Обретение потерянного рая

После премьеры в Пермском театре в декабре 2016-го года, отзывы об опере «Cantos» начали разноситься практически молниеносно. Они были разные, от совершенно разнородных людей, каждый говорил о своем индивидуальном потрясении, но их всех объединяло одно — ничего значительнее в музыкальном театре прежде не происходило. Билеты на оперу начали разлетаться за минуты, рейсы в Пермь стали еще более загруженными, а число восторженных и потрясенных отзывов множилось от показа к показу в геометрической прогрессии.

Поэтому, едва прошел слух, что Фестиваль “Золотая Маска”​ собирается привезти «Cantos» в Москву, все наученные театральными реалиями люди начали предусмотрительно откладывать деньги, понимая, что вместимость зала в примерно 200 человек и необходимость разместить в нем экспертов фестиваля сделают билеты невероятно дорогими. Так и случилось, стоимость составила 15 000₽, но даже для тех, кто “подготовился”, заполучить заветный билет оказалось целым квестом. Фестиваль увеличивал количество показов, отменял предварительную продажу (чтобы билеты не попали в руки закаленных очередями перекупщиков), собирал заявки от зрителей, формируя некое подобие “виртуальной очереди” и без предупреждения выбрасывал в продажу единичные билеты “для счастливчиков”. Почти два месяца за «Cantos» шла настоящая охота. И вот первый показ в Москве состоялся сегодня во Дворце на Яузе.

Начинается все с абсолютно черного коридора, по которому зрители медленно, наощупь проходят в пространство спектакля. Следуя по направлению к манящему красотой свету, оказываешься среди иссушенных деревьев, у которых больше нет признаков жизни, за исключением пресловутого “запретного плода” — одиноко висящего на ветке спелого наливного яблока. Созерцая столь глубокое по смыслу художественное решение, не сразу понимаешь, что пространство, где ты теперь находишься — сцена театра, а перед тобой открывается зрительный зал, который, словно потерянный человечеством рай, весь залит божественным светом. Это — первое потрясение, и, вероятно, первый случай в истории, когда сильнейший катарсис пронизывает еще до того, как началось какое-либо действие, показались исполнители, а ты занял свое место.

«Cantos» основывается на одноименном произведении и биографии Эзры Паунда. Паунд — возможно самая одиозная и мощная фигура культуры 20-го века. Перипетий его биографии хватит на несколько сезонов многосерийного фильма, но наиболее показательны два факта. Паунд, движимый специфичной идеей объединения человечества, придерживался фашистских взглядов, поддерживал фашистские режимы и был даже отдан под суд за их пропаганду, где его признали недееспособным и поместили в психиатрическую лечебницу. В то же время, один из самых известных и ярых противников фашизма, Эрнест Хемингуэй, получая Нобелевскую премию, подчеркнул, что по праву она принадлежит Паунду, и его следует освободить.

Причиной такого парадокса явилось то, что Паунд был очень одаренным поэтом и переводчиком. Масштаб его таланта в каком-то роде затмевал даже самые ужасающие его идеи и заблуждения. С самого детства Паунд изучал (а затем и преподавал) языки. И когда во время обучения прочел одно из величайших произведений в истории — «Божественную комедию» Данте, оно полностью охватило его, и с ним Паунд прожил всю оставшуюся жизнь. Началось все с того, что он обнаружил, что поэта Гвидо Кавальканти (друга Данте и тоже поэта, которого Данте не преминул сделать одним из персонажей «Комедии») не переводили достойным образом. И Паунд посвятил себя исправлению этого недоразумения. А спустя долгие годы изучения и осмысления факта создания простым смертным человеком настолько божественного сочинения, начал на разных языках писать свои стихи, полные цитат и аллюзий к широким пластам мировой культуры. Он назовет их “Cantos” (Песни), по аналогии с дантовской «Комедией», где каждая глава называется “Canto” (Песнь).

Переосмысляя легендарную трилогию Данте (человек спускается ад, поднимается по чистилищу и достигает рая), Паунд выстраивает в «Кантосе» свою трилогию, которую схематично изображает следующим образом: A. (A). — живой человек спускается в мир мертвых. C. (B). — “повторение в истории” B. ©. — магический момент или момент метаморфозы, перехода из обыденного в «божественный или вечный мир»

Латинские буквы слева от перечисления стоят не случайно. Наполненное символизмом, новое произведение Паунда дает читателю выбор собрать свой индивидуальный сюжет, и его можно читать в двух последовательностях: /спуск в ад\ — /повторение истории\ — /переход в божественный мир\ или /спуск в ад\ — /переход в божественный мир\ — /повторение в истории\.

