Казимир Малевич и Эль Лисицкий в Москве

Осенью 2017 — зимой 2018 в Москве прошли две независимых друг от друга выставки, посвященных одним из самых известных художников русского авангарда — Эль Лисицкому и Казимиру Малевичу. В рамках этой небольшой статьи я почти не коснусь их непосредственного творчества и буду говорить в основном о выставках.

«Казимир Малевич. Не только «Черный квадрат»

Выставка располагалась практически на отшибе — в павильоне «Рабочий и колхозница» на ВДНХ. Совсем небольшая по площади, тем не менее, она была столь насыщена, что на ее осмотр понадобилось больше часа. На выставке была представлена ретроспектива творчества Малевича от личных воспоминаний о детских творческих экспериментах с кистью и краской, позаимствованных у маляра, до последних дней жизни и похоронной процессии с супрематическим гробом и кремацией. Помимо работ художника здесь нашлось место для фотографий, архивных материалов, текстовой информации. Художник, которого большинство знает лишь по «Черному квадрату», на выставке раскрывается как не в друг появившаяся личность. Очерчивается круг знакомых и соратников, рассказывается о семье.

Вместо гения-демиурга, зависшего в идеальном вакууме и одной силой творческой воли творящего супрематические архитектоны перед посетителем выставки предстает живой человек.

Очень много внимания уделено книгам, в оформлении которых Малевич принимал участие. Мне было крайне приятно посмотреть на эти издания живьем.

На выставке отсутствует живописный «Черный квадрат». И я бы даже не заметил этого, если бы не услышал людей, обсуждающих это упущение. Возможно, решение не запрашивать у Третьяковской галереи картину было осознанным (у них в запасниках должен находиться авторский повтор). Может быть, Третьяковка не согласилась делиться. Тем не менее был представлен графический «Черный квадрат», который Малевич сделал сразу после создания легендарного «нуля форм» и отправил Матюшину для публикации во втором издании «Победы над солнцем».

Но был и другой, менее заметный пробел. Не упоминается на выставке имя самого известного ученика Казимира Малевича — Лазаря Лисицкого. Нет его среди портретов учеников-супрематистов: Николая Суетина, Ильи Чашника, Веры Ермолаевой; ни в контексте витебского периода. Даже в аннотации к альбому «Супрематизм. 34 рисунка» Лисицкий не указан по праву издателя. Это не сильное упущение, которое, тем не менее, говорит о каких-то мотивациях куратора, Александры Шатских — одной из ведущих мировых мелевичеведов.

Последним штрихом к выставке стала тонкая линия, которая соединяет Казимира Малевича с самим павильоном «Рабочий и колхозница». Здание это частично повторяет легендарный павильон СССР на Международной выставке в Париже 1937 года, который был построен по проекту Бориса Иофана, еще одного ученика Малевича.

«Эль Лисицкий. Одна выставка — два музея»

Выставка Эль Лисицкого располагалась сразу в двух музеях: в Третьяковской галерее на Крымском и в Еврейском музее и центре толерантности. Выставка была гораздо лучше подготовлена как медийный проект. Был создан сайт, на котором опубликованы сопроводительные материалы к выставке, интервью, аудиогиды. Организаторы подготовили несколько лекций. Помимо каталога, о котором я еще скажу несколько слов, были изданы репринты нескольких книг Эль Лисицкого и легендарного плаката «Клином красным».

Однако сама выставка оставляет гнетущее ощущение «ну и что». Спроектированные как коридор, обе ее части пробегаются за 10 минут и структура их очень неочевидна. Человеку, который пришел с каким-то багажом знаний о Лисицком было интересно посмотреть на оригинальные работы, случайный посетитель вряд ли унес с собой что-то. Обе части выставки были так невелики, что я совершенно не понял смысл их разделения. Тем более что некоторые экспонаты повторялись.

Жемчужиной выставки стали, конечно, дореволюционные книги Лисицкого и вообще, еврейская тематика в его творчестве. И фотографий-то «Пражской легенды» днем с огнем не сыщешь, а здесь — сам свиток. Книги были представлены на площадке «Еврейского музея». Здесь же помещался уже упомянутый плакат «Клином красным бей белых», единственный, к слову, известный витебский оригинал, извлеченный на выставку из фондов Третьяковки. Эти экспонаты делали половину выставки значительно более интересной, но кроме них не было ничего, что заслуживало бы отдельного упоминания. Разве что макет сцены для пьесы Сергея Третьякова «Хочу ребенка». Театральная тема была разнесена на две площадки.

В «Третьяковской галерее» экспозиция практически начиналась с листов альбома «Фигурин» для спектакля «Победа над солнцем», они же были представлены и в Еврейском музее. Далее — архитектурный проект «Горизонтального небоскреба», который также был разделен между площадками, выставочный дизайн.

Сильной частью второй половины выставки стала графика Эль Лисицкого витебского и московского периодов, и, безусловно, альманах «Уновис», фотографии которого также ненаходимы, а один из двух известных экземпляров находится в фонде Третьяковки.

Почти без внимания осталась издательская деятельность Лисицкого 1930-х годов: пара упоминаний журнала «СССР на стройке», пара парадных книг, и это выборка из более чем трех десятков изданий, которые вполне себе доступны в фондах РГБ. Даже представленный альбом «Индустрия социализма» можно было бы показать в нескольких экземплярах изнутри и снаружи. Такая ситуация могла быть результатом как несговорчивости Государственной библиотеки, так и видения куратора выставки Дмитрия Ликина. Рассуждения о возможных причинах такого кадрирования творчества Эль Лисицкого я оставлю за рамками статьи.

И пара слов об альбоме-каталоге. Я его не понял и покупать не стал. (Хотя, может и стоит.) Очень странное, на мой взгляд дизайнерское решение, с небольшим квадратным форматом, крышками, на сантиметр выходящими за блок. Я бы порекомендовал желающим познакомиться с творчеством Эль Лисицкого семитомную монументальную биографию-альбом «Эль Лисицкий. Фильм жизни» 2005 года издания. Полнее на русском языке я не видел.

***

Подводя итог, скажу, что обе выставки стоили того, чтобы их посетить. Первая была менее требовательна к гостям и предоставляла им новые знания. Вторая — ждала наличия знаний. Но и в павильоне ВДНХ, и в Еврейском музее, и в Третьяковке было на что посмотреть.