Прошло сто лет с тех пор, как термин «событие» вошел в философский лексикон из-под пера немецкого философа Мартина Хайдеггера. Согласно этимологическому словарю Клюге, немецкий глагол «ereignen» первоначально означал что-то вроде «ставить перед глазами» („vor Augen stellen“[1]). Согласно этой этимологии, событие — это то, что стоит перед глазами. Событием в этом смысле может быть, например, концерт такой великой певицы, как Тейлор Свифт. Когда она выступает на сцене, она сразу же встает перед глазами зрителей.

Философская трактовка этого термина отличается от повседневных интерпретаций. Событие — это не просто то, что происходит запланировано (поход в магазин, уборка квартиры, мытьё посуды). Событие обладает особой темпоральностью, связью со смыслом и имеет особую форму причинности. Настоящее событие радикально не только меняет наше восприятие будущего, но также и восприятие прошлого; оно не может быть запланированным и рассчитанным, оно происходит словно бы без конкретных причин. В этом смысле любовь — парадигматический пример события. Когда я влюбляюсь, это не только меняет мое восприятие будущего (я строю планы с любимым человеком), но, что важнее, на также полностью меняет мое представление о прошлом: вся история моей жизни выглядит так, будто вся моя жизнь была подготовкой к этой любви, словно всё вело меня к этому событию. При этом нельзя сказать, что влюбленность вызвана чем-то конкретным: как это постоянно повторяет Славой Жижек, мы влюбляемся не потому, что нам нравятся какие-то черты характера или физические характеристики человека; наоборот — мы сначала влюбляемся, а потом ретроспективно достраиваем теории, которые никогда не могут полностью объяснить причины события.  

Концепция события обладает огромным потенциалом для интерпретации политической истории. Сегодня мы затаив дыхание наблюдаем два события, которые происходят далеко от Европы, но потенциально имеют глобальное значение. Речь идет о протестах в Бангладеш и Индии — двух соседствующих странах с непростой историей сосуществования. Хотя географически и темпорально протесты имеют много общества, причины, масштабы и их последствия совершенно разные.

Протесты в Бангладеш начались в июне 2024 года в ответ на то, что Верховный суд вновь ввел квоту для потомков ветеранов войны за независимость с Пакистаном (1971 год). Эта квота должна была резервировать за ними 30% рабочих мест в государственном секторе[2]. Движущей силой протестов стали студенты. Они почувствовали себя обделенными вниманием, угнетенными и лишенными возможностей. Однако из-за жестокой реакции государства — по разным данным, в период с 16 июня 2024 года по 11 августа 2024 года полицией и национальной армией было убито от 300[3] до 650[4] человек (в Бангладеш это уже называют Июльской резней) — протесты приняли форму национального восстания, а главной целью стала отставка авторитарного правительства. Остается надеяться, что эти жертвы были не напрасны: 5 августа премьер-министр Шейх Хасина подала в отставку и бежала в изгнание в Индию. Одна из главных целей протестов была достигнута: авторитарный режим был свергнут.

Спустя почти неделю после пика протестов в Бангладеш в соседней Индии начались демонстрации в защиту прав женщин. 15 августа в Калькутте 31-летняя женщина-медик была изнасилована и зверски убита после рабочей смены. Преступление произошло глубокой ночью прямо в стенах больницы. На следующий день не только тясячи медицинских работников[5] покинули свои больницы в знак протеста против катастрофических условий труда и безопасности: что еще более важно, многие женщины присоединились к демонстрации и начали открыто говорить о структурном насилии, пронизывающем все Индийское общество[6]. Многие комментаторы заметили структурное и содержательное сходство событий в Индии с протестами в Великобритании 50и летней давности. Движение «Верните ночь» началось в Англии в 1977 году[7]. Тогда тысячи женщин в Великобритании выходили на улицы в рамках протестов против насилия. Одним из самых важных лозунгов протестов стало требование сделать жизнь женщин ночью безопаснее. Почему женщины должны проводить каждую ночь дома и беспокоиться о своей жизни? Ночь — астрономически и математически — это полдня, а в долгосрочной перспективе — полжизни. Возможность свободно передвигаться по городу в любое время суток — необходимое условие для того, чтобы быть свободным и полноценным человеком.

