разрешает» их конфликт. Здесь видно естественное развитие числового ряда. Единица указывает на первичное бытие, двойка (бинер) — на противопоставление, тройка (тернер) — на нейтрализацию бинера.
Школа Илеля выбирает другой руководящий принцип. В ее варианте переход между элементами идет справа налево: сначала произносится благословение на вино (вода, правый столп, Хесед), затем — на благовония (воздух, средний столп, Тиферет), и наконец — на свечу (огонь, левый столп, Гвура). Если же следовать Сефер Ецира, можно сказать, что это движение снизу вверх, поскольку вода там приписывается самому нижнему уровню (живот в теле человека), воздух, как обычно, занимает свое место посередине (грудь в теле человека), а огонь господствует наверху (голова в теле человека).
Стоит отметить и еще один важный момент. Исполняющий Авдалу причащается соответствующим элементом вслед за произнесенным благословением. Это в целом соответствует принятому в иудаизме правилу, согласно которому благословлять нужно «переходя к действию»*. Тем не менее, в данном случае это правило применяется к благовониям и к свече, но никак не к вину. Ведь вино выпивается лишь в конце всего ритуала, тогда как благословение «Сотворивший плод виноградной лозы» звучит прежде всех остальных.
* [Этот принцип применяется прежде всего к заповедям, перед выполнением которых требуется благословение (см. Псахим 7 б). Однако, то же правило актуально и для благословений, произносимых над пищей, вином и т. д.]
Разгадка снова кроется в соответствиях между элементами и органами чувств. Огонь, как уже было отмечено, соответствует зрению, а воздух — обонянию. Именно в таких качествах выступают свеча и благовония в Авдале. Однако, с вином соответствие нарушается. Ведь водный элемент связан со слухом, однако, никому не приходит на ум опустить в бокал с вином ухо и начать прислушиваться к распространяющимся в нем звукам. Очевидно, что предназначение вина совсем иное — его нужно пить. А значит, оно взывает ко вкусу, а вовсе не к слуху. Таким образом, здесь встречается более сложная система соответствий. По самой своей субстанции вино с глубокой древности было избрано символом воды; при этом оно воздействует на тот канал восприятия, который мы относим к земле. Такова причина того, что причащение вином происходит лишь после четвертого благословения (связанного с землей), а не после первого. В итоге правило «благословлять переходя к действию» здесь нарушается, но это позволяет отразить в ритуале двойственную роль вина.
«Мистическая Трапеза» Золотой Зари
Как уже говорилось в начале этой работы, концепция четырех (или пяти) элементов — одна из самых фундаментальных в духовных учениях человечества. В Каббале, будучи обобщена через систему сфирот и различных соответствий, она становится основой для широкого разнообразия ритуалов. Покуда речь идет о ритуалах, построенных на идее причастия (т. е. восприятия внутрь себя божественной силы через посредство элементов), между разными их вариантами легко прослеживается значительное сходство. Однако, каждый из них выполнен в своем уникальном ключе, обусловленном контекстом и более конкретной ролью данного ритуала в рамках некоторого духовного пути.
В качестве дополнительного примера такого ритуала причастия мы рассмотрим так называемую «Мистическую Трапезу», которая совершалась в завершение церемонии посвящения неофита в орден Золотой Зари. Этот орден был основан в Англии в 1887 году тремя выдающимися масонами и оккультистами*. В отличие от чисто посвятительных организаций он представлял собой школу, где каждая степень сопровождалась не только церемонией посвящения, но и солидным объемом личной работы, возлагаемой на ученика, — как теоретического, так и практического характера.
* [Это были У. Уэсткотт, С.Л. МакГрегор Матерс и У.Р. Вудман. Все трое прежде в разное время стояли во главе «Розенкрейцерского общества в Англии» (S.R.I.A.) или занимали в нем высокие посты. Первые двое из них перевели на английский язык многие традиционные источники Каббалы, которые послужили основой для системы обучения и практики в ордене].
