Бывает, что психологические процессы легче показать на примере художественной литературы, чем на примере реальных историй. По многим причинам, но основная состоит в том, что в истории, описанной писателем, автор уже выделил основные моменты и процессы, и убрал лишнее. Это не делает историю менее ценной, потому что история — это всегда интерпретация, даже рассказанная от первого лица, то есть от участника событий. Более того, это не делает демонстрацию менее научной. В биологии, анатомии, ботанике применялись и применяются рисунки вместо настоящих фотографий. Считайте, аналогия между рисунком и художественным произведением почти полная. Но об этом в какой-нибудь следующей статье.

Возвращаясь к историям. Здесь речь пойдет о синдроме де Клерамбо (в народе “Эротомания”). Это иллюзия, что другой человек (обычно выше статусом и значимостью) в вас влюблен. Развивается эротомания внезапно, резко. Совсем необязательно, чтобы эротоман встречался с объектом своей любви в жизни. Например, известны случаи, когда эротоманы влюблялись в кинозвезд или членов королевской семьи. Они верят, что объект их любви шлет им тайные, зашифрованные послания, из телевизора, или даже объявлениями в газете, и это поддерживает их любовь. Они могут думать, что должны доказать свою преданность, верность, искренность, что должны устранить препятствия на пути их любви. Эротомания поразительно устойчива к противоречиям реальности — никакие попытки объяснить эротоману, что объект его любви не то что не любит его, а боится, или вообще не знает о его существовании, не приносят результат.

Известный случай эротомании был описан самим де Клерамбо. Его пациентка была одержима королем Великобритании Джорджем V. Она стояла возле Букингемского Дворца часами и верила, что король пытается ей что-то сказать при помощи перемещения занавесок (шлет послания).

Заметьте, что пациент не обязан иметь другие психические отклонения от нормы. На самом деле, внезапное начало без предыдущей истории психологического нездоровья и есть первичная эротомания. Делюзия появляется казалось бы на пустом месте (хотя есть факторы, способствующие развитию, о которых и пойдет речь). Эротоман, чаще всего, не имеет никаких когнитивных отклонений, не совершал преступлений, даже детские травмы необязательны. Но в силу каких-то причин у человека с синдромом де Клерамбо развивается параноидальное состояние. Иэн Макъюен, которого я нежно люблю за его гениальную прозу (внимание: я не фантазирую, что Иэн Макъюен любит меня), в своей книге “Невыносимая Любовь” описал историю эротомании от лица пострадавшего, то есть, от лица объекта любви, жизнь которого пошла под откос как только ему посчастливилось стать “любимым”. Пересказываю ниже:

Джо, автор научно-популярных статей, отправился на пикник со своей женой Клариссой. Они уже собирались было открыть бутылку вина на поляне, как услышали крик. Недалеко от них, в нескольких метрах над землей, был воздушный шар с маленьким мальчиком и взрослым мужчиной в корзине. Мужчина пытался приземлить шар, но его сносило ветром. Несколько людей бросились на помощь, среди них Джо и другие мужчин. Мужчины пытались остановить шар, но ветер продолжал поднимать его вверх и, в конце концов, один из мужчин погиб, упав с высоты. Джед Пэрри, другой из помогающих, предложил всем помолиться, на что Джо грубо ему ответил: “Там наверху никого нет”. Вечером Джед позвонил Джо на домашний телефон и сказал: “Я просто хочу чтобы ты знал, я понимаю, что ты чувствуешь. Я чувствую то же самое. Я люблю тебя.”

После этого Джед начинает преследовать Джо. Он часами стоит под его окнами, пишет ему письма и пытается поговорить. Раздражение и грубость Джо он интерпретирует по-своему: Джо с ним играет. Он наверняка боится сказать Клариссе о их любви, жалеет ее, и потому не выходит на контакт. Джед уверен, что Джо шлет ему тайные послания кодовыми перемещениями занавесок и даже верит, что понимает их значение. Вот одна из его реплик:

— Почему? Почему? Почему? — [Джед] плакал. И потом, когда немного оправился, сказал: — Что я тебе сделал? Почему ты продолжаешь? […] Я не могу контролировать мои чувства так, как ты. […] Я знаю, что это дает тебе власть надо мной, но я ничего не могу изменить.
— Поверь мне, мне нечего контролировать. — Сказал я. […]
— Если это шутка, то пора остановиться. Ты причиняешь вред нам обоим.
— Слушай, — я говорю, — мне нужно идти. Я больше не хочу тебя видеть или слышать.
— О боже, — [Джед] закричал, — ты это говоришь с таким выражением лица! Что ты действительно хочешь, чтобы я сделал? […]
— Я не знаю, кто ты. Я не знаю, чего ты хочешь, и мне все равно. Ты оставишь меня в покое?
— Очень смешно. Ты даже не пытаешься быть убедительным. Вот что меня так обижает. […] Джо, пожалуйста, посмотри на меня, вспомни, кто я, вспомни, что тронуло тебя во мне.” (тут и дальше перевод мой)

