Свежий ветер из “окна Овертона”
Только кризис — реальный или предполагаемый — вызывает реальные изменения. Когда происходит этот кризис, предпринимаемые действия зависят от идей, которые лежат вокруг.
Милтон Фридман
Идеи, подоспевшие к кризису
В 1947 году в швейцарской деревне Мон Пелерин был создан небольшой аналитический центр. Общество “Мон Пелерин” состояло из самопровозглашенных “неолибералов”, таких как философ Фридрих Хайек и экономист Милтон Фридман.
В те дни, сразу после войны, большинство политиков и экономистов поддерживали идеи Джона Мейнарда Кейнса, британского экономиста и защитника сильного государства, высоких налогов и надежной системы социальной защиты. Неолибералы, напротив, опасались, что растущие государства возвестят новый тип тирании. И они восстали.
Члены Общества “Мон Пелерин” знали, что им предстоит долгий путь. Хайек отметил, что время, необходимое для того, чтобы новые идеи восторжествовали, “обычно составляет поколение или даже больше”. Еще они знали, что реальные изменения вызываются кризисами. Когда происходит этот кризис, предпринимаемые действия зависят от идей, которые лежат вокруг. Тогда идеи, однажды отклоненные как нереальные или невозможные, могут запросто стать неизбежными.
И это именно то, что случилось. Во время кризисов 1970-х годов (экономический спад, инфляция и нефтяное эмбарго ОПЕК) неолибералы были готовы и ждали своего часа. Вместе они помогли ускорить трансформацию глобальной политики и экономики. Консервативные лидеры, такие как президент США Рональд Рейган и
Вернемся в наше время — начало лета 2020 г. На дворе преотличный кризис. Писать о его перипетиях мы не будем, об этом сейчас говорит каждый. Куда более важно понять, какие окружающие нас идеи лягут в основу новой нормальности. На основе анализа множества выступлений и статей крупных аналитиков и экспертов можно увидеть, что новый смысловой пазл складывается всего из четырех фигур, четырех групп идей.
Фигура первая — новый экономический рост
По мнению Petroleum Economist социально-экономическое влияние Covid-19 будет чрезвычайно высоким [1]. Поддержка кризиса дорого обходиться правительствам развитых стран — $6,3 трлн для стран G20 по состоянию на 29 апреля. Инвестиции в стабильность происходят одновременно с тем, как правительства теряют значительные доходы в национальные бюджеты, приводя дефицит и заимствования к беспрецедентным в мирное время уровням. ВВП США сократился на 4,8% в первом квартале 2020 года, и ВТО ожидает общего снижения на 5,9% за весь 2020 год. Кроме того, ожидается, что ВВП Франции, Германии и Италии сократится соответственно на 7,2%, 7,0% и 9,1% в 2020 году. Экономический спад в Европе имеет такие темпы и масштабы, каких не наблюдалось со времен Второй мировой войны. Совокупный эффект может привести к повышению уровня самообеспеченности на местном и национальном уровнях и оставить на долгие годы заметный след в объемах мировой торговли. По оценкам ВТО, в 2020 году глобальная торговля сократится на 13–32%.
The National по данному поводу вспоминает уроки истории XX века [2]. Во время Великой Депрессии президент США Франклин Рузвельт поставил во главу угла программы “Новый курс” инфраструктуру и энергетику. Управление долины Теннесси, созданное в 1933 году, строило плотины и гидроэлектростанции на
По мнению авторов The National, аналогичную роль могли бы исполнить национальные программы декарбонизации. Еще до коронавирусного кризиса были предложены две новые экологические инвестиционные программы: “Зеленый Новый курс”, разработанный некоторыми членами Демократической партии в США, и Европейский “зеленый курс”, призванный сделать Европейский Союз углеродно-нейтральным к 2050 году. В этой связи новые инфраструктуры для зарядки электромобилей, распределения водорода, улавливания углерода и высоковольтные континентальные суперсети становятся ключевыми компонентами нового экономического роста.
The Guardian представляет позиции по данному поводу в разных странах мира [3]. Правительство Германии, например, призывает в рамках программы восстановления экономики инвестировать в будущие устойчивые рабочие места, которые сократят выбросы CO2, а не вернутся к обычному бизнесу. А представитель регионального правительства Нового Южного Уэльса (Австралия) заявил, что его правительство будет рассматривать инициативы в области электроэнергетики после пандемии на основе трех позиций: “Будут ли они обеспечивать декарбонизацию? Будут ли они предоставлять новые рабочие места? И смогут ли они обеспечить более быстрый экономический рост?”
Фигура вторая — нефть уступает лидерство
В мировой нефтегазовой отрасли после резкого снижения потребления нефти и газа и падения цен на них наступают времена медленного и неуверенного восстановления спроса. Международное энергетическое агентство ожидает снижения потребления природного газа в 2020 году на беспрецедентные в истории газового рынка 4% при спаде инвестиций в добычу на 50%. В 2021–2025 года темпы роста составят 1,5% в год — ниже, чем ожидавшийся до кризиса прирост в 1,8% в год [4]. Шоковое падение потребления нефти и цен на нее до средних значений ниже $30 за баррель привели к тому, что в 2020 году доходы крупнейших нефтяных компаний упали на 50–85% по отношению к докризисному уровню [5]. Впервые в мировой истории в апреле 2020 года наблюдались отрицательные цены на нефть, связанные с риском переполнения нефтяных хранилищ и началом массового использования танкерного флота в качестве резервной инфраструктуры для хранения нефти [6].