Не секрет, что система Золотой Зари построена на Каббале. Она представляет собой звено в традиции передачи Каббалы и именно она в огромной степени определила все отношение к ней в Европе в течение XX века, а также направленность многих других школ и магических групп, возникших впоследствии. Во вступительной лекции ордена говорится о его исторических корнях, уходящих к розенкрейцерам XVII века, после чего делается добавка: «Но даже это открытие мистицизма было лишь новым развитием более старой мудрости раввинов-каббалистов и древнего тайного знания египтян, в которое был посвящен Моисей. Действительно, через Каббалу Европа стала обладательницей древней мудрости больше, чем благодаря какому-либо иному источнику».
Церемония посвящения нового кандидата в первую степень (т. е. степень Неофита) — пожалуй, самая важная и ключевая из всех церемоний ордена. Она легла в основу множества частных магических ритуалов, исполняемых как индивидуально, так и в группе, которые в целом получили название «Магии света». Весь символизм этой церемонии сводится к приведению человека, живущего во тьме невежества, к свету познания и духовного преображения. По аналогии с этим та же формула служит любому «приведению к свету» не только для человека — по ней совершается зарядка талисманов, вызывание духов и многое другое.
Во время церемонии на алтаре в центре находятся символы четырех элементов — роза, красная лампа (в виде свечи, горящей под красным абажуром), блюдце с хлебом и солью и бокал с вином. После того, как кандидат проходит с завязанными глазами через все символические «испытания», и его принимают в орден и сообщают ему пароли и знаки, церемония завершается «Мистической Трапезой».
Иерофант, произносивший до этого речь, обращенную к кандидату, теперь оставляет свой жезл и знамя востока, которое он держал в руках, и с восточной стороны храма переходит на запад, вставая за алтарем. Там он произносит:
«Нам ничего более не остается, как вместе в молчании принять участие в Мистической Трапезе, состоящей из символов четырех элементов, и помнить наш обет хранить тайны.
Я приглашаю вас вдохнуть со мной аромат этой розы, символа воздуха (вдыхает).
Ощутить со мной тепло этого священного огня (проводит рукой над лампой).
Вкусить со мной этот хлеб и соль, представляющие землю (обмакивает хлеб в соль и ест).
И, наконец, испить со мной это вино, освященную эмблему элемента воды (выпивает из бокала)».
Завершив все это, Иерофант отходит и встает с восточной стороны алтаря, поворачиваясь на запад. Вслед за ним к западной стороне подходят один за другим остальные присутствующие члены ордена, начиная со старших должностей и степеней посвящения и заканчивая самыми младшими. Каждый подошедший также причащается четырьмя элементами. После всего этого объявляется, что церемония завершена, и проводится закрытие храма по стандартной формуле.
Здесь даже невооруженным глазом можно увидеть множество соответствий тому ритуалу, который разбирался ранее. На алтаре находятся фактически все те же символы. Но на этот раз земля не отсутствует, а представлена хлебом и солью. В системе Золотой Зари четыре элемента всегда должны пребывать в максимальном равновесии, и ни один из них не ущемляется в пользу остальных.
Как уже было отмечено, подчеркивание особой пассивной или неявной роли земли характерно именно для еврейских законов и ритуалов, хотя и в них в
Соль вообще является алхимическим началом, представляющим землю. Наряду с ней в классической алхимии можно встретить серу (огонь), ртуть (вода) и азот (воздух). Ритуальный смысл соли связан в первую очередь с ее неизменностью. Она, в отличие от разных продуктов питания, не только не портится со временем, но и способна сама сохранять их. Засаливая мясо или овощи, можно длительное время не позволять им испортиться. В древности, когда технологии были неразвиты, и холодильник еще никто не изобрел, эта функция соли была особенно хорошо известна. В этом она напоминает землю, которая, если вновь прибегнуть к выражению из книги Коэлета, «пребывает вовеки» — в неизменности.
