Среди всех систем, которые у нас есть,

самые сложные — это наши собственные тела.

Stephen William Hawking

Вечер загородом, отключены мобильники. Запах сирени первый острый, соскученность без вдохновения. Весна очаровательная, в гримерке готовится к убранству лета, располагает к восторгам безмятежности. Ноздрями глубоко вовнутрь, лепестки ласкают кожу, пахнет свободой и другими океана волнами. Пару цветков фиолетово с проседью сорваны.

Под шатром кресла, диваны с подушками разбросаны. Вечер карамельно сладостный, тешат хмельным вниманием, роскошью убранства слов витиеватых, запутался. Паутинка стальная хищно обволакивает. Плетут не торопясь, колдовские озера глаз девичьих. Не торопясь каждый вопрос взвешивают, тягостное молчание подвешивают до созревания. Подстраиваются, не заметно зеркалят движениями, фантастические. Чуть за гранью вежливости сказанное сплетение из букв, имеет несколько толкований. Произнесено и снова пауза, внимательно за реакцией, прекрасные. Комплименты, комплименты ночными бабочками на огонек. До следующего глотка вина теребит, кто чуть неуверенней, двусмысленность происходящего, волнуют изображения избалованного воображения, притягательные. Новая сценка репетируют, мимолетно оброненные серебряные, дефицит капель виноградного, волшебные охотницы. Чудо, как приятно наблюдать за штрихами искусности при создании творения будущего преклонения, обольстительные. Миг тишины, безветрия и лавиною капризы легкие, тешатся, бьют в барабаны капризами, кажутся громкими, на самом деле дольки миража колдовского. Ближе ко времени движения стрелок златых минут, и мрачнения таинственных ночных сводов со сапфирами, повышается градус. От свободы выбора создают яркие фейерверки, могут сжечь запросто, желают развлечений и раскрасить радуги красками. Бездарно просто соблазнить, без особого труда, дешево и нелепо, дороже в сотни -дуновением, запахами, загадками. Вечер, с поволокой таинственной, пахнет загадочностью, мастерство свойственное ночным обольстительницам. Крутят колесо эмоций, развлекаются. Цветочный запах испарился, пахнет сытостью, итальянским вином, черной икрой, швейцарским маслицем желаний. Забавляются в рулетку желаний, красавицы. Раз, и колесо вертится, шарик безнадежно прыгает по впадинкам. Скорость сумасшедшая, скачет шарик от выбора к выбору. Надежда? Нет, далее. Ближе еще? Нет, продолжает скакать, озорной. Разгадать как? Не мыслимо, веселится над дрожью сухожилий. Прикрыта шелковым капюшоном от ветра пошлости диадема гордости, скрывает игру действительности. Вприпрыжку веселит хозяйку, свергая все на пути напыщенное, соблазняя ароматом предвкушения. Смех, шутки своеобразные, чуть выше, чуть ниже пояса, прощупывают фразами пламя настроения. Заходят? Глубже лопату с ростками будущими. Ночь плавно пьяно вкрадывается, не допито даже то, чем стол украшен изначально был до недавнего. Возможно, чуть позже, спустя в топку столетия, пройдем мимо друга друга не здороваясь. Незнакомы вовсе, проще. Отстраненными для чужих голодных глаз, как и раньше, делая вид сосредоточенно — рассеянный. Это так далеко, далеко от сцены серого амфитеатра с гримасами.

Уединившись же, прижав к скалам всеми венами, бесцеремонно утоляя жажду хищника, осыпая поцелуями бархатное тело, клыками чуть надкусывая томное, соскучились. Так бывало и ранее, не вспоминая этого вечера, но так для вселенной через мгновения, а для нас? Останется минута на искренность, испрещенная секундами, родным шепотом: «Как ты? Чем дышишь? Чем увлекаешь себя в джунглях?» Улыбнусь, смешно от происходящего, не повышая тональности отвечу словами Хокинга: «Моя настоящая мечта — написать такую книгу, которая будет продаваться в ларьках в аэропорту. Но для этого, похоже, издателю нужно будет поместить на обложку голую женщину». Прикоснешься нежно губами и снова расстанемся на столетие.

Тягучее прокисшее время тянется не торопясь, похрамывая. Возвращаясь в круг покинутый, ничего лишнего, высота звука не изменилась, игры чуть глубже, но вылепленная наживка еще не до конца заглочена. Обновлен бокал вина заживо. Какая же прекрасная погода со звездами, безупречными. Не важно, важно сейчас, в моменте развлечения. На чем остановились? Ах, да, продолжаем развлекаться наблюдениями за поцелуями на расстоянии, стриптиза взглядами, ласками от волн энергии, фантазиями. Плед из шерсти для тепла, волшебная.

Загадочные, непонятные, бесцеремонные альпийские сны.