Богда́н-И́горь Васи́льевич Анто́ныч (укр. Богда́н-І́гор Васи́льович Анто́нич, польск. Bohdan Ihor Antonycz; 5 октября 1909, село Новица, Австро-Венгрия, ныне гмина Усце-Горлицке, Горлицкий повят, Малопольское воеводство, Польша — 6 июля 1937, Львов) — украинский поэт, прозаик, переводчик, литературовед.
За свою короткую жизнь издал три книги — «Приветствие жизни», «Три кольца» и «Книга льва». Сборники «Зелёное евангелие», «Ротации» и «Великая гармония» изданы после безвременной кончины поэта. В своей поэзии Антоныч — натурфилософ и мифограф, мастер метафоры, некоторыми мотивами сближающийся с Заболоцким того же периода. Много выступал как критик и теоретик литературы, переводил Рильке.
Первая глава Библии
Когда ещё пел камень и змеи ещё летали,
и Ева скрывала тело черёмуховой листвою,
тогда и ветра хмельные отчаянней завывали,
и море тянулось к звёздам серебряною волною.
Когда же яблоко лунное с ветки сорвала Ева,
львы подыграли бунтом страшной эдемской драме,
а племя сынов Адама в жизнь окунулось смело
и стало застраивать землю деревнями и городами.
Вишни
Когда-то был жуком Антоныч и жил на вишнях,
тех самых вишнях, что воспел Шевченко.
Моя страна псалмов, созвездий, злаков пышных,
цветущих вишен, песен соловейки.
Где вечера стоят библейские, где зори,
где небо солнцем избы в алый красит,
соцветья вишен сладким хмелем воли
нас всех пьянят, как было при Тарасе.
Две главы из литургии любви
I
В твоей улыбке тишь цветка,
и суть её для всех открыта:
цвети, пылай, стремись, пока
твоя душа с красою сжита.
Живи прекрасней, шире, выше!
О, больше света! Больше солнца!
Нет, жизнь ещё цветёт и пышет,
мы жизнь не выпили до донца.
Пусть только наших губ причастье,
но мир пустой наполнен маем.
Мы здесь найдём кусочек счастья,
а надо будет — отломаем.
Закат
Над полем стая туч кудрявых,
луна пасёт их, как овец.
Растут девчонки, словно травы,
для кавалеров и повес.
Волы бодают диск багряный,
испачкав головы в крови.
Краснеет трав ковёр духмяный –
то день кончается вдали.
Искренность барвинка
Люби меня легко и просто,
как все девчонки, смеха ради,
Когда идёшь ко мне по мосту
В
Так страстно могут целоваться
лишь губы юной украинки.
В словах, что с этих губ струятся,
лесная искренность барвинка.
Искусство поэзии
Восторженный ребёнок,
Пленённый красотою,
Её вассал с пелёнок,
Воспоенный росою.
Восторженный без меры,
Как алой розы недра.
Без денег — только с верой
И гуслями из кедра.
Хочу Ему играть я,
Водить рукой по гуслям.
Мне служат струны-братья,
Что кедр обвили густо.
Оставлю мир подлунный…
Тут Бог меня обнимет
И смолкнувшие струны
У мёртвого отнимет.
Сад
Дрожат слова, как пчёлы под дождём,
Беседа глохнет, не успев начаться,
Родится мысль, но уж горит живьём,
И взгляд готов, как бабочка, умчаться.
Нам комнату заменит сад в цвету,
Сплетёмся здесь, обнимемся листами…
Я словно корень в плоть твою врасту,
Прольюсь росой серебряной и снами.
Хмель
Девушка — хмель весенний,
Меня оплети собою!
Стукают дятлы сень нам,
Чащи шумят листвою.
Свадьбы весной игривы,
Ночи отравлены страстью,
Хмелем ладоней милых
И вечною тайной счастья.
