Три способа рассмотрения букв

Согласно учению Каббалы, буквы еврейского алфавита таят в себе ключ к пониманию мира. В них заключена система духовных принципов, с помощью которых происходило творение, и которые запечатлены в самой природе. Эти 22 буквы подобны простым кирпичикам, из которых возводится могучее здание мира, и Верховный Творец, насколько мы способны себе представить, мыслил этими первоначальными элементами, комбинируя их и создавая из них каждый объект и сущность.

«Тридцатью двумя чудесными путями мудрости создал Бог, Господь Воинств, Всесильный Израиля… и сотворил Свой мир тремя сеферами — книгой, числом и рассказом» (Сефер Ецира, гл. 1, м. 1).

Под этими тремя «сеферами» понимаются три способа, которыми каждая буква раскрывается перед нами и обучает своим секретам. Прежде всего, у каждой из них есть начертание. Это то, что характеризует письменный язык как таковой и потому в приведенной Мишне называется «книгой». В добавок к этому, каждая еврейская буква выражает еще и число — это ее так называемая гематрия. Первые девять букв представляют собой числа от 1 до 9, следующие девять — это десятки от 10 до 90; и наконец, последние четыре буквы дают числа 100, 200, 300 и 400 соответственно. Однако помимо основных двадцати двух букв есть еще пять «конечных» букв — видоизмененное написание некоторых из основных. Им присваиваются гематрии от 500 до 900, и таким образом 27 букв дают нам все единицы, десятки и сотни. После этого цикл вновь возвращается к единице, но уже более высокого порядка — к тысяче. И потому первая буква алфавита, Алеф, численно равная единице, одновременно означает и тысячу (элеф).

Третье, что открывает нам буква, — это ее звучание, причем следует учитывать не только простой звук, который она передает, но и полное ее название. Если записать его, получится не одна буква, а две или три. Каббалисты называют такую запись словом «наполнение» (милуй), что равнозначно транскрипции. Например, если записать наполнение буквы Алеф, то вместо одной буквы перед нами предстанут сразу три: א ל ף. Поскольку такой способ рассматривать буквы базируется на их звучании, проявляющемся в устной речи, в Сефер Ецира он назван «рассказом».

Итак, «книга, число и рассказ» — это три вида информации, которую несет каждая из еврейских букв, а именно — начертание, гематрия и звучание (вместе с наполнением). Именно так объясняет упомянутые термины из Сефер Ецира автор книги «Врата рая» (שערי גן עדן), и читатели, готовые детально изучить различные особенности букв в их сочетаниях друг с другом, могут обратиться к его работе.

Операции сакральной математики

В дальнейшем изложении мы уделим внимание первым двум из перечисленных способов. Но вначале стоит подробнее остановиться на том из них, который требует наибольшего углубления. Речь пойдет о числовых значениях букв и о числах вообще.

Буквы, как известно, имеют обыкновение группироваться в слова, а затем и в целые фразы. Гематрия слова — это сумма числовых значений отдельных букв, его составляющих. То же самое верно и для текста любой длины. Помимо этих чисел есть еще так называемые «малые гематрии». Они находятся путем простой операции, которая заключается в сложении отдельных цифр некоторого числа. Если в результате получается двухзначное число или больше, его цифры продолжают складывать, пока в итоге не останется число из одной цифры. Это и будет малая гематрия. Например,

2893 = 2 + 8 + 9 + 3 = 22 = 2 + 2 = 4

Таким образом, малая гематрия числа 2893 равна четырем.

Эта же операция известна в оккультизме под названием «теософического сокращения». В современной математике она эквивалентна нахождению остатка от деления числа на 9. Это легко продемонстрировать на примере того же числа. Если 2893 поделить на 9, получится 321 целых и 4 в остатке. Это как раз та четверка, которую мы получили путем теософического сокращения.

