Физическая ревность есть

в большей мере осуждение самого себя.

Зная, о чем способен помыслить ты сам,

ты решаешь, что и она помышляет о том же.

Albert Camus

Время, без 23 минут пять утра. Время пробуждения с переполненными баллонами энергии для светового обитания. Время знакомства с обитательницей ночи вымотавшейся от безумства ночи, его веселья и тысяч невероятных потоков рассуждений, голодной по стейку с кровью, из энергии. Сказки восточные просачиваются, персонажами несущих вверх вниз, вверх вниз. Время смены героя внутри нотками человечности, вязкой усталости, тяги ко сну, успев пару фраз из вежливости.

Первое «Вы». Забавно, нравится «Вы», оно возможное. Сперва на вытянутую руку, как товарная модель 3D вращая, рассматривая, прикасаясь к сенсорам. На таком расстоянии для проститься за день, за мгновение, без всяких лишних, закрыв двери без причинения больших неудобств. Все возможно. Не те растения, не те взгляды, поступки, время чистки кораллов, выдуманные правила опущенного стульчака. Приобретенный писсуар, по случаю, снять напряжение чуточку. Лишнее произнесено, но отрезана часть пирога влюбленности, и в мусорке с отходами, не вежливые. Мир внутренний с выращенной фауной может не в пору, может минус на минус отталкивать, не плохой, другой. Время для возможности прикрыть створки и отойти в сторону по английски не разрушив розовое восприятие. «Приходите ночью, я там буду в белом с белоснежно черной улыбкой, там поговорим». Время темноты и смены декораций, смены образа, стирание границ смирения, скованности, свержения напитками ограничений.

Утро балованное, самое раннее, тишина без гула любых колес, кто спит, кто выветрился. Отключено движение ног, резкость рук, тысяч взглядов, мнений словами вслух, спят. Лишь перешепот птиц или ящерок, кто где сейчас балуется, забавляющихся с листвой созданием своей классической умиротворяющих мелодий, особенные.

Ты снова еще не спишь. Я снова уже не сплю. Абсолютно разные по наполнению внешне, соприкасаемся обнаженностью утренней. Ты уже раздета от черствости. Я еще не одет сарказмом. Соприкосновение губами пришельцев из разного времени, мимолетно, так сладостно она прижимается прелестями. Перелистываем папирусы со строками Камю: «Если людям, снедаемым глубокой тоской, улыбается счастье, они не умеют скрыть этого: они набрасываются на счастье, словно хотят сжать его в объятиях и задушить из ревности». Не нарадуемся в баловстве времени, позволительно. Забавляемся со скипетром повелений, игра в «Картошку горячую». Нравится властвовать, глотками жадными впитывать его-ее покорность мимолетную, предвкушая развороты, успевая насладиться случаем. Он в охапку до её первых минут посапывания в сновидениях, любуясь творением, вдыхая запах загулявших волос. Сложно разомкнуть пальцы, тянет желанием заботой окутать, разные лепестки распускающиеся. Кошмарная цена быть услышанным, понятой, подарок с неба подборотка не бритого с минутными кивками согласия, слушает, соглашается. Вечность глупая.

Просачиваемся в друг друга, в кровеносные, навязываем привычки, взгляды совестные, минута, за секундой, стягиваемся веревками на стальные.

Снежные, из другой реальности, такие нежные