Вернёмся к тому, с чего мы начали. Разве протесты в Индии и Бангладеш не являются реальными событиями? Проблема в том, что событие — в философском смысле этого слова — это не всего лишь инцидент, который можно просто датировать и отметить в календаре. Событие не просто происходит, словно падает на голову из неоткуда, оно всегда создается нами и лишь затем ощущается как нечто, вызванное «потусторонними» силами (именно поэтому протесты в Казахстане в январе 2022 года и в Белоруссии в августе 2020 кажутся пропагандистам и некоторым сторонним наблюдателям саботажем западных стран или «американским следом»: такие толкования — в других отношениях всегда ложные — вообще возможны именно потому, что бесконечное перечисление причин, детерминирующих протест — повышение цен, ухудшение качества жизни и т. п. — не способны исчерпать радикальной свободы человека, которая как бы материализуется в этих событиях). Другими словами: да, протесты в Бангладеш и Индии можно воспринимать как эмпирический пример реализации свободы человека, и они уже, безусловно, стали событиями национального масштаба и частью истории этих стран. Однако — что куда важнее национальной значимости — у этих событий есть большой потенциал для универсализации. Права и ценности, за которые люди в этих странах сейчас борются и за которые они каждый день отдают свои жизни, являются универсальными.

В этом смысле происходящее в Бангладеш и (особенно) в Индии напоминают иранские протесты 2022 года, спусковым крючком для которых послужила смерть Махсы Амини[8]. Во-первых, все эти протесты происходили и происходят в странах «третьего мира», которые мы, европейцы, часто (совершенно ошибочно) считаем слаборазвитыми. Нам кажется, что эти страны должны учиться у Европы ценностям, нравам и морали.

Во-вторых, другой особенностью протестов в Иране, которая роднит их с протестами в Индии и Бангладеш, было то, что они начались как протесты определенной части населения. В случае Ирана, а теперь и Индии, это были женщины, в случае Бангладеш — студенты. Если изначально в Иране в основе протестов лежал девиз «Женщины, жизнь, свобода» (курд. Jin, Jîyan, Azadî)[9], то в конечном итоге в них приняли участие представители всех социальных слоев и групп. На демонстрации выходили не только женщины, но и мужчины, рабочие, религиозные меньшинства.

Стоит напомнить об анализе этих событий Славоем Жижеком. Словенский философ говорил в то время о том, что мы, жители «высокоцивилизованной» Европы, должны учиться у Ирана. А именно, мы можем научиться у протестующих из «третьего мира» тому, что такое реальная эмансипация. Сегодня в Европе борьба за права меньшинств редко идёт рука об руку с борьбой против экономического и политического угнетения. Именно это является причиной, как говорит в своей недавней книге одна из ключевых современных философов-феминисток Ненси Фрезер, по которой белые гетеросексуальные мужчины среднего класса остаются исключенными из эмансипаторного дискурса и, таким образом, им не остаётся ничего лучше кроме как примкнуть к правым силам, гарантирующим политическую социализацию, чувство общности и кажимость борьбы за свободу. Поэтому необходимо исправить слова комментатора New York Times, который в статье, красноречиво озаглавленной India’s 'Reclaim the Night' Protests Should Go Global, написал, что индийские протесты — «это шанс для женщин всего мира сказать, что вся их жизнь, а не только дневные часы, принадлежит им. Ночь — это факт жизни. Насилие над женщинами не должно быть таковым». Эти протесты — не просто возможность для женщин всего мира, а совсем наоборот. Это шанс для всего мира выступить против жестокого насилия — против насилия над женщинами, против насилия над студентами в Бангладеш, против насилия над палестинцами и против бессмысленной и жестокой войны в Украине.

