Эссе. Мораль и Практика: Бомбардировка Японии.
Решение президента Гарри Трумэна об использовании атомного оружия против японских городов Хиросимы и Нагасаки оправданно является одним из самых спорных решений в истории США. Спустя десятилетия, прошедшие с тех пор, противоречивость только усиливается.
Для большинства людей как в США, так и во всем мире принято осуждать президента Трумэна и Америку за это решение. Это мнение понятно всем, оно идет из школьной программы и преподношения этой ситуации учителями. Подобный представление выставляет позорным даже мысль, что решение Трумэна о сбросе двух бомб на Японию, которая, как он знал, была на грани поражения, и являлось актом запугивания СССР в уже начавшейся Холодной Войне, было оправдан. Но так ли все однозначно? Смею заверить — нет.
Вот проблема: все эти осуждения и порицания основаны на минимальных исторических знаниях по поводу ситуации на Тихом Океане, и причинах для этого решения. Учебник истории за 9-й класс ограничивается лишь упоминанием этого по-настоящему монументального события, успевая при этом сообщить о «бесчеловечности» решения, совершенно не вдаваясь в подробности. Далее об этой информации вы услышите в бесконечном количестве передач и ток-шоу (которые и подтолкнули меня к написанию данного эссе), где все участники в один голос буду сравнивать Трумэна с генералом Рипером и выставлять японских фашистов настоящими героями пред лицом фундаментальной аморальности.
Подобные токлование решения о бомбардировке должно быть полностью опровергнуто.
Решение по бомбежке именно Хиросимы и Нагасаки, двух важнейших военных и промышленных объектов, было принято в первую очередь для предотвращения наземного вторжения в Японию, что для США означало бы, цитируя словами самого президента Трумэна: «Битву за Окинаву, растянутую с одного конца Японии до другого». Его предположения были полностью оправданны. К Июню 1945-го года Японцы уже месяцами были подвергнуты бомбардировками со стороны Америки, Токио и главные города почти лежали в руинах, а сами острова были в блокаде, что означало дефицит топлива и провизии. Общие потери Японии по военным силам и мирному населению приближались к четырем миллионам человек (!), и казались лишь началом. Несмотря на все это, лидеры Японии и особенно военные свирепо придерживались понятия «Кетсу-Го» («Решающая Битва»). Фактически, правительство Японии стирала границу между военными и гражданскими, превращая населения в национальную гвардию, которая должна была оборонять родной остров. Высшей Военный Совет Японии ставил цель сражаться даже ПОСЛЕ бомбежки Хиросимы и Нагасаки, идя на столь отчаянные меры.
Вот, что об этом пишет профессор современной философии в Токийском Католическом Университете, бывший свидетелем атомной бомбардировки Хиросимы, Отец Джон Симес: «Мы обсуждали между собой этические аспекты применения бомбы. Некоторые относили её к той же категории, что и отравляющие газы, и были против её применения против гражданского населения. Другие придерживались взгляда, что в тотальной войне, проводимой Японией, разница между гражданскими лицами и солдатами отсутствовала, и что бомба была эффективной силой, способной прекратить кровопролитие, подтолкнуть Японию к капитуляции и таким образом избежать тотального разрушения. Мне лично кажется логичным, что тот, кто поддерживает тотальную войну, не может возражать против ведения войны против гражданских лиц». Атомные бомбы сдвинули баланс мнений внутри правительства в сторону мира и вынудили императора Хирохито четко понять, не смотря на упертость военных, что продолжение защиты родины было безнадежным. В итоге предотвращение беспрецедентной интервенцию на Японские острова, выход из тупика в сложившейся политической ситуации и долгожданный приказать о капитуляции стали возможны только при помощи двух бомб. Именно бомбардировка позволила императору начать вести переговоры об окончании войны.