IEA ожидает, что в среднем за 2020 год падение потребления нефти составит 9,3 млн баррелей в сутки, причем в апреле уровень потребления был таким же, как в 1995 году, и восстановление спроса не ожидается до конца года даже при самом оптимистичном сценарии [7]. С другой стороны, инвестиции в нефтегазовый сектор падали быстрее падения спроса, и, по мнению BloombergNEF, к концу года на рынке возможен резкий переход от нынешнего профицита в 17,3 млн баррелей в сутки к дефициту в размере 6,3 млн баррелей в сутки [8]. Эти прогнозы не добавляют рынку нефти ни стабильности, ни инвестиционной привлекательности. Еще более важным для будущего может оказаться переоценка инвестиционной привлекательности традиционной и новой энергетики. По оценке Wood Mackenzie, в силу снижения стоимости строительства объектов возобновляемой энергетики при цене нефти менее $35 за баррель вложения в них уже сегодня обеспечивают не меньшую отдачу, чем инвестиции в нефтегазовые проекты, и при этом сопряжены с меньшими рисками [9].
Фигура третья — потепление климата
Аналитики BloombergNEF исходят из того, что в начале 2020 года был достигнут беспрецедентный уровень консенсуса среди ученых, гражданского общества, финансового сообщества, корпораций, местных и национальных правительств, что движение к низкоуглеродной экономике является правильным направлением действий [10]. Этот широкий консенсус — хотя и отнюдь не всеобщий — не исчез внезапно
Похожими размышления делятся аналитики The Economist [11]. Международное энергетическое агентство ожидает, что глобальные промышленные выбросы парниковых газов будут примерно на 8% ниже в 2020 году, чем в 2019 году, что является крупнейшим ежегодным падением со времен Второй мировой войны. Это падение раскрывает важнейшую правду о климатическом кризисе. Проблема слишком велика, чтобы ее можно было решить путем отказа от самолетов, поездов и автомобилей. Даже если люди претерпят огромные изменения в том, как они ведут свою жизнь, этот печальный эксперимент показал, что у мира все еще будет потребность сокращения выбросов на 90% для того, чтобы достичь целей Парижского соглашения.
По мнению The Economist, пандемия одновременно, показывая масштаб предстоящей проблемы, создает и уникальный шанс для принятия государственной политики, которая уводит экономику от углерода с меньшими финансовыми, социальными и политическими издержками, чем это могло бы быть в противном случае. Низкие цены на энергоносители облегчают сокращение субсидий на ископаемое топливо и введение налога на углерод. Доходы от этого налога в течение следующего десятилетия могут помочь восстановить пострадавшие государственные финансы. Предприятия, находящиеся в самом сердце экономики ископаемого топлива — нефтяные и газовые компании, производители стали, автопроизводители — уже переживают агонию сокращения своих долгосрочных мощностей и занятости. Возвращение экономики из состояния медикаментозной комы на ноги — это обстоятельство, специально созданное для инвестиций в благоприятную для климата инфраструктуру, которая стимулирует рост и создает новые рабочие места. Низкие процентные ставки делают затраты меньше, чем когда-либо.
Оппозиция подталкивает свои правительства к более радикальным решениям. Например, The Guardian приводит мнение видного лейбориста Эда Милибэнда: “Я думаю, что мы должны стремиться к самому амбициозному плану восстановления климата в мире. Это должно быть не что иное, как амбиции правительства. Старый аргумент, что вы можете иметь экономический успех или заботу об окружающей среде, просто полностью ошибочен”. Он уверен, что его позиция отражает общественное настроение: “Да, люди хотят выйти из изоляции, как только это будет безопасно, но также, пройдя через то, через что они прошли, они хотят чего-то лучшего” [12].
Фигура четвертая — посткапиталистический порядок
NewStatesman собрал мнения ведущих экономистов по вопросам выхода из кризиса мира и Великобритании [13]. Ими было отмечено, что закрытие обширных сфер глобальной экономики только сейчас (в период пандемии) позволяет достичь минимально необходимых темпов для достижения целевого показателя в 1,5°C. Это свидетельствует о масштабах структурной проблемы, с которой мы сталкиваемся в борьбе с климатическим кризисом и обеспечении устойчивого будущего для жителей этой планеты — особенно такого, которое является справедливым. Нынешнее сокращение выбросов обошлось огромной ценой: люди погибли и лишились средств к существованию, бизнес рухнул, и надвигается опустошительная глобальная рецессия.
Они считают, что системная трансформация требуемых масштабов — от расточительности и неравенства к устойчивости и общему процветанию — должна осуществляться под руководством государства и общественности и основываться на принципах демократической подотчетности. По их мнению, кризис ясно показал, что рынок сам по себе совершенно неспособен обеспечить темпы, масштабы или степень координации, необходимые для решения сложных глобальных проблем, а частная промышленность не может противостоять серьезным потрясениям без решительной государственной поддержки.
