16 февраля 2024 года в поселке Харп Ямало-Ненецкого автономного округа в ИК-3 был убит Алексей Навальный. От того региона до города, где живут мои родители, 3000 километров. По иронии судьбы в Харпе в разные годы оказывались они оба. Я поговорил с мамой и папой, чтобы узнать, что они помнят о поселке на краю света.

ИНТЕРВЬЮ С ПАПОЙ

17.02.2024

-Где и в каком году ты служил?

В 1982 году 22 ноября я ушел из распределительного центра в Дзержинске, около Нижнего Новгорода. Поездка заняла неделю. Мы не знали до последнего момента куда нас везут. Везли в тёмную. Было много пересадок. 1 декабря мы прибыли поездом на станцию п. Харп. Узнали об этом на перроне. Я там пробыл полгода из положенных двух лет. Были проблемы с ногами, меня увезли делать операцию. И службу я заканчивал в Тюмени.

-Какие первые впечатления, какой там климат?

Приехали — темно, ночь. Полярная ночь. Темно почти всегда и жуткий мороз, до — 60ти градусов. Я был в отцовской телогрейке. Мы вышли из вагона, и нас повели пешком в часть. Весна начиналась только в мае. 1 мая мы еще в валенках и тулупах ходили. Бегать было сложно, кислорода не хватает, и идет сильное обморожение.

-Какие условия службы вашей, жилья?

Светлое время 2-3 часа в день. Сначала мы проходили курс молодого бойца. Изучали теорию, устав, принимали присягу. Жить там было тяжело, в казарме условия спартанские. От сильного мороза бывало, лежали вдвоем на одной кровати под матрасом, чтоб как-то заснуть. В дом офицеров ходили, там нас фоткали с белым медведем на руках.

-Чем ты непосредственно занимался?

Мы служили на внешнем периметре зоны. Мы — рядовой состав. Стояли на КПП. Контролировали въезд и выезд транспорта. Издалека видели, как внутри зеки бегают, чем-то занимаются. Мы вообще никак не участвовали во внутренней жизни тюрьмы. Не были внутри и не общались с сотрудниками самой зоны. Зеки, как обычные люди, утром делают построение, завтракают и идут работать. Мы контролировали те моменты, когда заключенных выводили наружу на работы: копать, делать инфраструктуру посёлка, ставить столбы и всё такое. Они работали, кажется, по 10 часов в день.

-Были особенные случаи, инциденты?

Мы выводим зеков под конвоем. В один из таких дней, когда проводились работы на улице, группа зеков расшатала хлипкий забор и они попытались убежать. Нас несколько конвоиров стояло поблизости на расстоянии 20-30 метров. Мы решили стрелять в воздух, чтоб их напугать. Двоим зекам попали по ногам. Инцидент быстро закончился, сбежавших вернули обратно.

Было еще. Помню, как вывозили покойника из зоны. Машина была обычная, не катафалк, газелька или автозак. Причины смерти нам неизвестны. Мы просто проверяли документы на вывоз трупа.

-Кто сидел в той зоне?

Сидели конченые преступники. Рецидивисты, убийцы, маньяки. Сидели пожизненно или по 20-25 лет.

-Вы знали, что такое шизо?

Да, конечно. Но узнали позже, в Тюмени. Это самые строгие условия. Отдельное здание. Помещения изолированы ото всех. Внутри самих ШИЗО есть несколько степеней строгости. Все ограничено до минимума, питание, передвижения, свет.

-Какие там были люди? Как можно охарактеризовать в целом зону, сотрудников, систему?

Ничего особенного отметить не могу. С солдатами мы шутили: «а их сюда сослали или нас?». Зеки к обычным рядовым, срочникам относились нормально, а к офицерам и контрактникам нет, их ненавидели.

-К тебе приезжали знакомые, близкие? Можно было самому выходить?

К нам не приезжали, и сами не выходили.

-Поддерживал потом с кем-то связь? Что сейчас тебе известно о том месте?

Ни с кем из Харпа не общался почти в дальнейшем. Быстро меня увезли, быстро все закончилось. О самой зоне не знаю, что сказать. Какой у нее был номер ИК-3 или Ик-18 точно не помню, но вроде бы мы у тройки служили. Смотрю сейчас на современную панораму, снятую с дрона. Почти не узнаю это место. Реку да, помню, на лыжах до туда ходили.

ИНТЕРВЬЮ С МАМОЙ

17.02.2024

-В каком году ты оказалась в Харпе и что ты там делала?

В августе 2001 года. Мы поехали в командировку на Ямал из Нижнего Новгорода. Это был заказ руководства Ямало-Ненецкого автономного округа на обзорный пресс-тур по региону. Нас было два корреспондента, режиссер и оператор. Я выполняла и функции продюсера, договаривалась о встречах. На ходу надо было придумывать что и как снимать.

-Как вы туда добирались? Сколько там пробыли? Где жили?

Мы летели самолетом из Москвы до Салехарда, там нас поселили в гостиницу. В августе было жарко. Каждый день мы ездили в разные локации снимать сюжеты. Передвигались на машине, вездеходе и даже на вертолете. Снимали сюжеты про рыболовов, оленеводов, газовиков и зэков в Харпе. Были там около двух недель.

-Что вы делали в зоне? Какие остались впечатления?

Лагеря — одна из особенностей той местности. Там пролегает узкоколейка, которую строили при Гулаге. До Харпа мы добирались на каких-то вездеходах. 20 лет назад еще не было хорошей дороги, и мы долго ехали по бездорожью. Название колонии, в которой мы были, я точно не помню.

Мы проходили через КПП, были в столовой, нас покормили. Не в столовой для зеков, для персонала. За колючей проволокой внутри зоны мы ходили по каким-то коридорам, оказались в теплице. Тюрьма гордится тем, что выращивает овощи и фрукты в необычных условиях, вплоть до квадратных арбузов.

-Как можно в целом охарактеризовать это место?

Я видела заключенных, они на нас смотрели, было неприятно и жутко. С сотрудниками колонии мы не говорили, я записала интервью с одним зеком, о чем спрашивала его — не помню, это заняло несколько минут. Это же не было журналистское расследование. Надо было представить колонию в хорошем свете, как там все прилично, что зеки работают, учатся, читают книги в библиотеке.

В целом впечатления жуткие от людей, их взглядов. Много заключенных было на улице, наверное, мы застали их на прогулке. Сами камеры заключения мы не видели. А в общем это все похоже на зоопарк. И на концлагерь из фильмов.