Хлеб ассоциируется с землей по той простой причине, что из нее произрастает. Хлеб — это основа питания. Согласно законам Торы он составляет главное, что есть в любой трапезе, и когда произносят благословение на хлеб, это автоматически распространяется на любые другие продукты, освобождая от необходимости благословлять их. В самом этом благословении упоминается земля:
«Благословен Ты, Бог всесильный наш, Царь Вселенной, выводящий хлеб из земли».
Когда еврей начинает трапезу и произносит благословение на хлеб, он затем преломляет его (или отрезает кусок) и обмакивает в соль. Таким образом, один и тот же символизм для земли совершенно очевиден.
Итак, в Мистической Трапезе присутствуют четыре символа: красная свеча — свет и тепло огня, роза — аромат воздуха, хлеб и соль — вкус земли, и вино как символ воды. Принимая внутрь себя эти символы через посредство органов чувств, Иерофант, а вслед за ним и остальные, стремится уравновесить в своей ауре (или «сфере ощущений», как ее называют в Золотой Заре) противоположные энергии. Ведь, как известно, земля по своим свойствам противоположна воздуху, а огонь — воде. Идеальное равновесие возможно, лишь когда человек причастен ко всем четырем стихиям в равной мере — когда они образовали в нем равноконечный крест, заняв каждая надлежащее место.
В своей книге «Церемониальная магия» Исраэль Регарди, бывший посвященным Золотой Зари*, дает слегка переработанную версию этого ритуала, предназначенную не только для группового, но и для индивидуального использования. Он называет его «Магической Эвхаристией» и предлагает как продолжение и завершающую часть данного им прежде Ритуала Cмотровых Башен.
* [В действительности он проходил посвящение и обучение в 1933-35 г. в ордене «Утренняя звезда», который возник в результате раскола в первоначальной «Золотой Заре». Однако, это ничего не меняет, поскольку у двух этих орденов была почти идентичная система. Книгу «Церемониальная магия» он написал гораздо позже, в 1980 г., передав некоторые вещи с позиции многолетнего личного опыта].
Эта Магическая Эвхаристия начинается с торжественного воззвания, в ходе которого маг отождествляет себя богом-посредником между земным и Божественным, а символы на алтаре — с воплощением частей этого бога (кровью, плотью, дыханием и энергией воли). Затем он, поочередно обращаясь к каждой из четырех сторон света (к так называемым «смотровым башням»), произносит благословение:
«Благословен будь, Владыка Вселенной, ибо слава Твоя в радости течет до границ Вселенной».
После этого исполняющий ритуал приглашает всю иерархию невидимых существ принять участие в трапезе:
«Я приглашаю вас, все существа великого восточного четырехугольника, — архангелы, ангелы, короли, правители и элементалы — собравшиеся ныне в этом храме принять участие со мной в эвхаристии четырех элементов».
Начав с востока, он следует по направлению движения Солнца на юг, на запад и на север, проходя каждую сторону и произнося аналогичное воззвание. В конце кругового обхода он возвращается в центр и повторяет то, что Иерофант Золотой Зари делал в конце церемонии посвящения Неофита. Затем маг освобождает всех существ, оказавшихся вовлеченными в эту операцию, желая им мира и побуждая вернуться в свои обители.
Круговое движение и обращение к четырем сторонам отличает этот ритуал от «Мистической трапезы». Каждая сторона, в свою очередь, сама соответствует одному из элементов, и потому, призывая ангелов от всех четырех направлений, маг вновь утверждает баланс и равновесие элементарных энергий. Здесь в более яркой форме проявляется основной принцип причастия — символические элементы начинают воплощать для мага те духовные силы, которые он в них призвал. Впуская их в сферу своего сознания через органы чувств, он становится причастен божественным и ангельским силам.
Заключение
Рассмотрев различные ритуалы, построенные по принципу причастия четырьмя элементами, можно сделать некоторые обобщения и подвести итоги, а заодно дать ряд практических рекомендаций.
