Прозрачный лес
Я смотрю на тебя
а ты прозрачный
как зимний
лес
И таешь
как зрение
от боли
и стыда.
Я помню
как в детстве
я смотрела
сериал
“Бангкок Хилтон”
и там одну
заключенную
в тюрьме
расстреляли
Мне так
запомнилась
эта сцена
и то что
перед этим
она обмочилась
Так я запомнила
предел страха.
Позже предел
стыда
когда меня
впервые раздели
как меня,
а не как ребенка.
Но что есть
между двумя
этими пределами
ожидание
или смерть?
Тонкий голос
говорящий
и висящий
как на леске
-Я человек.
***
Что мы знаем
о свете?
о его близости
к нам
О возможности
превратиться
в сияние
В бледный
вой
над зимней
равниной
В память
боли
под
чьими-то
ногтями.
***
Все звери
после смерти
возвращаются
домой
на зимовку
Вот комната
матрас
твоя рука
и моя рука
Как голоса
оживают
после разлуки
или смерти
И буквы
в поле
сообщения
как кресты
В поле
без нас
из нас.
***
Смерть
со смертниками
смертными
и в нас
теперь
как
вирус
Я с тобой
у корня
всех слов
Снегом
занесет
могилы
и кровь
Нас непокрытых
останется только
эта фраза эскалация
насилия
Прежде чем
земля
белая от боли
примет
или отторгнет
нас.
***
Давай поедем
дальше
по той реке
которая
приведет
нас к смерти
Пожалуйста
Не бойся
моего
“пожалуйста”
Как оно разделяет
пространство
на огонь
и чистоту
И если я
только
соль
под твоей
кожей
А ты
боль под
моими веками
пульсация
зрачков
То что же
мы будем
делать
с алыми
реками
смерти
и пустоты?
***
Все кто
здесь остается
стареют
И я тоже
видишь
как время
проходит сквозь
меня
Как страшный
зверь
возьми мое
лицо
в свои руки
Отведи волосы
посмотри
ожог тревоги
смотрит сквозь
меня
Как огонек
в доме
людоеда
смотрит сквозь
лес
Как в самой
страшной
сказке
без конца.
***
Не то
плачь
не то
вой
мой голос
Лежит
над мной
Я молчу
молчу
и ты молчи
Как безумие
восходит
в кровь
И кровь
умножает
близко
к глазам
Нас стирает
до кальки
до света
и пыли.
***
Невозможно писать
так как будто
мы гуляем
мимо ада
Возможно
писать
только
изнутри
ада
Ведь
если ты
меня
не помнишь
значит
меня нет
Как нет
всех заключенных
и убитых
когда
мы отводим
глаза
Вот его
изнанка
красная
от боли
и проклятий
Прежде
чем вырвать
зрение
или отключить
его
Я запомню
все что
видела
и уже не сотру
не смогу.
Авторка — Любовь Макаревская. Родилась в Москве, пишет с восемнадцати лет. Публиковала стихи и прозу в толстых журналах («НЛО», «Зеркало», «Незнание», «Воздух» и др.), на сайте «Сноб» и в других сетевых изданиях. Вошла в
Выпускающая редакторка — Софья Суркова.
