Шарк-шарк.

-Вы последняя?, — спросила женщина с грустным лицом провинциальной России.

-Да, — тихо, с легким першением на первом звуке, ответила я.

Наверное, все–таки детство кончилось. И почему все кажется таким однообразным? Не об этой ли бесконечности поется в тысячах прослушанных мною песен на стареньком розовом плеере?…Хорошо, что я не в школе. Сейчас опять зайду в дом, со скрипучими покатыми полами, брошу одежду в шкаф, и нужно будет снова наносить на себя эту странную мазь. Лишай. Плохо это или хорошо? Помню, мамин взгляд немного изменился, стал каким-то озабоченным, когда она услышала это слово от врача с большим носом, который словно коршун нависал над дурно пахнущим ртом.

Наверное, все–таки детство кончилось. Перечитываю старые СМСки и жалею, что не могу писать новых. Я тебя люблю. Так хочется кому-то это говорить. Пойду скажу маме. Сказала. Без ответа. Может, в жизни всегда так? Может, люди женятся потому что у них просто больше нет сил ждать? Ждать, что кто-то ответит. Любила ли я? Люблю. Такое странное слово, перекатывается на языке. Забавно. Плюмбум-любовь. Свинец. Свинцовая тяжесть. Действительно тяжело.

Сегодня я плакала меньше, чем обычно, наверное, забываю. Какие же у него противные духи, отвратительные, смешивающиеся с запахом юношеского пота. Свитер такой, темно-серый, такой мягкий, когда прижимаешься к нему спиной. Мне никогда не было так тепло, как в этот момент. Помню его губы так близко. «Я не буду целовать, не хочу», — и для чего спрашивается я эту бутылку крутила…