Силард Мезеи — венгерский композитор и музыкант, альтист. Родился и живет в Сербии. Состоит в Сербской ассоциации композиторов. Гастролирует редко, но записывает много музыки для разных составов — от трио до больших оркестров. Следуя за Витольдом Лютославским и Энтони Брэкстоном, ищет гармонию композиции и импровизации в музыке. Обладатель нескольких призов за музыкальные произведения для театра и хореографии, среди них премия Стерия (2000, 2010), премия Иоакима Вуйича (2009). Выступал и записывался с Барри Гаем, Хамидом Дрейком, Жоэль Леандр, Тимом Ходжкинсоном, Чарльзом Гейлом и многими другими.

Силард Мезеи впервые выступит в Москве на фестивале, посвященном двадцатилетию Культурного центра «Дом»: 23 мая — его сольный сет, а 24 мая сыграет его квартет.

C Силардом Мезеи беседовал Богдан Кравцов в апреле 2019 года.

Почему альт? Альт — редкость в современной импровизационной музыке.

Я учился играть на скрипке в музыкальной школе, а после этого изучал композицию в Музыкальной академии в Белграде. Переключился на альт в 1998 году, потому что почувствовал, что скрипка — слишком виртуозный инструмент для меня. И у меня было ощущение, что я мог бы лучше сыграть ту музыку, которую я представлял, на альте — это немного неуклюжий инструмент, но зато он обладает звучанием, которое мне очень нравится.

На каких ещё музыкальных инструментах вы играете? Может, какие-нибудь народные?

Временами я играю на контрабасе — обычно сольно, иногда — в дуэтах. И очень редко, но я играю на уде и кобзе — венгерских народных инструментах.

Ваша музыка развивается в трех разных направлениях: композиция, импровизационная музыка и народная музыка. Как эти компоненты пришли в вашу жизнь? Есть ли какие-то ещё базовые блоки в вашей музыке?

Для начала, я не разделяю эти, как вы говорите, направления в моей музыке. Это фундаментальные составляющие моего музыкального мышления. Композиция — это моя профессия, импровизация — это основа любой музыки, а венгерская народная музыка — это мой родной музыкальный язык.

Вы не упомянули джазовую музыку, но для меня джаз тоже очень важен — в том смысле, что он сочетает все три упомянутые музыкальные направления. Я бы хотел создавать органичную музыку, которая не поддаётся однозначной классификации; музыку, которая передает важные идеи и глубокие чувства любому слушателю, и в то же время говорит на серьезном музыкальном языке. Я понимаю, что это несколько идеалистическое представление, но это то, к чему я стремлюсь всегда и везде.

Вы один из самых продуктивных музыкантов на европейской сцене. Столь огромное количество записей и композиций требует большой концентрации и организации. Как это сочетается с легкостью музыки и вдохновением?

Честно говоря, не думаю, что я самый продуктивный музыкант или композитор на европейской сцене. Выпускать много дисков естественно для любого серьёзного музыканта, который старается реализовать все свои музыкальные идеи.

Я был бы счастливее, если бы у меня было больше возможностей играть свою музыку на родине, за границей и на фестивалях; представлять мои сочинения с моими ансамблями, импровизировать с разными прекрасными музыкантами, вместо того, чтобы выпускать много записей. Думаю, это первый пункт моей музыкальной философии.

Где вы берёте вдохновение? Какую музыку вы любите слушать? Может, и в других областях искусства — архитектуре, литературе…

Меня вдохновляет не только музыка. Я люблю философию: Кьеркегор, Ортега-и-Гассет, Бела Хамваш, Ясперс; художественную литературу: среди прочих, Сэмюэл Беккет, Достоевский, Булгаков; поэзию: Иштван Конц, Янош Сивери, Эндре Б. Пап, Шандор Вёрёш; изобразительное искусство: Джакометти, Сезанн, Золтан Бичкеи; социальные события (но не современная политика).

И, конечно, я вдохновляюсь музыкой которую я слушаю, музыкантами, с которыми я играю. Могу назвать несколько имен для примера: Хильдегард фон Бинген, Брэкстон, Эллингтон, Монк, Мингус, Долфи, Лэйси, Дьёрдь Сабадош, Эван Паркер, Бела Барток, Витольд Лютославский, Дьёрдь Лигети и многие, многие другие.

Какова история квартета, с которым вы приезжаете в Москву?

