Он любил её по пятницам — неистово и необузданно любил её резкие, болезненные судороги и то, как она страстно, с какой-то фанатической увлечённостью и нелепым трагизмом делала ему минет.

Он любил её по пятницам — любил её девическую резвость, глуповатый смех, откровенность, граничащую с полным отчаянием, своеобразное обаяние её неправильного, некрасивого лица и густые, жёсткие волосы, в которые можно было бы зарыться после очередного, не всегда стабильного, однако частого и ожидаемого оргазма.

Он любил её по пятницам — внесистемно, хаотично жадно, как жаждущий в пустыне он исступленно впивался в её губы.

Он любил её по пятницам — любил лениво проводить пальцами по её обнаженной худенькой спинке, любил где-то слегка презрительно, где-то слегка игриво играть с её смешными, маленькими сосками, а после очередного бурного заезда жадно есть в кровати остатки пиццы и смахивать на пол крошки.

Он любил её по пятницам — любил грубо опираться на неё и с самодовольным видом вводить в это не самое желанное, но очень податливое тело свой жаждущий член.

Он любил её по пятницам — а во все остальные дни он искренне, как настоящий, правильный семьянин любил свою ровесницу-жену и четырёх несовершеннолетних детей.