Джед абсолютно не воспринимает попытки Джо объяснить ему, что тот его не любит. Джед интерпретирует все слова в пользу своей иллюзии, будто Джо притворяется, будто обижается. Джеда не волнует, что Джо не гомосексуалист и что у него есть любимая женщина. Джед уверен, что Джо хочет, чтобы его добивались, что Джо просто не показывает свои чувства, но в конце-концов он не сможет сопротивляться их любви.

Здесь мы видим не то чтобы совсем необычный диалог. Я думаю, все хоть раз слышали о таких отношениях. Ты человека не любишь, пытаешься ему объяснить, что вместе вы быть не можете, но вместо этого он слышит только “Я тоже тебя люблю, мы можем быть вместе, но, пожалуйста, поуговаривай меня еще.” Если речь об отношениях между мужчиной и женщиной, это гораздо меньше распространено в странах, где женщины имеют равные права и условия жизни с мужчинами. Зато в странах, где принято женщину добиваться, и где женщины вроде как должны показывать, что они не легкого поведения, такой диалог вполне мог бы случиться у обычной пары во время кризиса отношений.

Как мы узнаем, что Джед эротоман? Из контекста. А контекст таков, что:

— Двое мужчин виделись только один раз, и то обменялись только несколькими репликами;

— Джо боится Джеда. Это видно из его поведения, агрессивных и коротких ответов, и в принципе того, что Джед в долгих и счастливых отношения с женщиной;

— Джед видит послания в перемещении занавесок (сама абсурдность этой идеи);

— Джед проводит по шесть часов под окнами Джо;

— Джед начинает слать ему письма каждый день, и его вообще не волнует отсутствие ответа.

Ключевое здесь вот что: Джед не видит историю целиком. Каждая отдельная сцена не представляет ничего катастрофического. Диалог, звонки, одно или два письма, и даже ожидание под окном — все это хоть и не совсем здоров отношение, но явно не повод ставить диагноз. Зато неспособность увидеть, что диалог повторяется как заезженная пластинка, что попытки поговорить по телефону обламываются каждый раз, а стояние под окном продолжается часами — вот что делает его состояние параноидальным, а не просто влюбленным. Кроме того, Джо ни разу не дал повода думать, что у него есть хоть какие-то чувства или интерес. Взаимность придумана Джедом полностью и живет только в его фантазиях.

Дальше, из писем Джеда мы узнаем, кое-что интересное о его жизни.

Джед никогда не был общительным и у него нет друзей. Он получил большой загородный дом и крупную сумму на счету в наследство от матери. До смерти матери он преподавал английский как иностранный, но никогда не задерживался ни на одном месте работы, никогда не сходился с коллективом. Когда его мать умерла и он стал владельцем ее дома, Джед бросил работу, переехал в свой новый дом. Он стал жить на унаследованные деньги. Это изолировало его от общества еще больше. Примерно в то же время он начал верить в бога, но в церковь не ходил. Он поверил, что его наследство — это не просто удача, а подарок от бога, и дан он на осуществление своего предназначения. Своего предназначения Джед не знал, но встретив Джо, понял: его предназначение в том, чтобы обратить этого атеиста в веру.

У Джеда в жизни сложился вакуум. У него не было друзей, не было коллег, не было арендодателя. Без общения человек быстро теряет связь с реальностью и в его картине мира появляется больше проекций, чем событий. Джед был лишен всего того общения с людьми, которое большинство людей не могут избежать в силу финансовой нужды. Финансовая нужда, необходимость работать и как-то взаимодействовать с людьми — это привилегия, это буфер. Она предотвращает одиноких людей от жизни в мечтах и проекциях, которые могут быть очень сладкими, но по сути своей пустышки. Так из неприятного чувства “у меня нет друзей” закрепилось чувство “у меня есть бог”, из “я странный” выросло “я особенный”, а “я неудачник без работы” превратилось в “бог освободил меня от работы чтобы я мог исполнить свое высшее предназначение”. В эту пустоту легко вписалась любовная одержимость, потому что появился реальный человек, придающий смысл всем уже существующим иллюзиям. Любовь к Джо словно собрала все отдельные куски жизни Джеда и придала им смысл. Родилась такая уверенность, и такое состояние, которое тяжело разрушить даже вопиюще противоречащей реальностью.

