ММТ, Modern Money Theory (Современная денежная теория) — направление экономической теории, зародившееся в 1980-1990-х годах. В последнее десятилетие оно получило внушительную популярность, что особенно примечательно, если учесть, что ММТ относится к так называемым «гетеродоксальным» направлениям экономической мысли (не являющимся частью «магистрального» направления теории), которые обычно оказываются за бортом публичного интереса и обсуждения.

В этой статье мы попробуем рассказать о том, что предлагает MMT. Но, прежде чем обратиться к сути вопроса, следует уточнить, как выглядит «расклад сил» в современной науке в целом.

Неоклассический мейнстрим: за и против

Экономическая теория содержит множество разделов. Мы сосредоточимся на макроэкономике, которая исследует хозяйственную систему как единое целое: как связаны друг с другом занятость, денежное обращение, общий уровень цен и объем выпуска.

В макроэкономике на протяжении всей ее истории (с 1930-х годов) шло противоборство различных теоретических направлений. При этом иногда они имели разногласия не только в частных выводах (как в случае с классическим кейнсианством и монетаризмом), но и в методологии, подходах и фундаментальных предпосылках при изучении предмета макроэкономики.

В основе современного подхода неоклассической школы (мейнстрима), какой бы разнообразной она ни была, всегда лежит то, что поведение экономической системы как целого выводится из «микроэкономических оснований», определяющих так называемое рациональное поведение агентов.

Участники экономической деятельности принимают решения на основе максимизации индивидуальной функции полезности. В результате согласования этих интересов в экономике формируются рыночные цены, которые призваны оптимально распределить ресурсы и продукты между агентами.

Неоклассики не утверждают, что поведение людей в реальном мире полностью соответствует постулатам рационального «оптимизирующего» поведения. Но, с их точки зрения, модели, основанные на оптимизирующем поведении рациональных агентов, служат «идеальным» прототипом реальной экономики, очищенным от случайных и несущественных для исследования трений.

Представители не-мейнстримных направлений склонны считать такую исследовательскую программу неудачной, но критикуют ее по-разному. Среди наиболее заметных «гетеродоксальных» направлений можно выделить радикальную политическую экономию (куда входит марксизм), посткейнсианство и австрийскую школу.

Истоки ММТ

По существу, ММТ является наследницей (или частью) более широкого посткейнсианского направления в экономике, представители которого придерживаются наиболее радикальной интерпретации наследия английского экономиста Джона Мейнарда Кейнса.

С их точки зрения, экономику нельзя описывать через статические модели общего равновесия. Механистические модели неоклассиков, ведущие к «гомеостазу» системы в состоянии полной занятости и оптимального использования ресурсов, считаются принципиально неприменимыми для описания реальной экономики, которую посткейнсианцы воспринимают как сложную адаптивную систему (complex adaptive system, CAS).

С их точки зрения, для экономических агентов будущее принципиально непрогнозируемо и не может быть сведено к вычислимому распределению вероятностей. Неполнота информации, а не конечность ресурсов служат главным ограничителем удовлетворения безграничных потребностей людей.

Движение экономики органически связано с пробами и ошибками агентов. Пробы и ошибки не погрешность — они встроены в «ядро» системы. Например, поскольку процесс производства занимает время, финансирование факторов производства и продажа выпуска разнесены во времени. Удачные и неудачные прогнозы формируют почву для новых ожиданий и основанных на них решений.

Экономика — это непрерывно эволюционирующая система, текущее состояние которой зависит от пройденной траектории развития. «Равновесного» состояния системы нет ни на практике, ни в теории. А значит, в экономике не существует никакой ей внутренне присущей тенденции движения к оптимальному и наилучшему использованию ресурсов.

На этой основе посткейнсианцы защищают старые кейнсианские предписания экономической политики, которые в свое время не смогли пройти теоретическую проверку временем в прокрустовом ложе неоклассической парадигмы. Экономика рассматривается как определяемая в первую очередь на стороне спроса (demand-driven), а деньги не нейтральны ни в коротком, ни в длинном периоде.

В числе рекомендаций — сильный общественный сектор и активная фискальная политика, плотный контроль за финансовыми рынками и даже функция государства как работодателя последней инстанции (см. ниже).

Как нетрудно заметить, всё это неплохо согласуется с идеей «регулируемого капитализма» и государства всеобщего благосостояния. Но все эти положения разделяет и ММТ. Что же тогда отличает ММТ как отдельное направление? Это — особый акцент на природе денег.

Зачем нужны деньги?

