Материал текста Инги Цимприхь «Забастовка тела» продолжает пуликацию текстов из двуязычного сборника «Портал» и представляет собой ее исследование взаимосвязей институциональных структур, производства знаний и человеческого тела. Инга предлагает рассматривать тело как контейнер эмпирического знания, особенно в отношении задачи выявления институционального насилия. В заключении она представляет комплекс упражнений, которые могут выступать в качестве метода в исследовании индивидуальных переживаний.

Инга Цимприхь работает как художница, кураторка и исследовательница. Она является участницой Феминистской группы исследования здоровья (Gesundheitsrecherchegruppe), а также частью Sickness Affinity Group, ассоциации художников и активистов, среди прочих, работающих с (хроническими) болезнями и инвалидностью.

Феминистская группа исследования здоровья занимается исследованием и разработкой материала об (альтернативном) здоровье и здравоохранении. Они разрабатывают семинары для работников культуры и публикуют свои исследования в журналах. ФГИЗ через личных контакт и чтение исследует инициативы, разрабатывающие альтернативы в секторе здравоохранения. В рамках своего коллектива они тестируют и опробуют методики, с которыми сталкиваются в исследовании. Их растущая научная библиотека вмещает и собирает публикации движений здоровья и феминистских движений, включая такие темы, как феминистская терапия и феминистское здоровье, а также современные зины о queer здравоохранении и воспроизводстве. При этом центральными для их концепции феминистской исследовательской практики является соотнесение их собственных знаний, основанных на опыте, осмыслении своих собственных привилегий и коллективный характер работы. В 2018 году ФГИЗ запустила выставочный проект и программу семинаров практики радикального здравоохранения с фокусом на движение за здоровье в Западной Германии в 70-х и 80-х годах (Инга Цимприхь и Юлия Бонн). В настоящее время это исследование продолжается в других городах Германии (Гамбурге и Мюнхене) и Берлине.

В 2015 году была образована Феминистская группа исследования здоровья (Gesundheitsrecherchegruppe). В ходе первых двух встреч в тогда ещё более многочисленном составе международных работников культуры мы пытались выяснить, какие идеи коллективной исследовательской практики мы разделяем и какие методы хотим развивать и применять в группе. С 2016 года мы, Алиса Мюнхгаузен, Юлия Бонн и я, работали в коллективе, еженедельно проводя встречи в Берлине. (С 2018 года мы с Юлией Бонн продолжаем работать вдвоем.) На этом, втором этапе работы исследовательской группы для нас было прежде всего важно избавиться от представлений о том, как должны выглядеть «правильные» произведения искусства или «правильные» художественные тексты.

Часто мы приходили на встречу с маленькими детьми, и наше время и внимание были ограничены. Обычно мы читали вместе, а в промежутках между встречами писали друг другу письма, делали упражнения и придумывали собственные, вынося их из того, что читали и исследовали. Мы пытались установить непосредственную связь между тем, что мы читали, чему мы учились, и нашей жизнью. Вместо того, чтобы обсуждать текст, мы задавались вопросом: что он делает с нами? Как я узнала это?

Мы продолжали выпускать брошюры, чтобы подводить итоги нашей работе. Для этой цели вполне достаточно прямо писать о том, что хочешь сказать. У нас не было времени на редактуру, перевод на правильный английский или изысканный стиль. Мы учились относиться к нашим текстам всерьёз, даже если нам не удавалось предварять их цитатой важной персоны. Когда я отклоняла чьи-то рекомендации, я должна была научиться более точно отслеживать, вызвано ли это сопротивление моими представлениями о «правильном» и «хорошем» искусстве и опасениями не соответствовать этому представлению.

Во время первых семинаров мы столкнулись со странным чувством, возникающим от того, что мы публично делились личной информацией и переживаниями. Заходили ли мы слишком далеко? Становились ли мы слишком уязвимы? Было ли нам неловко? На меня хорошо повлияла работа в коллективе, в котором мы укрепляли друг друга в том, чтобы заниматься именно этим. Мы чувствовали, что если мы могли выступать во всей своей целостности — со всем нашим опытом, сомнениями и неуверенностью — то нам было легче справляться с трудностями и сложными групповыми ситуациями. Мы осмелились привнести наши страхи и опасения в свою работу и артикулировать их.

Когда я возвращаюсь в академические пространства, я почти телесно ощущаю порог, состоящий из множества небольших, едва узнаваемых действий, косвенных призывов и требований. Он заставляет меня оставить часть себя снаружи, не давать имени моему опыту, скрывать свои наблюдения и утверждать иерархии. Это становится угрозой. Я чувствую нервозность, страх проявлять себя и быть категоризированной как отклоняющаяся от установленных норм, как неуместная, сумасшедшая. Меня переполняют беспокойство и тревога быть сосланной, исключённой из этих пространств из–за критического замечания или вопроса. Этот порог проходит через моё тело, проявляет себя через него. Он связан с заиканием и рассеянностью, напряжённостью, медлительностью, усталостью, потливостью, дискомфортом в академических и институциональных «белых» пространствах. Единственная возможность, позволяющая решить эти проблемы, заключается в уступке этим требованиям, исполнении, работе над собой до тех пор, пока я не стану частью этих пространств. Пока не будет установлена моя аффилиация с ними.

Сейчас я верю, что я могу использовать свой собственный телесный дискомфорт как форму контр-знания. Через него я чувствую, как техники угнетения, белого превосходства, сексизма, классизма инкорпорируются и оперируют во мне. Как они неуловимо проходят через меня и других, превращая нас в места производства и осуществления власти. Как через моё поведение, моё тело они регулируют кому будет дано слово, кто будет чувствовать себя уместным.

Мой рассеянный дискомфорт сам стал формой, голосом. Он сопровождает меня, когда я прохожу через эти пространства. Он сидит рядом со мной и держит меня за руку.

В следующем ниже упражнении я предлагаю задать себе несколько вопросов. Ты можешь уделить им 20 минут или сколько понадобится.

Для ответа на каждый из семи вопросов я предлагаю сначала обратить внимание внутрь себя, при желании можно делать заметки. Конечно, можно пропустить любой из них и вообще, делать то, что хочешь.

1. Можешь ли ты вспомнить реакции своего тела в академических / художественных / институциональных пространствах, которые выучился воспринимать как тревожащие?

2. Можешь ли ты проследить, что за личная история связывает тебя с какой-либо из этих реакций, как эта история сопутствует тебе, как изменяет тебя?

3. Есть ли у тебя физические симптомы дискомфорта, когда ты находишься в пространствах, осуществляющих власть и устанавливающих нормы? Какие это симптомы? О чем они тебе напоминают?

4. Вспомни момент, когда ты чувствовал_а этот дискомфорт у других: заикание, румянец, потливость… Подумай о том, как проявления власти действует на всех присутствующих. Затем подумай, как различается действие властных структур на присутствующих.

5. Записывай вещи, людей, чувства, выражения, которые в таких местах могут считаться неуместными.

6. Подумай о том, чего тебе не хватает в таких пространствах из–за подавления этих вещи, людей, чувств и высказываний.

7. Мог ли бы ты определить, какие аспекты себя ты бы отнёс_ла к осознанному и работающему телу, а какие ты научилась_ся удерживать и исключать? Есть ли у тебя представление или образ о своём «познающем теле»: осанка, одежда, стиль речи, который ты принимаешь, чтобы больше соответствовать пространствам, затронутым этими отношениями власти?