Левый интеллектуал Рутгер Брегман в The Correspondent обсуждает необходимость смены доминирующей идеологии и экономической модели западного мира [14]. Если и была одна догма, которая определяла неолиберализм, то это то, что большинство людей эгоистичны. И именно из этого циничного взгляда на человеческую природу вытекали все остальные — приватизация, растущее неравенство, эрозия общественной сферы. Теперь открылось пространство для иного, более реалистичного взгляда на человеческую природу: чтобы человечество развивалось к сотрудничеству. Именно из этого убеждения может последовать все остальное — правительство, основанное на доверии, налоговая система, основанная на солидарности, и устойчивые инвестиции, необходимые для обеспечения нашего будущего. И все это как раз вовремя, чтобы подготовиться к самому большому испытанию этого века, нашей пандемии в замедленном движении — изменению климата.
Окно возможностей
Из этих фигур собирается новый пазл, одна фигура другую цепляет и удачно сочетается. Пандемия с ее самоизоляцией и замедлением производственно-экономических процессов приводит к новой Великой депрессии. Выход из неё связывают с масштабными инвестициями в борьбу с потеплением климата, благо что нефтегазовый рынок — последний оплот сырьевой экономики, раздираемый внутренней конкуренцией при снижающемся спросе, — начинает «сыпаться» и уступать место новой энергетике. Решение глобальных проблем, таких как пандемия или потепление климата, безуспешно или малоэффективно в институциональном и идеологическом контексте неолиберализма. А значит, могут оказаться востребованными новые формы социальной деятельности, построенные на принципах посткапитализма. Что интересно — главной идеей смыслового пазла нашего времени является декарбонизация. Для России, как и для любого другого субъекта мировой политики и экономики, этот пазл является новым окном возможностей.
Был такой неолиберал, американский электроинженер и юрист, Джозеф Овертон. И его интересовал вопрос о том, как немыслимые вещи со временем становятся неизбежными. Его имя сохранилось в истории благодаря понятию «окно Овертона», которое было им введено в рамках неких политических исследований. Идеи, которые попадают в это окно, являются тем, что считается “приемлемым” или даже “популярным” в текущий момент времени. Если вы политик, который хочет быть переизбранным, вам лучше оставаться в этом окне. Но если вы хотите изменить мир, вам нужно сдвинуть окно. Как? Толкая его по краям, выглядя неразумным, невыносимым и нереалистичным.
А что делать, когда “окно Овертона” только что сдвинулось, и из него подул свежий ветер? Продолжать тянуть его в свою сторону или воспользоваться новыми возможностями?
P. S.
Главное, чтобы не получилось, как в старом анекдоте.
Из окна дуло. Штирлиц закрыл окно. Дуло исчезло.
Подготовлено IC ENERGYNET / Авторы: Дмитрий Холкин, Игорь Чаусов
[1] https://www.petroleum-economist.com/articles/low-carbon-energy/energy-transition/2020/like-a-bat-out-of-hell-part-one-energy-implications
[2] https://www.thenational.ae/business/comment/investing-in-energy-and-projects-helped-pave-the-way-out-of-the-great-depression-it-can-now-help-build-a-greener-world-1.1014159?utm_source=telegram.me&utm_medium=social&utm_campaign=www.thenational.ae-business-comm
[3] https://www.theguardian.com/australia-news/2020/may/14/seizing-the-moment-how-australia-can-build-a-green-economy-from-the-covid-19-wreckage?utm_term=Autofeed&CMP=twt_gu&utm_medium&utm_source=Twitter#Echobox=1589392734
[4] https://www.iea.org/reports/gas-2020/2021-2025-rebound-and-beyond#abstract
[5] https://www.iea.org/articles/energy-market-turmoil-deepens-challenges-for-many-major-oil-and-gas-exporters
[6] https://www.bloomberg.com/news/articles/2020-04-19/oil-drops-to-18-year-low-on-global-demand-crunch-storage-woes
[7] https://www.iea.org/reports/oil-market-report-april-2020
[8] https://about.bnef.com/blog/oil-markets-start-to-recover-may-tilt-into-deficit-in-2h/
[9] https://www.greentechmedia.com/articles/read/oil-price-means-renewables-are-a-better-investment-for-the-majors
[10] https://about.bnef.com/blog/cheung-covid-19-and-the-energy-transition-our-greatest-decade-awaits/
[11] https://www.economist.com/leaders/2020/05/21/countries-should-seize-the-moment-to-flatten-the-climate-curve
[12] https://www.theguardian.com/environment/2020/may/17/labour-to-plan-green-economic-rescue-from-coronavirus-crisis
[13] https://www.newstatesman.com/politics/economy/2020/05/top-economists-warn-uk-not-repeat-austerity-after-covid-19-crisis
[14] https://thecorrespondent.com/466/the-neoliberal-era-is-ending-what-comes-next/61655148676-a00ee89a