Каждый из элементов представляет собой определенный тип энергии, который в своей наиболее внешней форме представлен в окружающей человека физической природе, а в более тонкой и внутренней раскрывается в его душе и сознании. Чтобы перевести для себя эти представления из абстракций в реальность, нужно работать и упражняться с ними — с помощью медитации и ритуалов открывать окна своей души перед могущественными силами природы. Корни четырех элементов находятся внутри пятого — Эфира или Божьего Духа. Оттуда они восходят по многочисленным духовным ступеням мироздания к самым своим сокровенным истокам. Само имя Бога состоит из четырех букв, две из которых являются «женскими» и «пассивными», а две — «мужскими» и «активными»*. Активные соответствуют легким элементам огня и воздуха, пассивные — тяжелым элементам воды и земли. Таким образом, священное знание учит нас тому, что уже в самом Боге заключены эти силы. И там они, свободные от всякой материальной грубости, сверкают первозданным светом Бесконечности.
* [Это имя называют Тетраграммой, и в обиходе его принято читать как «Авая». Оно записывается еврейскими буквами י-ה-ו-ה. Узкие в своем начертании буквы Йуд и Вав (1-я и 3-я) представляют мужской принцип (распространение по вертикали). Широкие буквы Ѓей (2-я и 4-я) соответствуют принципу женскому (распространение по горизонтали). Каббала дает соответствия этих букв элементам, сфирот и другим аналогичным смысловым рядам].
Поэтому погружая свой разум в созерцание элементов, нужно не забывать, что через них мы прикасаемся к глубочайшей божественной природе Творца. Это позволит раз за разом все больше очищать наше восприятие и возводить его к новым уровням. Подключаясь таким образом к самой сути элементов, человек овладевает все большими объемами энергии и способностью направлять их. Он уравновешивает внутри себя различные качества и силы. Земля дарит ему свою устойчивость и твердость, но будучи уравновешена воздухом, она не сделает его ленивым и грубым. Воздух же со своей стороны откроет гибкость мышления, легкость и сообразительность. Однако, благодаря участию земли человек избежит чрезмерного легкомыслия и отрыва от реальности. Огонь наделит его решительностью и отвагой, энергией к действию и радостью. Однако, вода не даст этому чувству перейти через край и превратиться в агрессию и излишнюю самонадеянность. В то же время вода позволит быть мягким и чувствительным, откроет воображение и научит сопереживать чувствам других. А присутствие огня и остальных элементов не даст ей превратить нас в слишком изнеженных и сентиментальных людей, рабов своих чувств и эмоций.
Ритуалы, призванные воплощать в человеке энергии элементов и стоящие за ними еще более высокие духовные и божественные силы, становятся тем эффективнее, чем больше внимания и усердия было посвящено отработке ощущения самих элементов. Принципы в различных таких ритуалах схожи между собой. Свеча, вино, благовония и хлеб легко превращаются в проводники соответствующих энергий через органы чувств человека — через зрение, вкус, обоняние и т. д. Хотя в разобранных выше ритуалах не было предмета, который воздействовал бы на слух, эта составляющая тоже включена — ее передают благословения или заклинания. Они также становятся актами, наполняющими эти первоначально обыденные материальные предметы духовным содержанием и делающие их проводниками тонкой энергии в наш мир. Естественно, эффективность такого акта всецело зависит от того, сколько воли сможет вложить в него ритуалист, и насколько его воля будет чиста от всего постороннего.
В завершение хотелось бы сказать следующее: чтобы понимать тонкости и нюансы ритуалов, нужно овладеть солидным объемом знаний, глубоко проникнуть в эзотерическую традицию. Это требует времени и терпения. Но чтобы эффективно применять эти знания, прежде всего нужна практика. Именно умение настойчиво погружаться в потоки энергии и активно оперировать с ними — делать нечто, на первый взгляд, трудно уловимое — постепенно открывает перед человеком реальность, о которой раньше он имел лишь смутное представление.