Обратимся теперь к смыслу, который несет в себе малая гематрия. Остаток от деления следует искать, когда имеют дело с циклическими процессами. Представьте себе большой циферблат, как на часах, с делениями, пронумерованными от 1 до 12. Стрелка часов начала двигаться с тех пор, как эти часы изготовили и запустили, и вероятно, к настоящему моменту она проделала уже много полных оборотов по всей окружности. Однако смотрящего на часы интересует вовсе не это. Его внимание приковано к тому, на какой отметке стрелка часов стоит в данный момент, поскольку так он узнает текущее время суток.

Предположим, нам известно, что стрелка, начав некогда двигаться с отметки «12», прошла уже 67 делений. На какой отметке она стоит сейчас? Здесь-то нам и понадобится отыскать остаток от деления. Делить будем на 12, так как это число шагов в одном прохождении цикла.

67 / 12 = 5 целых и 7 в остатке.

Следовательно, в настоящий момент стрелка указывает на 7 часов.

Можно сформулировать только что использованный закон в более общем виде: если одно прохождение некоторого цикла включает n шагов, а от начала процесса было сделано m шагов, то остаток от деления m / n покажет, на каком шагу в данном прохождении находится процесс.

Теперь представьте циферблат, на котором не двенадцать, а только девять делений. На нем-то и будет работать малая гематрия. Она всегда в точности укажет, на какой отметке остановилась стрелка этих воображаемых «часов». Остается выяснить, чем обусловлено такое повышенное внимание именно к числу 9. Какой цикл содержит в себе девять шагов, и почему каббалисты часто пользовались этой операцией в своих построениях?

«Десять сфирот непостижимых, сомкнут конец их с их началом, а их начало — с их концом…» (Сефер Ецира, гл. 1, м. 7)

Здесь виден намек на форму круга. Рисуя его, рука отправляется из некоторой точки и, заканчивая линию окружности, в эту же точку и упирается. Таким образом, начало сходится с концом. Вдоль этой окружности выстраиваются десять сфирот, о которых говорит книга, — базовые элементы каббалистического мышления. Они призваны выразить этапы реализации, начиная от простого потенциала (Кетер) и заканчивая готовым результатом (Малхут). Слово «сфира» уже должно вызвать ассоциации с математикой. Некоторым оно напомнит сферу, или шар. От него же происходит и русское слово «цифра», а само оно на языке Торы буквально означает «счет» или «исчисление» (как в выражении «сфират а-омер», например).

Система из десяти сфирот представляет собой замкнутый цикл, который может повторяться бесчисленное множество раз. К нему как раз и применяется рассмотренная выше операция по нахождению малой гематрии. А если вы спросите, почему мы ищем остаток от деления на девять, когда сфирот в этом цикле десять, на это придется ответить известным каббалистическим правилом:

«Малхут верхнего становится Кетером нижнего»

Здесь под «верхним» имеется в виду предыдущее прохождение цикла, а под «нижним» — последующее. Они названы такими словами, потому что в большинстве случаев Каббала имеет дело со сложной моделью реализации, в которой более высокий мир, идеальный и абстрактный, порождает следующий, более оформленный, плотный и близкий к реализации. Понять это лучше поможет пример с растением.

Прорастая в земле из семени, дерево движется по этапам своей реализации. Сначала появляются корешки, затем благодаря питанию из почвы вверх устремляется стебелек. Постепенно он крепнет и превращается в могучий ствол. В дальнейшем на нем появляются ветки, которые растут и облачаются листьями. Дерево взрослеет, и вот, наступает весна, и на его ветвях появляются цветы. Затем благодаря насекомым, ищущим нектар, происходит оплодотворение, и в следующий сезон вырастают плоды, которые созревают и падают на землю, принося с собой новые семена для порождения будущих деревьев.

