Непризнанная красота советского модернизма
Грандиозные идеи и смелые архитектурные эксперименты в фотографиях Юрия Пальмина.
Этот материал был впервые опубликован на английском языке на сайте Inrussia.com.
В 1955 году вскоре после смерти Сталина новое руководство страны завершило эпоху пышного классицизма в советской архитектуре. Насущные потребности, экономический рост и невиданная культурная свобода стимулировали экспериментальную деятельность архитекторов и проектировщиков — начался период советского модернизма, продлившийся почти четыре десятилетия до самого распада СССР. Сооружения этого времени разнообразны и неоднозначны. С одной стороны, они стали символами новой эпохи прогресса и диалога с миром, ведь архитектура — лучший исторический свидетель, способный запечатлевать наиболее тонкие изменения в обществе. С другой стороны, воплощению грандиозных замыслов часто мешала бюрократия и цензура. Проекты редко оставались без изменений и завершались в срок, а низкое качество материалов вместе с безответственным использованием часто приводили к стремительному старению зданий.
Хотя интерес к этой несовершенной архитектуре и существует в среде профессиональных историков искусства и энтузиастов, большинство людей, при советской власти переживших дефицит и “железный занавес”, относятся к ней с неприязнью. Путеводитель “Москва: архитектура советского модернизма 1955–1991”, написанный Анной Броновицкой и Николаем Малининым, предлагает непредвзято взглянуть на сохранившиеся памятники этой эпохи и увидеть, сколько энергии и изобретательности было вложено в их создание. А снимки Юрия Пальмина помогают разглядеть за современной рекламой и следами разрушений смелые идеи архитекторов или, воспользовавшись словами самого фотографа, “платоновскую сущность” этих зданий. Книга опубликована в рамках издательской программы Музея «Гараж».
9 микрорайон Новых Черемушек. Архитекторы: Натан Остерман, Г. Павлов, В. Свирский, С. Ляшенко. 1956-1959
Опытно-показательный 9-й квартал Новых Черёмушек — первый из советских экспериментов по решению проблемы нехватки жилья в СССР. На небольшом участке Юго-Запада Москвы испытывались прогрессивные принципы планирования и благоустройства, а также новые материалы и технологии. Хотя главной целью эксперимента было удешевление и упрощение строительства, забота о будущих жильцах видна во всех задумках проектировщиков. На внутренней территории предусматривались парковки для автомобилей и пешеходные дорожки, зоны отдыха, игровые и хозяйственные площадки. Аскетизм внешнего облика домов компенсировался живописным ландшафтом и искусственным озеленением, а квартиры на одну семью были оборудованы встроенной мебелью и сантехникой. Во времена, когда миллионы людей теснились в коммунальных квартирах, которые могли вмещать несколько десятков жильцов, Новые Черемушки стали настоящим чудом и символом радостной и счастливой жизни на отдельной жилплощади.
Центральный экономико-математический институт. Архитекторы: Леонид Павлов, И. Ядров, Г. Колычева. 1966 -1978
Центральный экономико-математический институт был создан в 1963 году для разработки методов расчета, нацеленных на оптимизацию советского проекта коммунизма. Леонид Павлов стремился в создаваемом им архитектурном образе отразить сотрудничество человека и машины: один из корпусов строения предназначался для компьютеров, а другой — для ученых. Облик института стал неоспоримой удачей, чего нельзя сказать о его функциональности. Строительство затянулось, в то время как компьютерная техника стремительно развивалась. Оказались неподходящими для работы как машинные залы, спроектированные под массивные ЭВМ, так и маленькие кабинеты на несколько человек. Как выяснилось, для порождения идей ученым нужно разговаривать, а современные средства связи не компенсируют отсутствия приспособленных для общения пространств.