Все мы помним старую историю из вводных учебников по экономике: сначала был бартер, затем люди нашли наиболее удобный для обмена «универсальный товар», и постепенно этот товар определенным образом (без пояснения, впрочем, каким именно) превратился в меру стоимости и средство ее сбережения — в деньги.

Однако зачем кому-либо удерживать «универсальный товар, чтобы затем его обменять на полезную вещь у соседа, если всегда можно сделать это без «универсального товара» — просто договорившись о возврате товара Б за товар А когда-нибудь потом?

Почему мы требуем в обмен на продаваемое благо именно деньги, а не договариваемся о том, что контрагент вернёт нам сопоставимый по ценности товар в будущем? В небольшом замкнутом сообществе всегда можно вести взаимный учет долгов. Но это становится проблемой, когда масштабы торговли становятся шире, число контрагентов — больше, а личные связи — слабее.

Чтобы связать воедино огромные рыночные системы, требуется что-то, что радикально решало бы проблему доверия между людьми и позволило бы им свободно обмениваться товарами без учета индивидуальных долгов друг перед другом.

Именно здесь появляется потребность в «универсальном товаре», который бы принимался всеми как законное платежное средство, и обладание которым гарантировало бы, что владелец имеет законное право на отчуждение части общественного продукта.

Гарантом для этого, с точки зрения ММТ, и служит государство. До тех пор, пока государство состоятельно и способно поддерживать монополию на насилие, деньги гарантированно пользуются спросом по меньшей мере в силу необходимости оплачивать ими налоги.

Государство служит проводником ликвидности для нормального функционирования современной сложной индустриальной экономики, а его деньги и облигации — надёжным активом.

«Коперниканский переворот» в эмиссии денег

От других направлений экономической мысли ММТ отличает интерес к древней экономической истории, и тут она опирается на идеи, которые разрабатывались в рамках «долговой теории денег» и хартализма [1].

От последнего ММТ взяла идею, что государство деньги выпускает, ставит на монетах печать, а затем требует их возврата заново через уплату налогов — именно в таком порядке. Но идея эта была серьезно переработана и интегрирована в макроэкономическую теорию радикально-кейнсианского направления.

В то время как в мейнстриме принято считать, что налоги финансируют государственные расходы, ММТ ставит их в обратном порядке: выпуск денег первичен, за счет чего государство производит расходы. Далее с помощью налогов государство уничтожает денежную массу в обороте. Затем процесс начинается заново.

Даже если государство производит займы через гособлигации, изъятые из оборота деньги все равно возвращаются в частный сектор в результате последующих госрасходов.

С точки зрения мейнстрима, рост госрасходов в «нормальных» условиях (нет кризиса или рецессии) приводит к вытеснению частных инвестиций и росту ставок. С точки зрения же ММТ, в этом вопросе надо различать финансовую и реальную сторону процесса.

Если говорить о «реальной» стороне дела, то капиталистическая экономика не способна автоматически прийти к полному и оптимальному использованию ресурсов, потому фискальное стимулирование будет приводить к абсолютному росту выпуска чаще, чем считается в мейнстриме.

Чтобы разобраться с «финансовой стороной» дела, придётся обратится к следующему центральному положению ММТ: пониманию денег как финансового инструмента и долгового обязательства.

Деньги — это долг

Наличные деньги являются обязательством государства и активом частного сектора. Но выпускать деньги вообще может не только государство. Главный источник денег в современной экономике, помимо государственных расходов, — кредитование фирм и домохозяйств коммерческими банками. В этом случае деньги обретают форму депозитов.

Принципиальное значение банков заключается в кредитовании фирм ради недопущения кассовых разрывов, в частности, в финансировании запасов и производства до получения выручки от продаж.

Фиатные деньги [2] и гибкое предоставление ликвидности центральным банком стали высшей точкой развития финансовой системы: распределение ресурсов зависит от ожидаемого спроса и уже не сдерживается недостатком металлических денег или слабым развитием межбанковского кредита.

В современной денежной системе банки не имеют проблемы в приобретении резервов [3] (средства коммерческих банков на корреспондентских счетах в центральных банках, аналог наличных денег для совершения транзакций между банками. Конвертируются в наличные деньги по требованию. Определённая доля активов в виде резервов или наличности поддерживается банками либо добровольно, либо по требованию властей). Банк может получить их либо на межбанковском рынке, либо выпустить депозитные сертификаты, либо обратиться напрямую к Центральному банку через дисконтное окно. Но это предоставление денег совершается за определённую плату.

Ограничение — в ставках, а не в количестве денег

Этой платой является определенная ставка процента. Именно систему краткосрочных ставок поддерживают на определенном уровне центральные банки, и именно таргетирование так называемой «ключевой ставки» уже давно признано главной заботой центральных банков.

