Когда я читал “Козлиную песнь” Константина Вагинова, меня не покидало ощущение, что атмосфера романа, его общее настроение мне знакомы. Невозможность действия, апатия, разочарованность в себе и в других — такое я уже встречал, возможно, не раз, но речь вот о чём.

Вагинова часто сравнивают с его современниками — Кавериным, Олешей, Кржижановским, Булгаковым и другими, будто они ведут между собой диалог. И действительно, у них есть общие черты, но природа этого “общего” мне кажется несколько иной.

Это похоже на основной принцип теории о “примордиальной традиции” в изложении Рене Генона. Важнее, что эти писатели ведут диалог не между собой, то есть по горизонтали, но по вертикали, обращаясь к общему “предку”, и потому их произведения и стили — есть не столько результат их коммуникации друг с другом, заимствований, искажений, сколько коммуникации каждого из них с одним и тем же общим источником. Он, конечно, многогранен и многолик, но в данном случае речь о Чехове, который, что касается творчества Вагинова, обычно не попадает в список “влияний”, справедливо включающий литературу эллинизма, новеллы эпохи Возрождения, плутовской роман, прозу Андрея Белого, Достоевского, Гоголя и прочие источники. Однако, именно у Чехова можно обнаружить в точности такую же затхлую атмосферу безысходности, трагедии без пафоса, когда тщетна, смешна не сама пошлая жизнь, но пуще того — любой порыв её преодолеть. К 35 годам жизнь кончена и нет места иллюзиям, надеждам на свершения. Боги больше не бросают тебе вызов, а ты им. Всё обречено повторяться и увядать, деградировать, как школьные учителя.

Кроме того, делать это им придется не в равномерном ходе вещей, удовлетворенно занимаясь своим ремеслом, а быть одолеваемым страшной тоской и меланхолией забытого, конченного человека, не оправдавшего надежд. Все смешно.

Сразу после первой публикации романа, Гулливер (общий псевдоним Владислава Ходасевича и Нины Берберовой) написал в своей рецензии, что Вагинов “удовлетворен” поведением своих героев. Мне это кажется маловероятным, напротив, он насмехается над ними, над всеми их потугами состояться, вести осмысленное существование, творить. Вагинов беспощаден и к ним, и к себе в том числе. Все персонажи романа в той или иной мере выставлены посмешищами. Ни у кого нет ни единого шанса, все их усилия лишены смысла, поскольку они недостойны своих занятий, взятой на себя ноши, как последние императоры, доставшейся им власти.

e.s.b., 2018-2019

Примечания

Подробнее об этой уникальной книге можно почитать в недавно вышедшем материале литературного проекта “Полка“, прекрасно иллюстрированном и написанном, что, разумеется, не отменяет того, что стоит прочитать саму “Козлиную песнь”.

Источник: www.esbolshakow.com