Create post
Рецензии

В ГИТИСе бунтуют актёры.

Konstantin Kharitonov

У современного искусства нет проблем: автор не понимает, что такое хорошо; зритель не понимает, что такое плохо.

Сергей Веденьё

На днях сходил в ГИТИС на 3 третий этаж, где происходил лабораторный показ-исследование «Центр изучения действительности» Олега Глушкова. Я не люблю такие спектакли, но разговор не о том, что я люблю, а о том к чему был именно этот бред. Бред, и я как любитель классического театра не могу не радоваться реакции протеста и гнева некотоых независимых зрителей этого спектакля, которых я наблюдал в зале, но дело в том, что сам спектакль, имхо, был протест против не-классического театра. И в этом его странность и прелесть для меня. Старые банальные идеи феменологов и постструктуралистов скрыты в происходящем на сцене, в то же время, я за свой короткий жизненный опыт не встречал протест против (чего -либо) театра авангарда, жестокости, сюрреализма и абсурда методами самих этих подходов. И этот момент настолько тонок и запрятан в ткане спектакля, что я уверен мало кто это сможет кодифицировать (простите за резкие слова). Я понимаю, что задача без решения, и для меня остается загадной замысел режиссера и мнения зрителей (все–таки по лицам содержательно не поймешь отношение), и отсюда по-видимому стоит начать нарратив по ходу пьесы.

Непонятные события будто происходят в лаборатории по изучению действительности, где есть подопотные , сами зрители, актеры в роде эксперементаторов и ведущий, организатор всех этих опытов над зрителями. Ведущий начинает со слов обращения к зрителям о том, что такое «красиво» и приводит цитату из Платона. И этот немой вопрос постояно преследует на протяжении всей пьесы, однако сам ведущий напротив уводит от античности к авангарду, театру жестокости, абсурду и сюрреализму, пытаясь доказать зрителям, что вот это и есть подлинное искусство, а не ТО и одновременно показывает иллюзорность , как он сам думает, каннотаций действий. "Вот смотри, вам достаточно речи, или музыки, или просто смотреть на то, что вы и так знаете из действительной жизни, но это вам не нужно, только форма действия без смысла формирует дейсвие ради действия, вырывает из тоталитарной дейсвительности мысль обретает в воображении , свою подлинную… " Подлинную что? Природу? Сущность? Содержание? Смысл? Бытийность? Мысль себя не выразившая в действии не существует, и зачем ей гасить себя? Разве не в этом был всегда смысл театра, что смотрящий подражает кому-то большему, безличному участнику, и дает этот смысл повествованию как целому и завершеному? А если я теряю эту способность и мир теряет красоту своей гармонии и целесообразности своей сути (возвращаясь к началу пьесы), тайного превращения одного из другого под моим чутким вниманием и поглощением, потому что только через взаимоучастие мы становимся сопричастны действию через мысль и мысли через действие.

Но вот в середине пьесы случается необычная (да тут она может тоже возникнуть) сцена. Я говорю себе :«эта сцена единственная, которая меня цепляет и я не могу понять чем» чем же, просто что-то происходит и вроде все просто понятно, я даже знаю, что произошло и понимаю героя. Мне приятно и я ловлю себя на мысли :«это красиво».

Вдруг выбегает ведущий и извиняется : " этой сцены не должно быть… Актеры бунтуют, но мы их уже побили палками…".

Не будь монологов ведущего, я бы понял эту фразу более широко в контексте Камю, но актеры хотят наполнить, заполнить ту пустоту, пустота имеет важное отличее от ничто — пустота подразумевает потенциальную необходимость наполнения, которую нарочно выкачили. И они это делают, если сам создатель пьесы не дает этот смысл, мы его придумаем сами. И это будет красиво. Но, может и вправду и эта не музыка? А нас заставили ее слушать и называть музыкой? А разве мы не живем в мире наполненном сознательно людьми подобным бредом? Мы его хвалим и возносим, мы говорим, что это правильно и захватывающе, но сколько раз мы восхищались красотой действия? Её же там нет. А разве смотреть просто на движение жизни и восхищаться от увиденного, не несёт в себе красоту неподвластную кодификации и тайны смысла, которого мы не знаем, но создаем как данность, потому что так устроены? Да, женщина красива, лошадь красива, небо голубое и звездное красивы, а когда в горах туман, а под ногами море стирает берег — разве это не прекрасно… Черт побери меня, но я не знаю почему так, однако оно так и мне всё равно, потому что я готов смотреть на это вечно… Это красиво.

Кто же убедил нас в обратном? Почему молодые люди выходившие из зала говорили, что пьеса им понравилась, но сказать чем не могли? И если там не играли бы их друзья, коллеги и знакомые пришли бы они туда и что сказали бы?





Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Konstantin Kharitonov

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About