Create post
Books

Туда сюда обратно

Александр Иличевский. Справа налево. — М: АСТ, 2015. — 576 с.

Александр Иличевский. Справа налево. — М: АСТ, 2015. — 576 с.

Не один из прочитавших сборник эссе этого известного российского автора, воскликнет, словно герой советского фильма: «На его месте должен быть я!». Имея в виду, что подобную книгу мог бы написать каждый, кто любить и умеет путешествовать с пользой и дружить с языком. Который, если ответить цитатой из упомянутой картины («напьешься — будешь») порой заплетается от избытка чувств, но это, словно в новой книге Александра Иличевского «Справа налево», никогда не мешает, скажем, зрению. Кстати, главы в книге так и называются — «Зрение», «Слух», «Осязание», «Память» — напоминая о «вспомогательных» органах и чувствах, когда не выходит домахать мысль руками. То есть, конечно же, изложить понятным для многих непонимающих языком.

И речь даже не в калашном ряде, куда не стоит ломиться со своим дозиметром. Хотя, в прозе у Иличевского всегда пили и пьют регулярно, а на кухне у того, кто «должен быть на его месте» — периодически. И пускай, конечно, всех роднит общая национальная тема, но если кухонную интеллигенцию она тянет в семейную Прагу, то Иличевского — в село Козиевка Краснокутского района Харьковской области, откуда родом его прадед, чудом избежавший погромов. «Возраст с коньяком обходится примерно так же, как с человеком, — он его насыщает вдумчивостью, — отвлекается автор на придорожную дегустацию. — Молодой коньяк рьян и слегка дерет гортань, в то время как двадцатилетний, слегка маслянистый на вкус и вид, тихо распускается в груди жаркой розой».

И если уж речь о вкусах, то раствор в сборнике эссе у Иличевского весьма насыщенный, здесь почти в каждой пересеченной местности обязательно живет литература. Отрезвляющая почище любого запаха на кухне. И даже если она там давно не живет, все равно надо постоять, и все. Не верите? Поезжайте в Харьков и спросите. «Когда-то в Харькове целый день разыскивал здание ЧК, из окон которого, по описанию Велимира Хлебникова, сбрасывали трупы прямо в овраг, — вспоминает автор. — Внизу дежурили китайцы, похоронная команда. Потом, пишет Виктор Шкловский, НЭП закончился, и китайцы, которых в те времена по всей стране было множество, — необъяснимо, разом куда-то все пропали. По ходу поисков зашел в пустой планетарий — величественное здание, бывшая синагога. Закончился день тем, что я встал перед окнами квартиры, откуда Александра Введенского увели чекисты. Стоял и думал. О чем? Да ни о чем. О том, что пришли, постучали, увели: он сделал несколько шагов последних по панели этой неширокой тенистой улицы. И всё».

Но это в Харькове, хотя в Нью-Йорке, заметим, у Иличевского почти то же самое. Дезориентация, так сказать, на местности и любимые игры с глазомером. «На Манхэттене у меня есть любимый аттракцион: подойти к полукилометровой вертикали, прижаться к ней подбородком и устремить взгляд по отвесу ровнехонько к об лакам, задевающим крышу». В принципе, по «географическим» лекалам строили свои книги многие герои современности — от Ерофеева до Лимонова, но у Александра Иличевского все–таки немного другое. Новая книга этого автора — о чужих странах и континентах, а также о городах и весях вроде упомянутого родного села его деда. Справа налево и вперед-назад по контурной карте сегодняшнего мира, данного исключительно в ощущениях — Армения и Латинская Америка, Каталония и США, Израиль и Германия, где главное — вкусить, отведать и почувствовать: запах, ноту, смысл перемещений под палящим сонцем памяти. Здесь немало о литературе (Толстой и Достоевский, Платонов и Кафка, Бабель и Чехов), кино (Тарковский, Параджанов, Герман) и конечно же о музыке (от Моцарта до Rolling Stone и Led Zeppelin). Словом, обо всём, что встречается взгляду увлеченного путешественника, коллекционера, гурмана.

Читатель же обязательно заметит, что после более-менее фигурной иноходи нескольких знаковых романов у Иличевского случился неожиданный, как сказал бы Остап Бендер, галоп в сторону сборника эссе. Кажется, не первого? Если честно, подобный сбой ритма случается у многих. У того же автора «Справа налево» не так давно были вполне проходные «Орфики» про 90-е, по художественной ценности сопоставимые лишь с «Мультиками» Михаила Елизарова о том же лихом периоде, но ничто не предвещало именно такого исхода. Наверное, это своеобразная передышка, что в принципе понятно, но читатель, не подозревая подвоха, верит в благое продолжение сериала о любви с романом. А тут, представьте, остановка в пустыне, то бишь публицистика в пути. Но дело, как оказалось, того стоит, ведь пишет-то автор в данном случае «из себя», и каждая из главок его сборника напоминает конспект романа, то есть, вполне может развиться, словно саркома, в сладкую блажь будущего большого текста.

А еще, оказывается, все дело в том, что «у нас есть особенный, «вшитый» в структуру нашего мозга алгоритм восприятия ландшафта», — узнаем мы, петляя страницами книги. В частности, у Иличевского это, конечно же, литературоцентризм. У него даже главы порой начинаются, как у верного певца эмиграции Александра Гениса: «Я не то что не люблю Лос-Анджелес, я его остерегаюсь».

Итак, Питер и Чукотка, Ташкент и Москва — везде автор как дома, всюду подмечает родные детали. Родные не по крови, а по железнодорожной воде путешествующего литератора, для которого любое лыко в строку, пускай даже оброненное до него прочими странствующими иноверцами десятки и сотни лет назад. Кстати, все эти местные реалии живут порой лишь в таких вот книжках, поскольку наяву все о них давно забыли и проходят мимо. Справа, скажем, налево, особо не приближаясь. И дело даже не в названии сборника, в котором автор вспомнил о способе постижения родного иврита, а в мерной поступи удаляющегося инока, смолоду уставшего путника и заодно уж залетного корреспондента, читающего мир по диагонали.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About