Шарль Левински (р. в 1946) — швейцарский писатель, широко известный не только у себя, но и за рубежом. «Кастелау» — четвёртый его роман, издающийся в России (издательство Ивана Лимбаха. 2021 г.).

«Снимать кино — значит лгать»

«Снимать кино — значит лгать» — говорит один из героев романа. В сущности, это суждение справедливо и для других искусств, более того, для любого рассказа о реальности. В высказываниях человек подчинен своей позиции в мире, которую определяет возраст, жизненный опыт, характер и многое другое. В таком случае, может ли человек говорить о мире правду, или любая версия будет искажением действительности? Это искушает объявить мир непознаваемым, а человека абсолютно субъективным. Не знаю, как было раньше, но в современном мире с каждым годом поверить в существование какой-либо правды оказывается все сложнее. Интернет снимает привилегии профессионалов на разговор об исторических, общественных и других событиях, увеличивает количество точек зрения на один феномен. В романе Шарля Левински реальность 21 века узнаваема несмотря на то, что основный сюжетный план происходит в годы Второй Мировой войны. С современными событиями рифмуются попытки героев разоблачить известного актера за преступления, совершенные в молодоксти, или открыть исторические факты, которые стремятся забыть. Но для писателя современность не является ключевым предметом для разговора, а утверждение непознаваемости истории и субъективности человеческого сознания не является целью романа. Шарль Левински рассуждает о механизме исторических процессов, и о том, как эти процессы осмысляются и принимаются.

Шарль Левински рассуждает о механизме исторических процессов, и о том, как эти процессы осмысляются и принимаются

Роман «Кастелау» имеет такую художественную форму, которая позволяет современно и наиболее сообразно говорить об истории. Роман строится как архив, в котором содержится множество документов. Здесь и рукопись, основанная на научной диссертации, и устное интервью, дневники, письма и многое другое. Все это образует калейдоскоп различных сознаний, дискурсов и модусов. Такая структура позволяет автору показать множественность точек зрения на существо исторической правды. Мозаика сознаний становится показателем разбитости мира на взгляды и мнения. При этом запутанность и необъятность информации не отменяет необходимости разбираться во времени, не отменяет исторической и нравственной ответственности за совершенные поступки.

Мозаика сознаний становится показателем разбитости мира на взгляды и мнения

В романе Шарля Левински несколько сюжетных планов, которые происходят в разное историческое время. Связующим эпохи и страны звеном становится американский киновед Сэмюэль Энтони Саундерс. На первых страницах читатель смотрит на героя со стороны: это сумасшедший человек в последние минуты жизни, который пытается разбить именную звезду некогда известного актера на Аллее славы. Затем автор меняет ракурс, вводя рукопись книги, над которой киновед работал всю жизнь. Так, читатель получает возможность посмотреть на мир глазами Сэмюэля и попытаться понять, что привело героя к такому состоянию.

История Сэмюэля начинается с того, что он приезжает в Германию на поиски материала для будущей диссертации, посвященной фильмам Третьего рейха, которые не были закончены или не вышли на экраны. С момента знакомства с владелицей бара, в прошлом киноактрисой, Сэмюэль отходит на задний план, принимая позицию комментатора событий. Основные источники информации — интервью бывшей актрисы и дневники сценариста. На протяжении большей части романа разворачивается история съемок фильма «Песнь свободы». Группа кинематографистов решает перенести съемки фильма из Берлина в отдаленную деревню: война заканчивается и в столице становится опасно. Съемочная группа добирается до деревни «Кастелау», которая станет основным пространством романа: здесь произойдут ключевые для жизни героев события. Основная цель кинематографистов — остаться в деревне как можно дольше, чтобы пережить в относительном спокойствии разрушительные для государства моменты. Съемочная группа будет снимать фильм, создавать видимость съемок, а также планировать послевоенную жизнь. В романе точно отображаются вневременные модели поведения людей в подобной ситуации: талантливые организаторы готовятся устраивать жизнь в новых исторических условиях, верных солдат ждет ценностный и идеологический крах, предприимчивые преступники переделывают собственную биографию, а люди, не преступившие нравственные границы, готовы обернуться и посмотреть, что все же произошло. На взаимодействии этих моделей строится сюжет романа: персонажи, которые поставили себе приоритетом оставаться людьми и называть вещи своими именами, станут неудобны организаторам и дельцам, планирующим построить жизнь и карьеру в новых исторических условиях.