Выдавая кредиты, банки ожидают получить достаточную прибыль и приобретают необходимые для транзакций резервы. Выдача кредитов влечет потребность в расширении денежной базы (резервов и кэша, что практически одно и то же с макроэкономической точки зрения), и центральный банк эту потребность удовлетворяет.

Отсюда следует важный, ключевой для ММТ вывод: денежная масса эндогенна, в то время как ставки процента экзогенны (опираются на определяемую центробанками ключевую ставку).

Этот вывод, который давно защищают посткейнсианцы, долгое время радикально расходился с мейнстримной точкой зрения, хотя в последние десятилетия экономисты стали признавать факт эндогенности денег — вслед за тем как деятельность центральных банков стала гораздо прозрачнее с 1990-х годов. Однако, с точки зрения ММТ, выводы из этого положения так и не были доведены господствующей теорией до логического конца.

Инфляция!

В контексте ММТ факт эндогенности денег влечёт вывод, радикально расходящийся с постулатами монетаристской теории в частности и количественной теории денег в целом, — инфляция не может быть «монетарным феноменом», потому что деньги предоставляются системе «по требованию» через дисконтное окно или операции на открытом рынке.

Природа инфляции заключается либо в избыточном спросе, либо в неадекватном изменении издержек — например, если требования профсоюзов или монопольная власть корпораций приводят к «перетягиванию» одеяла» в распределении национального дохода, постоянном завышении зарплат и/или перекладывании растущих издержек в цены.

Растущее количество денег не влечет за собой инфляцию, потому что деньги эндогенны. Поэтому способ финансирования дефицита государственного бюджета с точки зрения инфляции не важен. Не имеет значения, финансируется ли он эмиссией денег или выпуском облигаций — важно лишь расширение совокупного спроса.

Что же касается уровня ставок из–за финансирования госдолга, то возможный эффект на портфели ценных бумаг «перекрывается» таргетированием ставок процента центральным банком.

Мейнстрим видит в финансовой системе и деньгах лишь «вуаль» реального сектора, трактуя возможный рост ставок из–за госрасходов как результат растущей конкуренции за конечный объем «реальных сбережений».

ММТ же указывает, что ставки процента влияют на экономику, но не отражают реальные ограничения экономики. В конечном счете, гособлигации — это фактически инструмент денежно-кредитной политики и способ замены беспроцентных бумажных денег на доходный, но безопасный актив.

Перечислим ряд ключевых выводов ММТ:

1) Государство не способно стать банкротом вынужденно (хотя может принять такое решение по политическим мотивам) до тех пор, пока занимает средства на рынке в собственной валюте;

2) Государство, которое финансирует собственные расходы в собственной валюте, не может быть «наказано» инвесторами, так как оно имеет полный контроль над ставками процента (в лице своего финансового агента — центрального банка);

3) В отличие от частного сектора, государство может рефинансировать собственный долг сколько угодно, так как контролирует как эмиссию денег, так и ставки процента в экономике.

Модель мира, основанная на одной формуле

В отличие от других экономических направлений, ММТ активно использует метод бухгалтерских балансов в применении к макроэкономическим проблемам. Если формирование бухгалтерского баланса на уровне предприятий и домохозяйств представляется обязательным, то к секторальным балансам экономики ни мейнстрим, ни правительства не проявляют интереса. В рамках такого подхода не нужно иметь дело с гипотезами и предположениями, которые необходимо доказывать или проверять. Бухгалтерское тождество верно при любых условиях: расход — это всегда чей-то доход.

Любая современная национальная экономика состоит из трех секторов: государственного, частного и внешнего. Сумма финансовых балансов трех секторов равна нулю.

Данное макроэкономическое тождество позволяет сделать наглядные выводы: баланс государственного сектора автоматически влияет на состояние балансов двух других секторов. Если вы хотите иметь профицит (превышение доходов над расходами) государственного бюджета, то неизбежно столкнетесь с финансовым дефицитом в другом секторе.

Стоит ли правительству принимать бюджетные решения без оглядки на секторальные балансы собственной экономики? Ни в коем случае — особенно если учесть, что частный сектор уязвим перед накоплением долгов, в то время как государство всегда способно его рефинансировать.

С точки зрения ММТ, рост госдолга не является самостоятельной проблемой — до тех пор, пока дефициты не создают инфляционное давление и покрываются займами в национальной валюте, они расширяют недостающий совокупный спрос, не создавая риск неплатежеспособности. Дефицит создает финансовые активы частному сектору, способствуя его финансовой устойчивости.

