Create post

алкоголизм

мой отец был типичным русским алкоголиком с армянско-татарскими корнями, и единственной его восточной загадкой было то, пьян он или нет.

ответ был ясен только в случаях, когда папа, захватив меня, появлялся у мамы на работе с просьбой срочно выйти, потому как они едут отдыхать в сочи, на машине 25 декабря. /это значило, что он пьян, но до сочи мы в итоге действительно добирались/

а потом папа закодировался.

с ним стало немного скучно, в спонтанные путешествия маму больше не звали, и она, сидя дома, стала делать выводы:

/правда потом мама очень быстро начала развлекаться построением собственной карьеры, и оттого, успела сделать всего три/:

1. в генах нашей семьи есть мужской алкоголизм, а значит двухлетнему ребёнку пить нельзя

2. женский и мужской алкоголизмы — вещи принципиально разные

3. она осталась без собутыльника, и нужно воспитывать нового

из трёх пунктов следовало, что на роль нового собутыльника я подходила, и, заметив у меня кашель, мама поставила на стол бутылку 0,75 шоколадного ликера и велела лечиться им.

до этого десятилетней мне такой терапии не предлагали, я удивилась и, удивленная, выпила полбутылки.

после чего, покачиваясь, встала и пошла спать.

и это на сто процентов предопределило мои дальнейшие отношения с алкоголем.

уже десять лет он не провоцирует меня ни на что, кроме покачиваний и жуткого желания лечь спать.

вернее, один раз я, будучи пьяной, конечно, написала мальчику, и он, конечно, приехал и увёз меня к себе домой.

там я в первой же комнате нашла более или менее мягкий ковёр и на нём уснула.

и это путешествие в соседний район москвы на голубом дэу матиссе, кажется, ни в какое сравнение не идёт с рождественским отъездом с работы в сочи. в связи с чем,

мораль:

женский и мужской алкоголизм — действительно разные вещи.


Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About