Музыка Скриптонита давно не является рэпом в аутентичной форме. То в текстах фабула не совпадает с сюжетом, то в, казалось бы, автобиографичном треке возникают нарочито художественные отсылки, а любой «обычный бит» — даже необычный — в сравнении с трудами Адиля кажется изжившей себя архаикой. Иногда это заходит так далеко, что привычных атрибутов хип-хопа не остается вовсе. Пример — "Вечеринка", баллада то ли о жизни, то ли о смерти, которая в обеих своих версиях звучит то ли как блюз, то ли как экспериментальное даунтемпо. Стилистические рубежи остаются позади и становится безразлично, что это вообще такое.

Находясь в той же плоскости, «Уроборос» идет дальше и заставляет иначе смотреть на взаимодействие с художником вообще. Музыка, поэзия, проза, театр, кино — в этот раз Скриптониту понадобилось сломать не только музыкальные жанры. Возникший арт-объект был выдан за очередной рэп-альбом (или за два), но как и все до него, «Уроборос» им, конечно, не является.

Диктофонные записи, обрывки телепередач с федеральных каналов — это почти документальный диалог автора с самим собой под фоновый шум окружения. Его нельзя слушать потреково, иначе услышите только отрывки полупьяной бубнежки про кентов и сучек. Включите с начала и к концу вы уже и есть его кент и сучка. Вы в Павлодаре, набрали кредитов и ловите извращенный кайф от существования на дне, питаемый твердой уверенностью в безбедном будущем. Спустя полчаса вы уже даете интервью, на вас «штука взглядов», вы — счастливчик, спасенный музыкой. В обоих случаях вы сами себя за**ли сильнее, чем кто-либо другой.

Весь альбом это внутренний конфликт, передача которого происходит не только в рамках целого произведения, но и внутри отдельно взятых треков. Острее всего это состояние ощущается, безусловно, в "Зеркалах"; в то время как "Улица 36" главным образом о конфликте героя с внешним миром (но не только!). В целом, альбом кидает слушателя в глубокую темную яму с пустотой, из которой вместе с тем совершенно не хочется выбираться. Ее сумрачно-праздничная атмосфера тебя уже поглотила. Да и за ее пределами все то, что сюда привело.

«Я не знаю, куда я хотел бы больше, чем домой
Да и хочу ли я домой, я не знаю
Я не знаю, нужно ли мне что-то, кроме этого
С другой стороны, мне как-то фиолетово…»

— «Интро / Время возвращаться», 2:58 (c «Улицы 36»)

По форме Скриптонит — Вуди Аллен от музыки (если привычная категоризация все еще уместна), по содержанию — Буковски. Он делает артхаус в чистом виде, но его легко принимают за мейнстрим, потому что происходящее находится не за, не на, не под, а где-то в стороне от грани. Потому что как и все вокруг грань — придуманная, а Адиль — настоящий. При всей концептуальности, он поднимает простые темы, излагает их простым языком и напрямую шлет на**й тех, кто пытается что-то усложнять. Артхаус по определению не для всех, в этом случае он и вовсе для себя, «для своих».

Хотя «Уроборос» носит название древнеегипетского символа, его содержание находится вне существующего культурного контекста. Оно формирует его самостоятельно, используя элементы привычного порядка именно с этой целью. Даже вся социалка — такой же элемент привычного порядка — выступает инструментом создания отстраненного, личного контекста автора взамен существующему. От начала до конца, о чем бы не говорил Жалелов: о бедности, богатстве, славе, забвении — ему скучно внутри этих категорий, ему нужны собственные.

Таким образом, в попытке выйти максимально далеко за рамки персональные, Скриптонит выводит за творческие свой новый альбом. Во вселенной с «Уроборосом» пространство художественных экспериментов — круг. Когда первый заканчивается, остается идти на второй. Когда голова змеи упирается в хвост, остается его откусить.

***