Современная ситуация времени в полной мере свидетельствует о том, что мы пребываем на самом пике социальной активности за всю мировую историю. Несмотря на все издержки и обстоятельства, актуальные возможности необратимо обесценивают тот образ жизни, который был характерен для прошлого на любом из его этапов. Приращение знаний, развитие технологий, интенсивный обмен информацией — все это задает скорость изменениям, которые требуют регулярной адаптации.
Проблемы адаптации характеризуются утратой чувства реальности, дезориентацией, стрессом и ужасом, нагнетаемым предчувствием приближающейся перспективы. Самыми жизнеспособными становятся те, кто живет в состоянии регулярных трансформаций. Те, кто не признают требования времени — как говорил К. Ясперс — «обнаруживают свою несостоятельность перед временем, трусливость, это — дезертиры действительности». Необходимо покончить с прошлым и делать то, чего требует время, иначе отставание от его хода превращается в повседневный кошмар.
Догнать настоящее — значит избавиться от страха отставания. Едва ли здесь возможно вести речь об избавлении, поскольку этот страх на новом уровне сменяется ужасом будущего. Если за настоящим всегда можно идти и видеть направление, то будущее — это интенсивное движение в направлении с высокой степенью неопределенности, в которой мы вынуждены постоянно корректировать цели.
В таком состоянии многие испытывают шок и вынуждены смотреть назад. В прошлом все умозрительно складывается в нечто логичное и очевидное, а все экзистенциальные потрясения замещаются психически безопасными виртуальными воспоминаниями и историями. Изнанкой ужаса будущего становится инфантилизм, который рационализируется через нарративы о ценности чего угодно, кроме реальной перспективы.
Выйти из подобного положения возможно посредством скачка трансценденции, который позволяет обогнать время, но каждому шагу за пределы сопутствует риск краха. Возможность получить невосполнимый урон — это обстоятельство, которое открывает нам будущее. И только те, кто способен совладать с таким ужасом, имеют реальный шанс на прорыв. В таком ключе работа с будущим обретает подлинный смысл инициатического испытания.
Футурошок вводит в состояние изоляции и одиночества, искривляет и обезоруживает, парализует и ошеломляет, создает предельное напряжение. Он обнажает несоответствие внутреннего и внешнего, наличного и надвигающегося. Необходимо его выдержать и обрести в нем экзистенциальное прояснение — только оно способно открыть перспективу и указать путь вперед. Это и есть подлинная инициация, на фоне которой церемониалы посвящения в тайных обществах оказываются детскими шалостями тех, кто не готов к реальным испытаниям.
E.R.