Этот процесс может повторяться многократно. Дерево-отец каждый раз, проходя по своим собственным десяти сфирот, будет приводить к появлению дерева-сына. Здесь видна цикличность, и в то же время можно отчетливо обозначить «верхнее» и «нижнее» деревья. Малхут дерева — это его плод. Если человек оценивает его с точки зрения вкуса и витаминов, то для самого дерева основа плода — заключенные в нем семена. Мякоть лишь оберегает их до поры попадания в почву и питает своими соками. Таким образом, Малхут верхнего (плод дерева-отца) буквально совпадает с Кетером нижнего (семя как потенциал дерева-сына). Один и тот же объект является завершением первого и началом второго, и различить их можно лишь условно, смотря по тому, в каком месте этот объект находится: если плод все еще на ветвях, это — Малхут первого дерева, а если уже разлагается в земле — тогда Кетер второго.

Теперь прояснилось, почему в цикле из десяти сфирот мы учитываем лишь девять шагов. Та же мысль видна в процитированной выше Мишне из Сефер Ецира: последняя точка при изображении окружности совпадает с первой, с которой начали ее рисовать. Тогда на циферблате с девятью отметками добавим еще цифру 0 в том же месте, где находится 9, получив четкое отображение десяти сфирот в их цикличности.

Еврейские буквы, когда речь идет об их числовых значениях, должны рассматриваться не только с точки зрения своих обычных гематрий, но и с точки зрения малых. Поскольку для каждого числа от 1 до 9 найдется три буквы, которые сводятся к нему в результате теософического сокращения, эти буквы можно считать обладающими определенным родством. Например, для единицы это будут буквы Алеф, Йуд и Куф. Это значит, что двигаясь по кругу сфирот, мы в случае со всеми тремя этими буквами попадем на отметку «1», хотя пройдем при этом разное число шагов. Таким образом, отношение между этими буквами грубо можно представить как один час после полудня сегодня, завтра и через десять дней. Этим, конечно, не исчерпываются все их отношения, поскольку не следует забывать и об их форме, и о произношении, однако зацепка для начала их изучения у нас уже есть. Каббалисты пользовались этим родством букв и метод организации их по такому принципу так и назвали אי"ק בכ"ר (Аик Бехер), по первым двум группам букв. В следующей таблице представлены все буквы, сгруппированные по равенству своих малых гематрий.

א Алеф = 1, י Йуд = 10, ק Куф = 100

ב Бет = 2, כ Каф = 20, ר Рейш = 200

ג Гимел = 3, ל Ламед = 30, ש Шин = 300

ד Далет = 4, מ Мем = 40, ת Тав = 400

ה Ѓей = 5, נ Нун = 50, ך Каф конечная = 500

ו Вав = 6, ס Самех = 60, ם Мем конечная = 600

ז Заин = 7, ע Аин = 70, ן Нун конечная = 700

ח Хет = 8, פ Пей = 80, ף Пей конечная = 800

ט Тет = 9, צ Цади = 90, ץ Цади конечная = 900

«Конечные» буквы Каф, Мем, Нун, Пэ и Цади не всегда имеют такие числовые значения. Их базовым числом является то же, какое присуще обычным вариантам этих букв, то есть 20 для Каф и т. д., а значения 500-900 приходят как дополнительные и часто не учитываются при подсчете гематрии целого слова.

Буквы Божественного Имени י-ה-ו-ה

Как мироздание с множеством объектов и существ явилось из Единого Творца, и как числовой ряд неумолимо начинается с единицы, так и начало алфавита должно быть положено в букве, представляющей принцип единства. Как видно из предыдущего раздела, таких букв три, и потому каждая из них в каком-то смысле может претендовать на верховный статус Начала.

Формальным началом букв служит Алеф, тогда как фактическое начало заключено в Йуд. Обе они представляют единицу на разных витках ее проявления. Поняв это, можно разрешить трудный вопрос, над которым многие безрезультатно ломали голову: почему Божественное Имя, которое справедливо отражает высшее раскрытие Бога-Творца в мироздании, не начинается с первой буквы алфавита? Или, иными словами, почему буква Йуд, с которой Верховный Творец пожелал начать Свое Имя, не поставлена во главу череды букв, образующих святой язык?

