14 декабря моей маме исполнилось бы 107 лет, но 30 ноября 1999 года она умерла. Мама лежала в реанимации после обширного инфаркта и к ней никого не пускали, но 30ого вечером мне позвонили из больницы на работу, сказали, что мама очень хочет меня видеть, и что меня к ней пропустят. Буквально через несколько минут я был у неё в палате. Доктор объяснил, что состояние мамы очень тяжёлое, но я совсем не думал о том, что, быть может, вижу её живой в последний раз.

Мама была крещёной, но в церковь не ходила, не причащалась и не соборовалась. Когда она меня увидела, она сказала, что ей очень тяжело, и я должен быть готов к самому худшему. Я попробовал её успокоить, но мама сказала, что позвала меня не только попрощаться, но и спросить, что ей делать? Я представил себе её состояние, понял, что она боится неизвестности, боится уйти в никуда и я должен ей помочь увидеть СВЕТ в конце тоннеля.

Я сказал ей: — Молись.

— Как, — спросила она.

— Отче наш знаешь?

— Знаю, — был ответ.

— Читай.

Мама кивнула головой, закрыла глаза, и по её губам я увидел, что она молится. Через несколько минут она умерла, её лицо стало спокойным и умиротворённым. Хоронили её через церковь, всё прошло очень достойно. Я молился за неё, благодарил за всё и до истечения 40 дня, она пришла ко мне во сне.

Она очень странно выглядела: это была как бы пустая скорлупа, одетая в чёрные одежды.

— Прощай, — сказала она, — я ухожу за реку, и мы больше никогда не увидимся.

Каким-то образом я увидел и эту реку, и мост через неё, и НЕВОЗМОЖНОСТЬ проделать по мосту обратный путь. Вот это и есть НАСТОЯЩЕЕ прощание, подумал я.

Печаль, которая меня охватила, не поддаётся описанию. Стало жалко её, себя, ощущение бессмысленности такого финала переросло в желание что-то сделать, чтобы ей помочь.

Я обнял маму, в этот момент я бы, наверное, отказался от своей жизни, лишь бы она никуда не уходила. Какая-то сила вышла у меня из солнечного сплетения и наполнила маму, наполнила её пустую скорлупу плотью. На меня смотрели молодые, все в слезах, удивлённые глаза. Кожа стала белой, тело ЖИВЫМ.

— Неужели такое возможно, спросила она?

Я ответил что-то банальное, типа:

— Ты дала жизнь мне, и я просто возвращаю её тебе.

Теперь я за неё спокоен. Я знаю, мы обязательно встретимся.