17 октября в «Аптекарском Огороде» на Проспекте мира открывается проект параллельной программы Московской биеннале — долгосрочный проект интеграции произведений современного визуального и музыкального искусства в парковое и оранжерейное пространство Ботанического сада МГУ. «На пленэре» — проект проживания художниками райского пространства, диалога и взаимодействия с ним. В рамках выставочного проекта пройдёт музыкальная программа РАССАДА, а все изменения в экспозиции будут привязаны к датам музыкальных выступлений. Публикуем текст Сергея Ануфриева для Московского Института Космических Аномалий.
Мир Искусства всегда жил и процветал по своим собственным законам и обычаям, особенным и отличным от мира Юдоли — большей степенью свободы в определённых аспектах, а также воли, выбора, случая и других качеств согласованной реальности. Сейчас уже становится ясно, что этот мир изначально был формой «виртуальной реальности», и «картинка» всегда соответствовала статусу, который нынче занимает «виртуалка».
Набоков в воспоминаниях описывает картинку, висевшую в детской над его кроватью, на которой была изображена тропинка в лесу, уходящая в его таинственную сень и «уводящая» восприятие и сознание в эту иллюзорную глубину. И маленький мальчик, глядя «внутрь» этой простой картинки, погружался в бесконечные фантастические истории, начинавшиеся с этой тропинки. Этот мистический инициационный путь в «зачарованный» лес надёжно вёл его фантазию в страну приключений, он был ключом к порталу, подключавшему его к
Хитроумное изобретение, картинка, оторвавшись от стены, приобрела свойства самостоятельного обьекта и окончательно оформилась уже в античную эпоху, хотя реалистическое содержание изначально интересовало человека, и до и после потопа. Созданное с долей магии и волшебства иллюзорное изображение, создающее «эффект присутствия», с помощью точно найденной степени условности языка выражения, существует будто под присмотром, в рамке и под стеклом, либо в витрине, и этот контроль обеспечивает стабильность наведённого фокуса зрения.
Рама картины играет роль объектива, а стекло — роль оптики, линзы, от уровня прозрачности которой зависит разрешение изображения, одновременно означающее и разрешение на вход в Царство Иллюзии, на владение ключом от портала в Мир Иной. Картина — Окно Восприятия, настройка эстетической оптики, преобразующей «эффект наблюдателя» в «эффект присутствия», и позволяющей, тем самым, переходить с квантового уровня на уровень торсионного поля. Чудесное проявление образа или мыслеформы на «сетчатке» нашего восприятия и в фокусе осознания вызывает ответную реакцию в виде «эффекта присутствия» в виртуальном мире, подобного сновидческому.
Зритель (не говоря о творце) аналогичен сновидящему.
И потому пребывание произведений искусства в музее напоминает жизнь тропического растения в теплице. Оранжерея — это способ хранения растений, как и музей — способ хранения искусства. Искусство в коллективном сознании воспринимается подобно оранжерейному растению. В древнем Риме «культура» означало сельское хозяйство, культивацию растений, и только в эпоху Ренессанса приобрело современное значение. В древней Элладе искусство называлось «техне». Но именно там и тогда оно стало тем, чем является и сейчас.
Таким образом, техника и культивация, совершенствование и воспитание были основой, на которой выросло искусство. В обеих практиках явно выражено стремление сохранить нечто не очень жизнеспособное, сберечь нечто хрупкое, непригодное для существующих условий. В подобном статусе пребывают беременные, младенцы, дети, школьники, студенты, солдаты, заключённые, сумасшедшие, больные, старые и увечные, домашние животные и растения.
Всем известен Гамбургский зоопарк, в прошлом Парк Хагенбека, где ещё сто лет назад в вольерах, кроме животных, содержались люди, представляющие разные племена и народы Земли. Всё это проявление социальной благотворительности, выражение опеки со стороны общества и государства, но и необходимость контроля и цензуры культурного пространства, которое ещё не завоёвано социумом. Но поскольку искусство является объектом социального механизма, то и творческое сообщество также стремится обрести опёку со стороны общества, а ещё лучше — государства.
Художественное сообщество осознаёт себя тепличным, оранжерейным образованием, нуждающимся в помощи и поддержке всегда и во всём. Оно ищет «своих» среди людей Власти, и также стремится создать «свои» места, «оранжереи», где оно могло бы полнокровно действовать и беспрпятственно развиваться. Искусство ощущает себя в неразрывной связи с социальным пространством, но в отдельном положении, «внутри» этого пространства.
Подобно тому как «шишковидная железа» в нашем мозгу является порталом во Вселенную, так и Искусство в цивилизации — это портал, состоящий из огромного количества крошечных порталов — картин, книг, фильмов, просто экранов. Мир искусства — «сетчатка» цивилизации, где культура в целом играет роль органов восприятия коллективного сознания и Соборной Души человечества.
Аполлонический мир — это эмбрион цивилизации Будущего.
Творчество — это посев, произведения — урожай, мир искусства — это и райский сад, и джунгли. Культура — гармоническое соединение джунглей с райским садом, порождающее новый вид организованного пространства — Ботанический Сад. Он во всём аналогичен Музею. И если поместить часть мира искусства внутрь Ботанического сада, это может усилить эволюционные возможности творческого сообщества и повлиять на качество произведений.
В Москве на Проспекте Мира есть Ботанический Сад МГУ, где планируется проведение культурной программы и долгосрочной художественной разработки. В символическом плане связь с Университетом прибавляет ко всему ещё и образование. Культура и культивация — это также образование и воспитание, помощь и защита. Таким образом, здесь интегрируются Три мира — Московский Паттернизм, Ботанический Сад, и Университет, рождая неведомый Четвёртый Мир.
Алхимия превращений, наполняющая Флору, волшебство трансформации, совершаемое образованием, магия метаморфозы, действующая силой искусства, соединяются. Образование, рост и творчество вместе, во взаимодействии, рождают некую новую дисциплину, выходящую за пределы искусства, науки, и вообще цивилизации. Название её — Инженерия Ноосферы.
Она создаёт Ноосферические машины и приборы, развивающие скрытые в нас возможности и способности. Мы воспринимаем эволюцию как стихию, неподвластный нам процесс, однако на самом деле он легко управляем и поддаётся контролю. Но для возможности овладения этой стихией необходимы подходящие условия, как для художника — мастерская, а для музыканта — студия.
Сочетание оранжереи, образования и искусства кажется достаточно обеспеченным и комфортным набором условий для совершенствования. Ритм природной жизни, регулярность культурных мероприятий, и постоянство образовательного процесса совместно действуют как оркестр, гармонически сочетая различные частоты вибраций, творя Чин и Лад, могут сформировать структуру, весьма эффективную для изобретательского энтузиазма Инженеров Ноосферы.
Именно «тепличность», в тройной степени, подобной лаборатории культуры, возможно, обеспечит успешное вынашивание нового, удивительного плода.
В этом месте может появится нечто, превосходящее наши ожидания.