По схожей модели, зрители оперы сначала проникают в залитое божественным светом пространство БЕЗ выхода, а в конце у них есть такой же выбор из двух финалов для своего индивидуального “сюжета”. Выбор настолько же условный и скорее даже потенциальный, поскольку представить, что кто-то решится отправиться в темноту за удаляющимся дирижером, а не спуститься в зал, чтобы хотя бы на мгновение обрести заново сотворенный потерянный рай — невозможно.

Само же действие представляет из себя поиск. Из зрительного зала на сцену поднимаются солисты хора musicAeterna​, выкрикивая на разных языках строчки “Песен” Паунда. С ними солистка со скрипкой в руках. Занавес за ними закрывается, едва увиденный рай вновь потерян для зрителей. И тут из темноты появляется дирижер Teodor Currentzis​. Он предстает в роли творца, но творца ищущего, лишь задающего интенции и не вмешивающегося в дальнейшее саморазвитие своего творения. Скрипка на фоне разрозненных голосов начинает из тишины создавать неуверенные, уязвимые звуки, следуя осторожным, нащупывающим творение, рукам дирижера. Все последующее действие творец начинает выстраивать различные закономерности из звучания скрипки. Хор разрозненных голосов упорядочивается, и, когда кажется, что мы вот-вот услышим результат поиска, творца начинают одолевать сомнения. Он не уверен, что находит именно То Самое. Он погружается в отстраненное отчаяние. И скрипка оживает! Она начинает призывно звучать, обращаясь к нему. Творцу становится очевидно, что он сделал все, что требовалось — он вдохнул импульс, а дальше ему остается лишь не мешать. Найдя этот “священный Грааль” акта творения, дирижер поочередно берет за руку каждого из зрителей и выстраивает их в определенную закономерность, вновь лишь задавая интенцию. Как только зал понимает, что это выстраивание будет продолжаться, пока каждый из зала не займет свое место в закономерности и до тех пор перехода на следующий этап не случится, зрители начинают сами вставать и добровольно выстраиваться. И вновь творцу остается только наблюдать за тем, что породил его импульс. В этот самый момент открывается занавес и вновь является потерянный рай, на который творец смотрит с ностальгией и уходит в темноту, позволяя абсолютно каждому зрителю делать собственный выбор куда и как направиться и как закончить свой личный “сюжет”.

Надо признать, что в роли творца Теодор невероятно убедителен, и во многом благодаря тому, что он не существует драматически, не “играет роль”. Акт творения здесь передается через поиск музыки, а Курентзис и в жизни постоянно находится в состоянии спиритуального поиска звучания. Теперь он приглашает не просто оценить результат своих практик, а присоединиться к ним, а стать для них необходимым элементом.

События оперы, конечно, являются метаметафорой Генезиса, акта сотворения мира, но деликатный подход к режиссуре этой прямой ассоциацией не ограничивается, сохраняя и другие модусы. Те, кого креационистская трактовка не прельщает, найдут в происходящем рациональное препарирование акта создания художественного произведения. По сути “Cantos” — это акт творения про акт творения. И в таком контексте творец здесь совсем не предстает «всевышним», он вполне земной, просто в данную минуту первый среди равных. Тех же, кто хоть раз сам пытался совершить творческий акт ждет очень эмоциональный и глубоко отзывающийся опыт. Но и на общий эмоциональный уровень “Cantos” оказывает внушительное воздействие: происходящий поиск — это и поиск взаимности в любви, и поиск смысла жизни, и многие другие экзистенциальные поиски, из которых состоит наша жизнь, и которые обязательно оттеняются минутами озарения и отчаяния.

Режиссер Семен Александровский​ здесь невероятно тактичен. Его совсем не видно (если не считать, что именно он создал этот божественный свет), он не навязывается и не навязывает, но при этом выстраивает превосходную гармонию, где все составляющие элементы равны. Невероятно популярный дирижер не подавляет своим присутствием все вокруг, не помещается в центр внимания — он настолько же велик, насколько и хор, и музыка, и текст, и созданное пространство, и, конечно, зрители.

