Алиса Ройдман — психоаналитик, член психоаналитической организации Topología en Extensión (T.E.E.) de Buenos Aires, поэтесса, редакторка, переводчица, студентка ЛИ им. А.М. Горького.

Катя Хасина — художница, работает с текстом, графикой и речью. Выпускница Института проблем современного искусства (2018), участница ряда групповых выставок, соавтор серии событий «Пять докладов о чешуйчатости», иллюстратор.

Стихи Алисы Ройдман, чья поэтика еще только начинает обретать свои координаты в пространстве современного письма, интересно интерпретировать с психоаналитических позиций (этот интерес, конечно, в том числе подсказан соответствующим пунктом из биографической справки). Здесь субъект, как писал Лакан, «рабствует дискурсу», не позволяющему даже смерть, хотя и грезящему о ней. Недаром ключевой образ этих стихов, вынесенный в название, — море, фонетически, безусловно, отсылающее к латинскому mori, а вместе с тем — к memento. О памяти Ройдман пишет: «память стремится к минус бесконечности», потому что все, о чем мы помним — отсутствует в речи, точнее сказать, это и есть ничто, пустота, оцепленная мертвым желанием. Неслучайно морю приписывается грамматическое значение женского рода (lа femme n’existe pas). Также образ моря связан с представлением о непрерывном скольжении означаемого относительно означающего — движение, которое схватывает в своих иллюстрациях художница Катя Хасина — тонкие хрупкие линии заключают в себе тот особенный способ сообщения, в котором смысл больше «не настаивает» на себе.

Е. З.

Автокомментарий Кати Хасиной: «В своей практике я обращаюсь к проблемам репрезентации знания и власти перевода; в работах разрыв между изображением и текстом, картой и местностью, образом и «реальностью» становится заметен при последовательной расшифровке графических схем из картинок-ребусов и сбивающихся кодов. Иллюстрации умножают обманки текста: ложные друзья переводчика».

1.

заходишь в комнату
смотришь зеркально и думаешь
я так неравноценно
своей истории
и так нелюбимо ею

я так одно и так давно не виделись с пламенем стертых подков и если я лошадь тогда мой глаз — убежище мух и бегство насильственно руководимо памятью с крыльями мух мой летающий глаз ты лишь оторван от голоса матери снов и матери слов и прочих всех матерей разъедающих сердце земли разъезжающих на лошадях по полярной части его и не слышащих как замерзают копыта осыпаются гривы осенними листьями с другой стороны земли где не спит их ребенок, но и не умирает где он кричит свое имя где тает лёд где сквозь воду до Бога не долетают звуки где невозможно быть — там он живёт и ждёт

2.

во сне ко мне обращается мертвый — струпья дней и сухие комья памяти — самая смятенная субстанция
слова расположены по убыванию смысла

меня смывает твоим потоком

речь
(я не слушаю тебя) мертвая мертвый явилась явился во сне
хочу говорить с живыми
хочу вдыхать запах говорящего

не думать чего хотят от меня слова и чувствую просыпаясь присутствие встроенное в мир хотение извне днем ночью

особенно страшно во время секса, смерти, приема пищи: «чего хотят от меня слова?»

«чего хотят от меня слова?»

«чего хотят от меня слова?» «чего хотят от меня слова?»

«чего хотят от меня слова?»

3.

море содержит утопленников
как х э у
память стремится к минус бесконечности
и есть такой акт для каждого чувства
что восприятие не равно себе
(как тогда, помнишь?) —
все что следует об этом сказать
остальное — невнятное щебетание в бесплотном лесу как и любое высказывание
когда мы прогуливались по мосту —
их отраженья-множества
невыраженные призывы
вслушайся —
любой из нас хотел бы броситься в воду
но что останавливало
неужели это «бы»

4.

море, в тебя желания приходят издалека
твоя пена меня подводит, когда я целуя туземца
вдруг вижу внутри себя песок на местах чужого взгляда моего и чужого во мне
моего и чужого во мне в песке не откапывать неразличимо, но вскрывать как действительность поз в пространстве и отказывать выдающим себя
сидящим на солнце как на витрине чего-то мертвого посмотри на их счастье море
собери их тела, отбери, омой и верни на войну
неси эти чаши крови и гноя как ошибки гниения
глотай их как память своей глубины
отдай их мне помнить
отдай их мне быть тогда

5.

Море

ты та кого мне не хватает чтобы просто смотреть на тебя

Море, ты помнишь как помимо нас все сплеталось кольцами рук
как бесконечная жалость Другого длилась над нами — а нам все равно — море

я знала, какой ты была — каждый утопленник знает глубину своей тени — теперь морская соль стала жгучей до тла, будто в мире что-то возникло непоправимо и скоро останется только знание

без тебя