С начала октября в петербургском Музее звука по воскресеньям проходит курс лекций и воркшопов "Практический курс экспериментальной музыки". Курс организован музыкантами и композиторами, они же рассказывают в доступной форме об этой пока еще малоизученной области — исторический контекст, теории, различные виды музыкальных практик, способы восприятия. Темы курса довольно разнообразны: от истории электроакустической музыки до семиотики полевых записей, от звукового синтеза до ошибки как художественного метода. Как правило, лекции строятся горизонтально, при активном участии слушателей, что вообще уместно для такого типа музыки. После каждого обсуждения проходит концерт, который дает слушателям возможность не только непосредственно услышать то, что обсуждалось, но и познакомиться с актуальной петербургской сценой экспериментальной музыки — бурно развивающейся и крайне интересной по мировым меркам.

Илья Белоруков

музыкант, совладелец и куратор лейблов Intonema и Spina!Rec

Идея принадлежит Андрею Поповскому. Если углубляться в историю и предпосылки, то надо сказать, что еще годы назад мы вдвоем собирали разных музыкантов для репетиций и обсуждений того, что мы называем «экспериментальная музыка», «современная импровизационная музыка» и так далее. Однако это были закрытые мероприятия для узкого круга посвященных. В прошлом году Андрей организовал Студию электроакустической импровизации с музыкантами, посещавшими эти собрания, и они создали две работы, которые показывались в «ГЭЗ-21» и на Новой сцене Александринского театра. В новом сезоне наше базовое место «ГЭЗ-21» постепенно трансформируется в Музей звука, совместно с которым мы и решили сделать «Практический курс экспериментальной музыки» (ПКЭМ). При поддержке различных людей с лейблов Intonema и Spina!Rec, блога «Современная музыка», организации NewTonMusic, портала reMusik.org, мы и организуем этот курс.

ПКЭМ направлен на музыкантов, слушателей и сочувствующих, которых интересует экспериментальная музыка, современные ее тенденции и актуальные течения. Что входит в эти обширные понятия? Это мы и пытаемся выяснить каждое воскресенье. Всего 12 событий, включающих лекционный блок днем и концерты вечером; каждое посвящено отдельно взятой теме, предлагаемой или кураторами, или приглашенными музыкантами.

Сложно представить, что в нашей программе будет обсуждаться, скажем, фри-джаз, потому что для нас это история, некий пройденный этап. Но я вполне могу себе предположить, что отдельное взятое частное явление из фри-джаза, которое развивается в наше время, может быть показано на одной из лекций. В то же время мы можем говорить о электроакустике. Хоть она и возникла раньше фри-джаза, но в настоящем она охватывает множество разных типов музыкального мышления, о которых нужно говорить и в них пытаться разобраться.

Это информация из первых рук здесь и сейчас. Как правило, читает лекцию и играет вечером один и тот же человек, а, стало быть, зритель может сразу получить и теоретическую информацию, и практическое её воплощение; важна и возможность тут же сразу поговорить о сказанном и сыгранном. Я верю, что мы говорим не настолько узкоспециализированно, чтобы отпугнуть случайно забредшего посетителя. Но, учитывая, что лекции читают разные люди с разным видением и подготовкой, все мероприятия различны: кто-то предпочтёт сконцентрироваться на фактах, а кто-то будет делать упор на концептуальные размышления. Поэтому, конечно, для кого-то употребляемые слова могут являться нормой, а кому-то будут нужны пояснения. Для этого существует дискуссия с аудиторией после лекции, а потом и неформальное общение после мероприятия.

Юрий Акбалькан

композитор, сокуратор курса

Курс посвящен исследованию границ, разделяющих различные явления в области экспериментальной музыки: в чём заключаются основополагающие различия между импровом и композицией (как, к примеру, терминологически определить импровизации Джейсона Кана на основе его же графических партитур?), что такое полевые записи (что ими является, а что являться не может), и другие вопросы, тем или иным образом затрагивающие тему звука, важные с теоретической и практической точек зрения.

Думаю, здесь важна интенция к познанию, пониманию явлений. Если человек пришел на такую лекцию/концерт, значит ему интересна тема, при этом он может быть подготовлен или нет. Это так важно, потому что сам дискурс и опыт соприкосновения с практической точки зрения могут дать необходимый толчок к дальнейшему познанию и углублению. Безусловно, междисциплинарные связи очень важны, ничто не развивается в стерильной обстановке. Для меня, к примеру, очевидна связь между «онкё» (onkyo) в музыке и монохромными техниками японской живописи (суми-э или ранней укиё-э), и, в то же время, социальным аспектом — дефицитом пространства и соседей, которые могут пожаловаться на то, что вы слишком громко играете и мешаете им. Все эти аспекты очень важны, они формируют действительность и влияют на конечный результат и сам процесс.

Андрей Поповский

музыкант, куратор программ Музея звука

Темы наших бесед: как мы слушаем, как мы формируем звуковую ткань, кому адресовано наше музыкальное высказывание и прочее. Конечно, речь идет о расширении кругозора слушателя. Наша задача — преодолеть границу между кругом импровизаторов и обычными слушателями. Мы делаем платформу для обсуждения осевых тем на пересечении музыки, технологии, философии, социологии. Почти все темы, так или иначе, выходят за пределы собственно музыкальной практики, отсылая то к психологии (психоакустика), то к менеджменту (вопросы продвижения лейблов), то к орнитологии и энтомологии (полевые записи) и т. д. Средства в данной ситуации все хороши — это и тренинги, и воркшопы, и прослушивания, и живые концерты, и открытые дискуссии на поставленные темы.