Повествование, которое разбивается на несколько ключевых и множество второстепенных сознаний, позволяет автору показать разнообразие оценок этой исторической ситуации. Основными повествователями становятся актриса Тициана Адам, которая дает интервью Сэмюэлю, и писатель Вернер Вагенкнехт. Образ реальности мерцает, но авторское сознание проявляется в том, как организована система сознаний: кому-то автор дает высказаться больше, кому-то позволяет не только рационально, но и художественно осмыслить события, при этом некоторые персонажи не имеют голоса вообще.

Образ реальности мерцает, но авторское сознание проявляется в том, как организована система сознаний: кому-то автор дает высказаться больше, кому-то позволяет не только рационально, но и художественно осмыслить события, при этом некоторые персонажи не имеют голоса вообще

В определенный момент смысловым центром истории становится противостояние актера Вальтера Арнольда (Эрни Уолтона по голливудскому псевдониму) и писателя Вернера Вагенкнехта. С одной стороны, эти образы достаточно конкретные и реалистичные. Вальтер Арнольд — немецкий актер, который получает популярность, исполняя роли героев в пропагандистских фильмах, а после окончания войны переписывает биографию, чтобы получить возможность сниматься в Голливуде. Именно его разоблачению посвятит жизнь Сэмюэль. Актерство становится для Вальтера жизненной позицией — читатель так и не встретится с его сознанием, существованием вне маски. Вернер Вагенкнехт — опальный писатель, который вынужден брать псевдонимы и писать сценарии к фильмам. Эти герои на протяжении долгого времени существуют как бы параллельно. Однако, скорое окончание войны охватывает всех героев романа, заставляет их существовать в едином микромире. С этого момента действие каждого героя непосредственно сказывается на другом. Противостояние актера и писателя превращается практически в аллегорию. Актер, который готов менять маски независимо от политического режима, и писатель, поставивший своей целью разобраться во времени. При этом сознание Вернера представлено дневником и художественными рассказами, в которых он осмысляет происходящие события. Писатель занимает позицию исследователя, который наблюдает за людьми и их поступками, чтобы затем определить и художественно выразить образ времени. Именно желание Вернера не переписывать историю, а разбираться в ней, его неприятие «дельцов», готовых предать забвению произошедшее и начать новую жизнь, переводит идейный конфликт в прямое столкновение.

Разрешением конфликта, как можно догадаться, вряд ли станет торжество правды и справедливости. Достаточно пессимистичное ощущение усиливается тем, что читатель уже знает, как закончится жизнь Сэмюэля. Рукопись киноведа заканчивается утверждением: «Нет, не заслужил». Вальтер Арнольд не заслужил общественного признания, но это с точки зрения Сэмюэля. Автор хоть и не оспаривает это утверждение, но приводит список фильмов, в которых снялся актер. Это наследие поглощает всю работу киноведа. Сама история организуется таким образом, что правда оказывается неудобной и невозможной, когда она может что-либо изменить.

В одной из пьес Бернарда Шоу есть сцена на похожую тему: Жанна Д’Арк уже мертва и появляется в форме духа, она встречается с потомками, которые приняли коллективную вину за убийство, отдали ей почести и признали святой. Однако, когда Жанна спрашивает, стоит ли ей вернуться на землю, чтобы продолжать свою деятельность, все потомки смущаются и отказываются — живыми такие люди всегда неудобны

В романе «Кастелау» трагическое не отделяется от фарсового. Предательство в романе может привести к тому, что преданный и заключенный в тюрьме человек получит лучшие условия, а действительное убийство представлено в виде фрагмента из сценария. При этом ощущение трагизма истории складывается из поступков каждого персонажа, который вольно или невольно становится участником истории. Роман «беспощадно правдивый», как пишет издательство: это правда о коллективной вине людей не только за исторические события, но и за принятие и осмысление этих событий. Определить авторское отношение не так просто, отчасти это грустная ирония, которая встречает читателя в виде эпиграфа. Ирония по отношению к тому, что каждый, кто поставит себе целью добиваться открытия и признания правды, будет разочаровываться. Но важно отметить, что в роман введена фигура автора-персонажа, который находит и издает архив киноведа, то есть продолжает действия Вернера и Сэмюэля. Таким образом, автор словно приглашает читателя присоединиться к разговору об исторической правде, но, указывая на опыт героев, просит быть аккуратнее.

Автор: Павел Гендрин