Это Имя י-ה-ו-ה, которое каббалисты предпочитают называть Авая (меняя в нем порядок букв, чтобы в обиходе не профанировать священное), фигурирует в книгах Танаха (Библии) бесчисленное множество раз. Оно представляет формулу, в сжатом виде передающую фундаментальные принципы бытия. Разобравшись с идеей малых гематрий, мы понимаем, что понятие о «начале алфавита» — довольно условное. Начало одно, но знаков, способных его представлять, — несколько, и потому каждый из них заявляет о своем первенстве по-своему.

Не случайно мы назвали букву Йуд «фактическим началом». Это связано с ее формой. Каббала утверждает, что простейшим способом написания этой буквы служит точка. У нее, как известно, нет протяженности ни в каком направлении. Любая геометрическая форма, любой символ и знак, обязаны начаться с точки. Едва пишущий поднесет ручку к бумаге и прикоснется ее кончиком к поверхности листа, желая изобразить любую букву, он тем самым уже поставит Йуд. Пусть он ведет свою руку дальше, выводя очертания любых знаков, — все они вырастут из этой примитивной точки. Следовательно, в ней как бы заложен потенциал всех букв алфавита. На практике форма Йуд, используемая в письме, больше напоминает запятую, чем точку. Это уже начало распространения потенциала, первое движение к его раскрытию. Желая указать на Йуд именно как на точку и самый общий потенциал, каббалисты используют выражение «кончик Йуд» (קוצו של יוד) и ставят его в соответствие сфире Кетер. Но после своей развертки и превращения в запятую, эта буква начинает относиться к сфире Хохма, следующей за Кетером.

Божественное Имя, таким образом, не зря начинается именно с этой буквы. Тем самым оно учит нас тому, что творение началось с точки, с абсолютной простоты, которая потенциально заключала все будущее многообразие.

Чтобы перейти к объяснению следующих букв Имени, нужно рассмотреть, как из единства появляется множество. В обыденном сознании большее число представляется выразителем большего совершенства, чем меньшее. Но в сакральной математике, описывающей процессы творения, все наоборот: чем больше число, тем дальше оно от совершенства. Когда объектов несколько, каждый из них неполноценен. Желая разместиться в пространстве и во времени, они как бы теснят друг друга, и в результате каждый оказывается ограничен и лишен того, что заняли другие. Поэтому Единый Творец обладает бесконечным совершенством, пребывая над любыми ограничениями. Нет ничего, что могло бы составить Ему пару на Его уровне бытия.

Как уже было сказано выше, знаком абсолютного единства служит точка. Когда появляется вторая точка, то возникает и расстояние между ними, которое подлежит измерению. Так открывается шкала чисел и относительных мер, погружающая нас в глубины множественности. Вот почему согласно талмудическим правилам толкования, когда Писание использует множественное число, не оговаривая конкретного количества, следует понимать, что речь идет о двух. Где есть два, там будут и остальные числа, ибо врата во множественность уже открыты.

Происхождение второй точки из первой можно описать двумя способами. Либо активная единица порождает из себя пассивную, и происходит удвоение; либо изначальное единство делится надвое. В первом случае мы запишем это в следующем виде:

1 + 1 = 2

Второму случаю будет соответствовать другая запись:

1 / 2 = 0,5

Впрочем, дробными числами математика пользовалась не всегда, и в далеком прошлом для более ясного представления такой операции вместо единицы нужно было взять десятку (соответствующую ей по малой гематрии):

10 / 2 = 5

Как бы то ни было, поиск зарождения множества из единства неизбежно приводит нас либо к двум, либо к пяти. Согласно эзотерическим принципам, пять является в некотором роде повторением двойки на новом витке (поскольку все числа делятся на активные, пассивные и средние, и 4 и 5 повторяют отношение 1 и 2). Теперь становится легче понять, почему первая буква Божественного Имени — это Йуд (י), а не Алеф (א). Ведь следом за ней идет буква Ѓей (ה), числовое значение которой равняется 5. Деление надвое Йуд = 10 порождает Ѓей = 5.