Этот квартет — относительно новый. Именно как квартет, но не в смысле сотрудничества с музыкантами. Мой самый старый постоянный состав — трио с Иштваном Чиком и Эрвином Малиной, этому трио уже 19 лет. Это самые важные партнеры в моем музыкальном развитии. С Иваном Буркой мы играем с 2003 года в разных больших ансамблях и я его всегда имею в виду как участника моих малых составов.

Все эти годы работы с трио я подбирал четвертого музыканта, чтобы сформировать квартет. Трио — прекрасный формат, но мне нужен был ещё один человек, чтобы у нас было больше музыкальных возможностей. Мы долго размышляли и выбирали. Можно было добавить ещё один солирующий инструмент (саксофон или трубу, например) или ещё один гармонический инструмент, такой, как фортепиано, но в итоге остановились на квартете с вибрафоном — в том числе и из–за того, как на нём играет Иван. В вибрафоне хорошо сочетаются перкуссионный, мелодический и гармонический типы инструментов, и он прекрасно комбинируется с моим альтом, с ударными и контрабасом. Этот состав вдохновляет и открывает широкие возможности для композиции.

Вы много играете с венгерскими и зарубежными музыкантами. Какое сотрудничество для вас наиболее ценно?

Каждое новое сотрудничество — особенное и важное. Я очень рад, что со мной вместе играли например, Дьёрдь Сабадош, Маттиас Шуберт, Иштван Гренчо, Стен Санделл, Чарльз Гейл, Франк Гратковски, Барри Гай, и ещё, ещё, ещё…

С кем бы вы хотели сыграть из тех, с кем ни разу не играли?

Я мечтаю сыграть с Паулем Ловенсом, Эваном Паркером, Филом Минтоном, Раймондом Стридом, Энтони Брэкстоном…

Вы когда-нибудь играли с музыкантами, которые используют электронику?

Я никогда не играл с электронными музыкантами, это совсем не моё. И никогда не использовал электронику в своей музыке.

Вы писали музыку для танцевальных, хореографических проектов. Что для вас интересного в таком сотрудничестве?

Важная часть моей работы — писать музыку для современного театра, не только для хореографии или танца. На сегодняшний день у меня около шестидесяти композиций, написанных для сцены. Я сотрудничал с Йожефом Надем (который во Франции стал Жозефом Наджем), венгерско-французским режиссёром и хореографом, который известен и в России. И со многими другими театральными режиссерами — в Сербии, Венгрии, Словении, Франции, Польше, Румынии, Мексике.

Есть ли в этом какие-то особенные трудности? С чего всё начинается — с музыки или с движения?

Музыка для театра отличается от другой музыки, которую я пишу, но я стремлюсь создать гармоничные отношения с другими сегментами театра — текстом, декорациями и так далее. Я верю у органическую связь, и я всегда стараюсь поддерживать важную роль музыки в театре, как в древних ритуальных постановках.

Ваши альбомы часто оформлены оригинальными рисунками. Откуда они? Вы их сами рисуете?

Когда у меня получается, я использую графику своей матери в качестве обложек для дисков. Её работы очень важны для меня, её эстетический вкус во всех областях служит для меня отправной точкой. Но сам я неважно рисую. Иногда, когда у меня не получается подобрать в качестве названия для своей композиции хорошее слово или фразу, я рисую что-нибудь простенькое. Кстати, названия моих композиций очень важны, я выбираю их очень внимательно.

Для иностранцев венгерский язык — недоступный для понимания. Это влияет на венгерскую музыку, как вы думаете?

Венгерский язык и древняя венгерская народная музыка — одного происхождения. Я уже говорил, что венгерский фолк — это мой родной музыкальный язык, и когда я играю или сочиняю музыку, этот язык всегда лежит в глубине моей музыки, даже если я не использую конкретные народные мотивы (это я вообще делаю очень редко).

Вы когда-нибудь были в России раньше?

Нет, никогда.

Что бы вы хотели увидеть в Москве?

Я бы много что хотел увидеть, но, боюсь, эта поездка будет слишком короткой. Я большой фанат российской литературы и культуры в целом. Для меня важны Достоевский, Булгаков, Шостакович, Бердяев, Тарковский, и, хоть и не русский, но советский армянский режиссер Сергей Параджанов. Так что в любом случае будет здорово встретиться с родиной всех этих мастеров.