'«Во всякой культуре налицо взаимодействие двух принципов: традиции и творческой свободы. Без традиции в исторической судьбе народа нет ни преемственности, ни смысла, и каковы бы ни были превратности исторической судьбы, вечные ценности прошлого неискоренимы — и к ним неизбежно возвращаются»' Н.А. Бердяев…

В критических статьях довольно часто можно видеть аргумент, который нацелен на то, чтобы противопоставить традиционализм самому себе и создать такое дискурсивное поле, в котором традиционализм, занимаясь концептной саморефлексией, якобы разрушает сам себя изнутри. Данный аргумент звучит примерно следующим образом: традиционализм, яростно противопоставляя себя современности, на самом деле является ее же порождением и, по сути, есть ни что иное, как один из постмодернистских подходов к критике. Однако, этот аргумент не совсем верен. В данном эссе мы постараемся проанализировать, в чем же именно заключается его неточность, противопоставив ему два аргумента в защиту традиционализма и его отношений с постмодерном.

Итак, в первую очередь, нам надо операционализировать само понятие постмодерна и его воззрения на современность. Суть постмодерна заключается в попытке слома многовекового '«диктата»' законодательного разума, а также в попытке обличить претензии этого самого законодательного (модернового) разума на познание глубинной сути процессов, их истины и показать, что это есть ничто иное, как мещанская ложь и гордыня, которые выступают в качестве инструментов, использованных разумом для оправдания своих тоталитарных притязаний. Тем самым, постмодерн, исходя из данной логики, выступает в качестве оппозиции по отношению к современному миру. Казалось бы — данное определение лишь еще раз доказывает неразрывную связь между постмодерном и традиционализмом, однако мы упускаем одну очень важную деталь, а именно — сам традиционализм. Да, вероятно это прозвучит несколько странно, но именно сам традиционализм и выпадает из аналитического поля.

Традиционализм, бесспорно, является порождением эпохи современности, которую он так нещадно критикует. Тут-то и проявляется наш первый аргумент в защиту традиционализма. Он весьма банален. Однако, без него нельзя осмыслять корреляцию между этими двумя явлениями. Традиционализм не отвергает свою принадлежность к миру без традиции. Собственно, сами корни традиционализма как интеллектуального течения покоятся в эпохе возрождения и в периоде между XIX-XX веками. Но традиционализм делает одно колоссально важное отступление — само учение постулирует то, что оно было бы абсолютным абсурдом в ортодоксальном примордиально-традиционалистском обществе. Именно мир, в котором нивелируется все сакральное, способен породить бунт традиции. И возникает этот самый бунт именно в людях, что являли собой довольно яркое отражение окружающей действительности; действительности нигилизма, из которой нет выхода. Непосредственно экзистенция в подобном онтологическом пространстве порождает традиционализм как инструмент противостояния. Из такого состояния выводится концепция радикального субъекта, который утверждает бытие ретранслятора традиции без нее самой вне традиции как таковой. По сути традиционализм, зажигая факел восстания, подытоживает долгий процесс саморефлексии индивида. И тут кроются определенные разногласия с концептом постмодерна, так как постмодерн все–таки, используя готовые формы, определенным образом встраивается в систему модерна, несколько ее видоизменяя под себя, в то время, как традиционализм направлен на преодоление и самого постмодерна тоже.

Однако, это не единственный аргумент, доказывающий некую неточность в утверждении слияния постмодерна и традиционализма. Помимо этого, крайне важным является вопрос истины. Это как раз камень преткновения, разводящий данные понятия на разные пути. Постмодерн, безусловно, также, как и традиционализм, подвергая тотальному подозрению большинство концептов, которые условное '«большинство»' считает незыблемыми (это наиболее ярко отражает работа небезызвестного Лиотара который в своей книге '«состояние постмодерна»' низвергает понятие метанарратива). Однако, важен именно подход к деконструкции этих незыблемых парадигм. Постмодернисты, раскладывая понятия до их основы определенной схоластики, видят ничто иное, как копии копий без оригинала, — некий шум, что также подчеркивает нигилистическую основу самого постмодерна. Традиционализм же, напротив, возводя в абсолют сакральность и дух в своем анализе, отталкивается именно от этой конструкции. Традиционализм утверждает, что внутри любого понятия лежит истина, которая и выступает этим сакральным, которое кроется за разнообразными идеологическими или философскими надстройками. Данный подход еще раз постулирует отличие постмодерна как системы нигилизма от традиционализма, который как раз преодолевает этот путь в никуда посредством поиска сокрытого логоса явлений.

Таким образом, несмотря на объективную корреляцию между постмодернизмом и традиционализмом, необходимо все же дифференцировать две данных мировоззренческих парадигмы, и, в проведении подобных исследований, необходимо учитывать философию самого традиционализма, ведь именно из нее можно вывести фундаментальные различия двух данных идей; в то время как постмодерн является куда более обобщающим понятием, и, ставя его в основу анализа, едва ли можно вывести истинные силлогизмы.