Йуд, как говорилось выше, заключает в себе первоначальное единство, общий потенциал всего.

«Прежде, чем были созданы создания и сотворены творения, был высший простой свет… не было ни свободного пространства, ни пустоты, а все было заполнено этим простым бесконечным светом. И не было у него ни начала, ни конца — лишь свет единый и простой, в полном равенстве…» (Древо жизни, вр. 1, гл. 2)

И как этот простой свет стал активным принципом мироздания, творящим и созидающим, так и Йуд всегда представляет собой активное начало. Созидание же это шло через разделение: внутри света образовалась пустота (это известно в Каббале под термином «цимцум»), и она стала с тех пор пассивным принципом, воспринимающим в себя дальнейшие воздействия света. То же самое относится к букве Ѓей: явившись в результате разделения Йод, она принимает роль пассивного начала. Дальнейшее творение представляет собой уже взаимодействие этих двух начал: свет входит в пустоту в виде линии или луча и в ней производит свои действия. Он как бы оплодотворяет ее, вкладывая в ее лоно зародыш будущей жизни, которая с того момента начинает медленно развиваться по своим законам.

Первоначальный недифференцированный свет — простая точка (Йуд = י). Следуя тексту «Древа Жизни», цимцум произошел именно в «центральной точке» (10 / 2 = 5), и появилась пустота. Ей соответствует буква Ѓей (ה), у которой уже есть контуры, видна высота и ширина. Она служит знаком пространства или вместилища. Луч света, вошедший в пустоту из Бесконечности, подобен по своей форме букве Вав (ו) — третьей букве Божественного Имени.

Эта буква по своему происхождению не активная и не пассивная — она является результатом взаимодействия двух противоположных начал и потому должна быть поставлена посередине между ними. На языке математики ее происхождение также выражается через сложение предыдущих чисел:

10 + 5 = 15. 1 + 5 = 6

Поскольку для выяснения сути букв, мы пользуемся малыми гематриями, то легко приходим к числовому значению этой буквы — к шести.

Грамматическое значение букв

Теперь остается разобрать, какова роль каждой из этих трех букв в образовании грамматических форм. Буква Йуд, как уже говорилось, всегда представляет собой активный принцип, буква Ѓей — пассивный, а Вав, возникающая от их соединения, — средний принцип, в дальнейшем, как правило, начинающий играть роль активного по отношению ко второй букве Ѓей, на которой завершается Божественное имя.

Если это правило применить к грамматическим родам, получим, что Йуд соответствует мужскому роду, Ѓей — женскому, а Вав относилась бы к среднему роду в русском языке. Но еврейский язык не имеет средних родов, и потому Вав тоже будет указывать на мужской. Подобно тому, как первоначальный свет бесконечности наполняет образовавшуюся после цимцума пустоту, порождая все содержание будущих в ней миров, так и Йуд наполняет Ѓей, порождая Вав.

Применительно к лицам Йуд будет соответствовать первому лицу, Ѓей — второму, а Вав — третьему. Здесь также работает принцип активности и пассивности. Первое лицо всегда указывает на говорящего. «Я говорю тебе», значит, «ты» пассивен и воспринимаешь то, как активный «я» воздействую на тебя своими словами. А говорю я тебе о «нем»: он — не активен и не пассивен, он находится в стороне от нашего разговора, не участвует в нем и не подвергается его воздействию.