Работодатель последней инстанции

Как правило, в капиталистической экономике всегда имеется некоторый объем вынужденно незанятых трудовых ресурсов, связанный с изменением структуры производства и переквалификацией наемных работников. Стандартная экономическая теория называет такой уровень безработицы естественным.

Проблема в том, что уровень такой безработицы определяется фактически произвольно, что делает концепцию «естественного уровня» сомнительной для принятия политических решений. Если безработица в России вырастет до 10% и надолго стабилизируется на этом уровне, экономисты могут сказать, что изменился равновесный уровень безработицы (NAIRU (non-accelerating inflation rate of unemployment) — естественный уровень безработицы, не ускоряющий инфляцию), и государство не должно вмешиваться в «естественный» рыночный процесс.

В ответ на NAIRU MMT предложила концепцию NAIBER (non-accelerating inflation buffer employment ratio — буферная занятость, не ускоряющая инфляцию), предлагающую встроенный автоматический стабилизатор для контроля инфляции и занятости.

ММТ предлагает создать государству буферную зону с минимальной заработной платой, куда в периоды экономического спада автоматически будут перетекать трудовые ресурсы из частного сектора, а в периоды подъема — обратно. Особенность государства как работодателя последней инстанции заключается в том, что только оно способно создавать бесконечно эластичный спрос на труд, не зависящий от прибыльности и не создающий инфляционного давления.

Гарантия государственной занятости в отличие от популярного ныне безусловного базового дохода позволяет решить несколько важных социально-экономических проблем:

1. Современные социальные науки едины во мнении, что работа в коллективе положительно сказывается как на конечных результатах работы, так и на психическом здоровье самих работников;

2. Снижение неравенства доходов путем ликвидации низкооплачиваемых рабочих мест с плохими условиями труда в частном секторе;

3. Программа гарантии занятости снизит расходы государства, связанные с существованием безработицы и сопутствующими ей социальными девиациями;

4. Государство может создать долгосрочные проекты, не зависящие от экономических циклов: решение проблемы изменения климата, искоренение большинства инфекционных заболеваний (как это уже было с оспой) или даже колонизация других планет;

5. Программа поможет людям с поиском работы в частном секторе. Обычно работодатели не хотят нанимать людей, долго находившихся без работы, поэтому центры занятости могут написать рекомендации работникам;

6. В отличие от стандартных методов стимулирования спроса, приводящих к возникновению рыночных пузырей, расходы по программе занятости автоматически направляются в те области, где слабый спрос;

7. Обеспечение стабильной инфляции и экономического роста.

Таким образом, гарантия занятости является основой политики ММТ. Без достижения полной занятости невозможны стабильные цены и экономический рост.

Россия и MMT

Критики утверждают, что даже если ММТ верна, то использовать ее могут только США, так как они выпускают мировую резервную валюту. Однако позиция ММТ состоит в том, что любое современное государство, выпускающее собственную валюту и заимствующее в ней, обладает денежным суверенитетом. Понятие «денежный суверенитет» введено в оборот именно создателями ММТ. Реальные страны обладают разной степенью денежного суверенитета. Например, США обладают абсолютным денежным суверенитетом. Примером денежно зависимых стран являются страны ЕС — правом выпуска евро обладает только наднациональный центробанк.

Несмотря на десятилетие экономической стагнации, Россия сделала большой шаг в сторону повышения денежного суверенитета. Переход к плавающему валютному курсу, погашение валютных долгов, развитие финансового и банковского секторов стабилизировали денежную систему нашей страны. Можно сказать, что именно сейчас российская капиталистическая экономика стала в полной мере современной денежной экономикой. Наша банковская система без проблем смогла профинансировать дефицит федерального бюджета почти в 5 трлн рублей в этом году, хотя официальные лица весной утверждали, что наши облигации некому покупать.

Но если консервативная политика российских властей продолжится (а принятый трёхлетний бюджет гарантирует это), России не миновать растущего отставания от передовых государств, ухудшения качества жизни и социальной сферы.

Коллектив New Deal

ПРИМЕЧАНИЯ:

[1] Хартализм — теория, согласно которой ключевую роль в возникновении денег сыграли институты власти, а не добровольные обмены равноправных агентов.

[2] Фиатные деньги — деньги, номинальная стоимость которых устанавливается государством и при этом не связана со стоимостью материала, из которого они изготовлены.

[3] Банковские резервы — средства коммерческих банков на корреспондентских счетах в центральных банках, аналог наличных денег для совершения транзакций между банками. Конвертируются в наличные деньги по требованию. Определённая доля активов в виде резервов или наличности поддерживается банками либо добровольно, либо по требованию властей.