Смерть — самая принципиальная точка познания в человеческой жизни, равная только появлению на свет. Смерть — единственный шанс и надежда в данной жизни на смену метафизической вселенной. Смена метафизической вселенной — самая интересная и важная с точки зрения познания вещь, ибо открывает новые по отношению к другой вселенной факты бытия, будь то другая физика, биология, вообще категории, или ещё что-то иное более чем уровень категорий, разного уровня принципиальности, может даже равное по значительности категории существования или ещё нечто парадоксальное, трансцедентальное или невообразимое в данной метафизической вселенной.

Наиболее предельная категория доступная нам в этой жизни — существование. Но данная жизнь полна страданий, а главное — несправедлива — то есть существуют индивиды чувственности, люди, сознания такие, чей сценарий жизни скорее негативный, скорее про страдания и боль, чем позитивные и счастливые переживания, суицидники, люди с тяжелыми психическими отклонениями или физическими болями, даже часто хроническими, люди которых пытали, люди которые работают 12 часов в день на утилитарной работе и они не буддисты, а если буддисты, то тем более считают, что жизнь это страдание. Даже сами эпизоды таких переживаний в жизни, где человек скорее несчастлив и страдает, указывают на некоторое метафизическое столкновение интересов всех возможных функций жизни и интересов человеческого (или чего-либо чувствующего) восприятия и чувственности (функций предельных ценностных оснований каждого человека).

По факту существования негатива, страданий и предельной оценочной системы любого чувствующего — между объектом и субъектом в этой жизни существует столкновение интересов, существует сущий метафизический конфликт. В каком-то роде наивно говорить о «этой жизни» (полагая «другую» и дискретность очевидно представимой общности, по крайней мере общности категории «существования»), так как исходя из того где мы находимся можно говорить обо всей жизни, да? Нет. Категории существования подвластно всё, что мы можем представить, это правда, ею можно обуздать жизнь и уверить себя в бесконечной мудрости бесконечного мира «существования», «существования существования» и всех представляемых в этой жизни функций. Но кроме этого, и новаторского, эклектичного перемешивания всех этих функций в спекуляции постмодерна предел на одном единстве существующего нам ничего не даст, человеку нужна надежда.

Жизненный проект помимо пределов: чувственной несправедливости жизни/стремления чувственностей к счастью, удовлетворительному переживанию (предельное в субъектном), и существования/существования существования (предельное в объектном) — из которых выходит понятный и очевидный смысл жизни «счастье» (субъектное, человека) и «в жизни», т.е. все функции под «существованием» в сценарии жизни мира (объектное, жизни). Имеет ещё один предел — мистерию, дискретность — выражаемые в рандомности нашего появления и нашего ухода из жизни (объектное) и существовании эпизодов, то счастья, то несчастья (субъектное).

Исходя из чего, возвращаясь к стремлению к счастью (интенции чувственного [сознания] к удовлетворительному переживанию), я бы судил этот метафизический рандом и абсурд жизни — её плюсом, в альтернативу жизни, где есть негатив — соответственно смерть плюсом жизни, а не минусом (как её считают шизы жизнефаги, не видавшие чувственной боли, и даже полагающие смерть абсурдом жизни, а не негатив, хотя здесь очевидна иерархия категорий). Ибо смерть + чувственный индивид воли к счастью = надежда и возможность, вполне рациональная из того рандома и «абсурда» трансгрессии появления [чувственности] на свет и трансгрессии смерти. Но если с трансгрессией появления на свет всё понятно (вот он корпус перед твоими чувствами прямо сейчас), то за трансгрессией смерти ещё существует надежда.

Надежда на существование без негатива, или даже на существование чувственностей и позитива без негатива. Возможно даже навсегда. Именно благодаря «абсурду» и смерти, а не иначе. Что не взбредет рандому трансгрессии?

Да, если вынуть переменную «чувственный индивид воли к счастью», то рандом способен и на сущий реальный ад, условно говоря, это 50/50 с позитивом. Но не стоит заниматься редукционизмом, есть не только объект, но и субъект, а главное — их синтез.

--

Исходя из чего, ища практический ответ, весь выбор между жизнью и смертью всегда должен сводиться к оценке в настоящем моменте ощущений скорее удовлетворения бытьем или нет (конечно, учитывая несвободу действия в выборе, если она есть, и инстинкт выживания как негативные факторы при негативной чувственности в жизни, и как нейтральные при позитивной). Или оценке будущего сценария своей жизни как того или иного. Или просто смерти как наипринципиальнейшему шансу на изменения по факту негатива в мире. Перед рандомом трансгрессии наверное факторы незначительны, но все рациональные рациональному чувствофажеству, что есть, если иметь в виду знания в этом мире за знания, что по факту существования этого тождества больше располагает к доверию, а точнее быть больше и нечему если его (доверие) и выбор (выбирать) себе вообще давать в этом мире, а они какие-никакие есть.