Северное Чертаново. Архитекторы: Михаил Посохин, Лев Дюбек, Лев Мисожников, А. Шапиро, А. Кеглер. 1972 — 1983
Опытно-показательный жилой район Северное Чертаново — самый амбициозный проект 1970-х в области жилищного строительства. Он создавался в преддверии Олимпиады-80 и должен был стать объектом, где зарубежные гости могли увидеть будущую жизнь обитателей идеального коммунистического города. Проектировщикам предстояло не только создать выразительный архитектурный ансамбль, но и обеспечить его прогрессивными системами обслуживания и эксплуатации. План предполагал использование подземного пространства для проезда и парковки автомобилей, строительство на территории района отдельной школы и общественного центра. Холлы при подъездах оборудовали кладовыми и индивидуальными ячейками для доставки заказов, а контроль над работой систем и порядком осуществлялся с помощью датчиков и видеокамер. Но Олимпиада, в первую очередь давшая стимул для строительства района, требовала слишком много ресурсов — проект так и не был реализован полностью, что сказалось на качестве жизни его обитателей.
Жилой комплекс «Лебедь». Архитекторы: Андрей Меерсон, Е. Подольская, А. Репетий, Е. Фёдоров. 1965 — 1974
Строительство “Лебедя” было одной из многих попыток создать современный жилой комплекс с развитой инфраструктурой и коллективным бытом. При этом авторы не гнались за утопической мечтой построить дом-коммуну, но работали на основе новейших исследований советских социологов и собственного анализа связей между запросами человека и местами их удовлетворения. В стилобате, кровля которого должна была компенсировать отсутствие дворов, разместили служебные и общественные помещения, начиная от химчистки и зала собраний до библиотеки и фотолаборатории. При стандартности исходных компонентов архитекторам удалось создать яркий и запоминающийся образ с присущими только ему чертами. И это в то время, когда любая “идентичность” считалась идеологически враждебной советской власти. “Лебедь” был реализован очень некачественно, чем он схож со множеством других проектов советских архитекторов, чьи смелые замыслы оказывались обречены на чудовищное исполнение и, как следствие, стремительное старение.
Первый гуманитарный корпус МГУ. Архитекторы: Александр Хряков, Э. Золотницкая, М. Чесаков. 1965 — 1971
Изначально гуманитарные факультеты главного вуза страны располагались в центре Москвы — недалеко от центральной библиотеки и под идеологическим контролем государства. Однако, после отмены в 1956 году платного образования количество абитуриентов стало расти, как и спрос на менее прагматичные специальности, переживавшие обновление после сталинских ограничений. Было принято решение о строительстве нового современного корпуса, чьи облик и обстановка должны были помочь преодолеть культурную и педагогическую инерцию. Аскетизм интерьеров позволял яснее воспринимать мысли интеллектуальных кумиров поколения, а рекреационные пространства предоставляли свободу для плодотворного общения с преподавателями. Гуманитарный корпус МГУ уступал западным аналогам, но оказался соразмерным воспитанному в его стенах поколению интеллектуалов, которое тоже оказалось не вполне конкурентоспособным на мировой сцене, зато сумело подготовить и принять перестройку, принесшую с собой полноту культурной свободы.
Траурный поезд Ленина. Архитекторы: Леонид Павлов, Л. Гончар, Е. Копелиович. 1979 — 1980
Хотя расстояние от Горок, где скончался Ленин, до Москвы невелико, использование поезда сделало его похороны особенно торжественными. Паровоз решили отреставрировать и превратить в мемориал в 1937 году — на пике репрессий и создания новых ценностей. Тогда над траурным поездом построили невыразительный павильон в неоклассическом стиле, но в конце 1970-х его решили заменить в связи с 110-летним юбилеем вождя. Стеклянный параллелепипед с плоской кровлей, выдвинутой каменной стеной и мощными кессонами выглядит торжественно, в то время как рельсы в полу и сам поезд создают динамику. Неожиданный элемент интерьера — красная гранитная волна с выступающей скульптурной головой. После развала СССР здание использовалось как автосалон, но в 2001 году его спасли, передав Музею железной дороги. В 2010–2011 годах прошла реконструкция, нарушившая выверенность оригинальной композиции, но и после нее осталось достаточно, чтобы поразить воображение оказавшегося в этом странном музее ценителя архитектуры.
Монетный двор Гознака. Архитекторы: Всеволод Воскресенский, В. Липатов. 1971 — 1982
Изначально Монетный двор располагался на территории небольшой печатной фабрики, но с распространением всевозможных автоматов стране потребовалось гораздо больше разменной монеты. В новом проекте потребности производства полностью подчинены абстрактной форме здания: отсутствие видимых входов намекает на таинственность производства денег, а важная для их изготовления точность линий перекликается с
