Create post

Морской пейзаж

в губах сигарета, в ушах наушники, я стою возле остановки и вслушиваюсь в слова песни, в которой говорится о отчаянии, где некого и нечего спасать. это голос боли поколения, в котором юноши и девушки не знают, как спасти свои загнанные души в пучине грязи мира. здесь первый пропивает оставшегося светлячка у себя внутри, второй в пьяном угаре пытается что-то сочинить, третий вообще скоро погаснет от передозировки — и это называют горькой молодостью, в которой спиваются дети в признаках глубокой депрессии.

автобуса почему-то долго нет, я не стала придумывать версии, насчет поломки или пробки, а ещё хуже аварии, ведь сейчас меня волновала только музыка, которая вгрызлась своей громкостью в мои уши. через некоторое время я ощущаю на себе взгляд одной женщины. она смотрят зачем-то на меня презирающе, её глаза, кажется меня осуждают. не понимая в чем причина я отхожу за остановку и продолжаю курить. на мои черные, как смоль вэнсы падает сгусток пепла, я отряхиваю кеды и кидаю превратившийся из сигареты окурок на асфальт, как обычно сдавливаю и под конец затягиваюсь городским воздухом, который пропит пылью, бензином, и чем-то химическим от завода.

20 минут стоя как будто пограничник около границы чужого государства позади, но я все ещё стою возле остановки и достаю из любимого, серого рюкзака пачку жвачки, дабы притупить запах горькой и ядовитой сигареты. достав и положив в рот, я начинаю жевать ароматизированный продукт, который обманывает обоняние, но не может обмануть организм своим составом, это конечно же вредно, но более легкой формой, чем выпитая бутылка водки или с куренная пачка сигар.

проходит ещё 15 минут, но транспорта похожего на автобус, так и не было, даже его силуэта вдали не видно. уставшие люди, что помоложе начали уходить, что постарше остались. факт запоздалого автобуса меня начала раздражать и я психанув тоже ушла с этой дурной остановки. перешла дорогу на нужном перекрестке и пошла дальше, сокращая расстояние до своего дома. путь мой состоял из тротуара, спускаемого вниз. возле меня шел мужчина среднего возраста, в красивом черном смокинге, если бы не картина в его руках, перемотанная специальной тканью, то этот человек бы не привлек мое внимание.

я шла так пол часа, пока мое любопытство не победило в схватке с безразличием. в полном кармане энтузиазма я спросила у незнакомца про картину:

— а она красивая — мой юношеский блеск и невинная интонация вывела мужчину из своих рассуждений. его глаза внимательно посмотрели на меня, а затем его взгляд стал не доверительным.

— извините — сказала я менее проникновенным голосом и тут же прибавила шаг, чтобы поскорее отдалиться от него. но прошагав несколько метров я услышала:

— девочка, куда же ты? —послышался бархатистый и сильный голос позади моей спины. я обернулась и хотела возразить о том, что он неправильно сказал, назвав меня «девочкой». мне семнадцать, и я вполне уже взрослая, понимающая многие вещи. но меня что-то остановило, возможно его голубые, как целое озеро глаза.

— тебе интересно, так ведь?

— да, очень, я сама иногда рисую — отвечаю я более оживленно, чем прежде.

— картины пишут, а не рисуют — заявляет он своим строгим голосом, видимо он подумал, что я очередная глупышка, которая повелась на его дорогой прикид.

— я знаю, просто, я ещё не писала картин, у меня только простой альбом для рисования. он на это ничего не отвечает, но через несколько минут я опять слышу его голос.

— если ты действительно хочешь взглянуть на картину, то тебе придется прогуляться до моего дома. я предостерегающе посмотрела на него, но затем все же согласилась. прогулка до его квартиры оказалась недолгой — пара дворов и мы уже около нужной девятиэтажке. его квартира располагалась на третьем этаже, когда я зашла, то заметила, что обделка была в стиле минимализма. было видно что он обладал богатством, но это не столь важно, ибо сейчас меня интересует только картина.

— не желаешь чая или сразу отвести тебя в мастерскую?

— перейдем к картине

— ответила я слегка смущено, он улыбнулся, но после отвел все же меня в свою мастерскую. там был небольшой беспорядок: кисточки и краски валялись на полу, а остальные картины без рамок были испорчены, ещё я заметила пустые бутылки спиртного, которые так же покоились на полу. похоже у него был творческий кризис и из–за этого он уничтожил свои работы.

— пусть не смущает беспорядок, так часто у художников бывает.

— понимаю.

мольберт находился в центре комнаты, он был пустым. мужчина снял ткань с картины и положил на деревянный мольберт, который был светлого цвета, ещё были видны его потертости, видимо он старинный. и вот картина мне открывается, там изображен чарующий морской пейзаж, в котором белые краски, играючи подтрунивали голубые. картина мне казалась чище души новорожденного, который ещё не испытал на себе боль испытаний и ошибок. серые тона вдалеке дарили мне туман в виде грусти, а светлые голубую гладь в виде хрупкой и такой утопической надежды, что своей волной заполнила мои мысли. я как завороженная смотрела на неё, не замечая удовлетворенного взгляда художника, который покинул мастерскую, оставив меня наедине с бесценным чувством.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Author

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About