Но что еще объединяет все эти протесты? И здесь мы переходим к третьему пункту рассуждений: все они дают нам надежду, которой сегодня нам так не хватает. В свете ультраправых погромов в Великобритании, успеха консервативных партий на выборах в Европарламент и роста популярности правых партий и политиков среди молодежи[10] — всех этих признаков морального регресса — протесты в Индии, Бангладеш и Иране показывают, что надежда еще есть. Надежда на новый и лучший мир. На мир, в котором восторжествует справедливость. Справедливость, приход которой ознаменует искупление всех тех, кто умер несправедливой смертью и приход которой подтвердит, что все они были не напрасны.

В этом смысле всегда, когда речь заходит о подобных событиях — протестах, революциях и движениях, имеющих универсальный эмансипаторный потенциал — всегда стоит вспоминать слова Иммануила Канта. В 1798 году — после Термидора и других кровавых эксцессов Французской Революции — в книге «Спор факультетов» Кант дал, пожалуй, свой самый знаменитый комментарий о событиях во Франции:

"Революция духовно богатого народа, происходящая в эти дни на наших глазах, победит она или потерпит поражение, будет ли она наполнена горем и зверствами до такой степени, что благоразумный человек, даже если бы он мог надеяться на ее счастливый исход во второй раз, все же никогда бы не решился на повторение подобного эксперимента такой ценой, — эта революция, говорю я, находит в сердцах всех зрителей (не вовлеченных в эту игру) равный их сокровенному желанию отклик, граничащий с энтузиазмом, уже одно выражение которого связано с опасностью и который не может иметь никакой другой причины, кроме морального начала в человечестве"[11]

Мы должны научиться вновь ощущать этот энтузиазм и отстаивать всеобщие права. Это должно быть признано подлинным моральным долгом. Только тогда возможен нравственный прогресс.

[1] Kluge, Friedrich. Etymologisches wörterbuch der deutschen sprache. de Gruyter, 1989. С. 185.

[2] https://www.bbc.com/russian/articles/c903w28nnezo

[3] https://www.tagesschau.de/ausland/asien/bangladesch-proteste-regierung-100.html

[4]https://www3.nhk.or.jp/nhkworld/en/news/20240817_14/#: ~:text=The%20Office%20of%20the%20UN, of%20Prime%20Minister%20Sheikh%20Hasina.

[5] https://www.vox.com/culture/367732/india-rape-doctors-kolkata-sexual-violence-delhi-modi

[6] https://www.theguardian.com/global-development/article/2024/aug/15/indian-women-march-reclaim-the-night-doctor-rape-murder-protests-womens-safety

[7] https://en.wikipedia.org/wiki/Reclaim_the_Night

[8]https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D0%BC%D0%B8%D0%BD%D0%B8,_%D0%9C%D0%B0%D1%85%D1%81%D0%B0

[9]https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%96%D0%B5%D0%BD%D1%89%D0%B8%D0%BD%D0%B0,_%D0%B6%D0%B8%D0%B7%D0%BD%D1%8C,_%D1%81%D0%B2%D0%BE%D0%B1%D0%BE%D0%B4%D0%B0#: ~:text=Woman%2C%20Life%2C%20Freedom%20%2F%20Woman, %D0%BD%D0%B0%20%D1%81%D0%BC%D0%B5%D1%80%D1%82%D1%8C%20%D0%BA%D1%83%D1%80%D0%B4%D1%8F%D0%BD%D0%BA%D0%B8%20%D0%9C%D0%B0%D1%85%D1%81%D1%8B%20%D0%90%D0%BC%D0%B8%D0%BD%D0%B8.

[10] https://www.politico.eu/article/far-right-europe-young-voters-election-2024-foreigners-out-generation-france-germany/

[11] Кант И. Спор Факультетов, II: Спор философского факультета с юридическим, § 6 // Кант И. Соч.: В 8 т. Т. 7. М., 1994. С. 102