Почему-то многие говорят о «Левиафане» только как о политической и социально-критической картине. К примеру, всем известный Дмитрий Быков в «Особом мнении» сравнивает скелет кита из фильма Андрея Звягинцева с мёртвой государственностью, пожирающей духовно мёртвых людей. Оригинально! Допустимо! Но ведь в картине есть ещё один герой, который, на мой взгляд, будет поглавнее, чем все эти простые труженики, московские адвокаты, злобные мэры, менты и провинциальные священники. Звягинцев снял фильм о ПРИРОДЕ. О северной, суровой, равнодушной и безысходной природе, в которой человек, одинаково далёкий от Государства и Бога, обречён на страдание и гибель. Вспомните эти мрачные утёсы, холодные волны, удушающую пыль, низкое небо, скелет кита… Это не обычный природный фон, а целая драма! Ведь что мы по сути видим на экране? Мы видим обломки советской империи (руины предприятий, домов, кораблей) с придавленными жизнью людьми. Мы видим давно умершую цивилизацию, над которой одержала верх доисторическая стихия. Мы видим также предельную степень одичания нравов, историческую бессмысленность и бесперспективность любых начинаний, душевную апатию. Да, «Левиафан» — это узнаваемая русская жизнь с её неизменным тёмным царством страстей, но это и особая русская жизнь постимперских времён, показанная сквозь призму вечной и неумолимой природы. Звягинцеву в «Левиафане», на мой взгляд, удалось выйти на метафизический уровень понимания происходящего в нынешней России.