Что касается глагольных времен, будущее время непременно следует связывать с буквой Йуд, выразителем прошлого служит Ѓей, тогда как Вав безраздельно царствует в настоящем. Йуд, как упоминалось выше, представляет собой потенциал всех букв — точку, способную развернуться в любую форму и начертание. А что есть будущее для нас, как не потенциал прежде своего раскрытия? Ведь, говоря о прошлом и о будущем, сами мы неизменно пребываем в настоящем. Наступит ли это будущее на самом деле, было ли это прошлое — этого мы знать не можем. Наши воспоминания (которые присутствуют вместе с нами в настоящем) представляют для нас прошлое, а образ того, наступление чего мы ждем и предвидим, — будущее. Вот этот-то образ будущего в настоящем и есть буква Йуд. Ведь он пока лишь потенциал, ожидающий своей реализации, и в силу многовариантности любого развития способен развертываться по различным сценариям, превращаясь в любую другую букву.

К этому стоит добавить и то, что будущее является источником активности. Оно влечет человека надеждами, внедряет в него страх и опасения своими угрозами, заставляя его действовать и выбирать. Будущее подвержено изменению, оно динамично, тогда как прошлое пассивно, ибо замерло в своих формах и уже не способно совершить ничего нового. Настоящий момент располагается между ними. Подобно тому, как Вав возникает из суммы Йуд и Ѓей, так настоящее черпает из прошлого опыт, а из будущего — веру и устремления.

Резюмировать все сказанное можно следующей схемой.

Эти же три буквы в силу свойственных им значений играют основную роль при образовании глагольных форм. Вторая буква Ѓей в Божественном Имени представляет пассивную сторону во взаимодействии с Вав — сфиру Малхут, которая является итогом и завершающей стадией любого процесса. По этой же причине в грамматике она часто заменяется последней буквой алфавита — Тав (ת), которую еврейская традиция называет «печатью», поскольку она завершает и «запечатывает» все, что предшествует ей.

Изучая грамматические особенности глаголов, следует обратить внимание на то, что формы будущего времени отличаются своей первой буквой, формы прошедшего — последней буквой, а настоящее время несет дополнительную букву в середине слова. Таким образом, слово в еврейском языке как бы движется от конца к началу — из прошлого в будущее. Наглядным примером может послужить слово «стоять» (его корень — עמד).

Будущее: יעמוד (яамод — будет стоять)

Настоящее: עומד (омед — стоит)

Прошедшее: עמדתי (амадти — я стоял)

В первом лице будущего времени мы встречаем в начале глагола букву Алеф (אעמוד). Как видно из всего, что обсуждалось ранее, она должна обладать теми же свойствами, что и Йуд, и потому вполне способна передавать первое лицо и будущее время. Во втором лице (תעמוד) ей на смену приходит Тав — заменитель Ѓей. В третьем лице сама буква Йод занимает это место (יעמוד).

Что касается прошедшего времени, в нем для первого лица к концу слова добавляются буквы Тав и Йод вместе (עמדתי). Первая из них указывает на время — пассивное, прошлое; вторая — на первое лицо (активное). Во втором лице от этой пары букв остается лишь Тав, поскольку всякая активность здесь бесследно уходит (עמדת). Третье лицо, как говорилось выше, лишено обоих признаков — оно не активно и не пассивно, а в написании глагола в нем исчезают все дополнительные буквы (עמד). Однако, именно в третьем лице начинают различаться мужской и женский род (во втором лице они отличались в произношении, но не в написании). Для женского рода к концу слова по понятным причинам добавляется Ѓей (עמדה).

Настоящее время в еврейском языке характерно тем, что в нем вообще не различаются лица. Для каждого из них действуют одни и те же правила. Вместо этого особо подчеркивается различие по родам. Буква Вав в середине слова сохраняется для каждого лица и рода этого времени, а для женского в конце добавляется Тав (עומדת).

Таким образом, мы видим, как грамматическая функция трех этих букв (или пяти, если отдельно посчитать Алеф и Тав, заменяющих Йод и Ѓей) совпадает с их каббалистическими характеристиками. И не случайно именно буквы имени Авая играют основную роль в образовании грамматических форм.