“Что-то произошло между нами, там наверху холма […]. Это была чистая энергия, чистый свет. — Джед начал оживать и теперь, когда его страдание отошло на второй план, вопросительная интонация вернулась в его речь. — Тот факт, что ты меня любишь, — он продолжал, — и что я люблю тебя, это неважно. Это просто средство […] привести тебя к Богу, через любовь. Ты будешь сопротивляться как сумасшедший, потому что ты отстранен от своих чувств. Но я знаю, что Христос внутри тебя. На каком-то уровне ты тоже это знаешь. Именно поэтому ты так сильно сопротивляешься, со всем твои образованием и рациональностью, и логикой, и этой отстраненной манерой говорить, как если бы ты ни в чем не участвуешь. Можешь притворяться, что не знаешь о чем я говорю, возможно, потому что ты хочешь причинить мне боль и доминировать надо мной, но факт в том, что я пришел с дарами. Цель — привести тебя к Христу, который внутри тебя и который и есть ты. Вот в чем дар любви. Это очень просто.”

И вот еще важный аспект: Джо был старше Джеда, построил успешную карьеру автора научных статей в журналах, хорошо зарабатывал, и в целом был намного более интегрированным в общество, чем одинокий Джед. Людей всегда притягивают те, кто более интегрирован и более успешен (если понятие успеха совпадает). А отношения с таким более успешным человеком вообще могут давать эйфорию и ощущение взлета. Быть значимым для важного человека и даже более, изменить его, иметь важную роль в его судьбе! Вот это поворот. И это когда годами Джед был одиноким, нереализованным, и никому не нужным.

Интересно, что Макъюэн включил в конец книги фиктивный аппендикс, где описывают эту же историю, но теперь в виде научной статьи под названием “Гомо-Эротическая Одержимость с Религиозным Отголоском: Клинический Вариант Синдрома де Клерамбо”. Этот аппендикс настолько реалистичен, что одно время Макъюэн получал 4-5 писем каждую неделю, в которых его спрашивали, сам ли он написал аппендикс или это описание реального случая психиатром. В Нью Йорк Таймс даже был обзор этой книги, в котором Макъюена обвинили в недостатке воображения и простом пересказе фактов — автор обзора просто не догадался, что фактов-то и не было, история целиком и полностью вымышлена.

***

Я встречала нескольких людей, которые с похожей настойчивостью и эйфорией писали любовные письма (слава богу, через email). Один из них писал девушке, которую видел только один раз, которую искренне считал своей девушкой, хоть она и на другом континенте, и которая не отвечала ни на одно его письмо. Он писал их раз в месяц, в уверенности, что у нее тяжелый период в жизни, и именно в этот период он обязан доказать свою преданность, бескорыстность, и искреннюю любовь. Этот парень был молод, успешен в той сфере, которую он считал своей работой (научное исследование), и невероятно умен. Поскольку он рассказал мне всю эту историю, я спросила, как прошла их единственная встреча и что такого с ней случилось, что у нее тяжелый период. Он ответил только то, что встреча прошла очень хорошо, и начал долгий монолог про предыдущие отношения этой девушки, про ее ужасного бывшего, и про то, как ей тяжело доверять людям.

Это не было похоже на эротоманию полном смысле. Хоть девушке наверняка было страшно от такой настойчивой любви, он все–таки не преследовал ее, а писал ей нежные письма раз в месяц. Это придавало смысл его жизни, он видел себя очень преданным героем. У его жизни появлялся новый смысл, в дополнение к смыслу заниматься наукой.

Возможно, это был способ реализовать потребность в отношениях не вовлекаясь в реальные отношения, не принимая ответственность за другого человека, не жертвуя временем. Экономия времени — это особенно актуально в его случае, потому что каждую минуту он посвящал своему исследованию. И все–таки, если кто вдруг подумал, что его преданные попытки поддержать ее — это и есть настоящая любовь, отвечаю: эта девушка, как реальный человек, ему была абсолютно не нужна. Ему не нужны были ее ответы. Он не мог себе представить, что надоел ей или что у нее уже есть другие отношения, в которых она, возможно, не скрывается за травмой, а отвечает взаимностью. Его не волновало, что если бы он ей был хоть капельку важен и его письма имели значение — она бы ответила, или даже предложила встретиться. Нет, ее образ просто выполнял функцию.