Оперу написал Алексей Сюмак​. По рассказам, она рождалась, как и в спектакле, сама собой — композитор работал над совсем другим произведением, но в процессе они с Теодором поняли, что получается нечто значительно большее. Музыка, начинающаяся с зарождения звука из тишины, его обнаружения среди шумов, выстраивается, усиливается, обреченно обрывается, возрождается и наконец звучит неземной красоты мелодией в кульминационный момент обретения зрителями потерянного рая.

Однако, самая яркая особенность музыки — это инверсия. В опере разрозненные голоса хора, выкрикивающие разрозненные строчки, написанные Паундом на разрозненных языках становятся «оркестровкой», заменяют аккомпанирующий оркестр. В то время как скрипка выступает в роли солирующего поющего голоса. В момент, когда голоса хора упорядочиваются, строчки упорядочиваются, язык упорядочивается, огромная нависающая сверху над залом черная «скрижаль» пронизывается слепящим светом, и все пространство становится нотным станом для одного из самых сильных фрагментов “Песен” Паунда.

Только заметив эту инверсию, проявившуюся в музыке, понимаешь, что она является стержневой для всей композиции спектакля. На черных «скрижалях» именно белым светом проступают буквы. Публика, находясь на сцене, смотрит в зрительный зал. Сами зрители, пришедшие “смотреть спектакль” становятся его главными действующими лицами. И, конечно, творец, начавший создавать свое творение, оказывается в результате его отчужденным наблюдателем.

“Cantos” устроен так, что неизбежно претендует на эпитет гениального. В нем без труда находятся элементы оперы, драматического, пластического (дирижирование Теодора тут уже окончательно оборачивается хореографией), иммерсивного, музыкального спектакля. Но притом он ничем из перечисленного не является, поскольку значительно больше этих определений.

Просто, “Cantos” — это уже НЕ спектакль.

Его можно охарактеризовать только как СОБЫТИЕ (именно со-бытие). Причем событие не локального, и даже не мирового, а скорее экзистенциального масштаба. За такими событиями можно стремиться хоть на Луну, хоть в другую галактику.

И одним из важнейших людей, ответственных за его появление, является художник Ксения Перетрухина, создавшая “потерянный рай” — то самое пространство, которое и делает “Кантос” “Кантосом”. Причем она не просто придумала высокохудожественные декорации, а именно выстроила взаимодействие зрителей с пространством, а точнее — пространства со зрителя. Ксения — совершенно новый, современный тип художника-постановщика, где слово “постановщик” больше не является бессмысленной утяжеляющей приставкой. Поэтому совершенно логично, что в этом году она стала абсолютной сенсацией Золотой Маски. Ее выдвинули сразу в трех (!) номинациях:

— как лучшего художника-постановщика в ДРАМЕ (за спектакль «Дыхание» в Театре Наций​, где работа с пространством выполнена совсем другим, но не менее эффектным образом),

— как лучшего художника-постановщика в МУЗЫКАЛЬНОМ театре (за “Cantos”),

— а в номинации “ЭКСПЕРИМЕНТ” (отдельной номинации для художника-постановщика здесь нет) представлена работа «Музей инопланетного вторжения», которую также сделала настолько значительной именно она (и в одном небольшом фрагменте он даже немного похож на “Кантоса” по взаимодействию со зрителем).

В Москве сегодня пройдет еще один, последний показ, но попасть туда не выйдет даже за астрономические деньги. Так что, если вам когда-нибудь повезет увидеть в продаже билеты на показы в Перми, пожалуйста, не звоните друзьям и родителям посоветоваться, не проверяйте календарь, даже не начинайте думать — просто берите их сию же секунду и, только когда они будут у вас, можете начинать размышлять как спланировать поездку. Потому, что повторюсь: восторженные отзывы увеличиваются от показа к показу, а за таким переживанием можно и на Луну, и в другую галактику.

___________

Источник материала, фото, видео и комментарии: https://www.facebook.com/inner.emigrant/posts/392155257900050

Самые свежие обзоры и обсуждения театральных и музыкальных событий всегда первыми в Facebook: https://www.facebook.com/inner.emigrant