Пьеса Утиная охота Александра Вампилова пережила уже более 20 постановок и две экранизации. Последняя из них, Райские Кущи (реж. А. Прошкин), в декабре заканчивает свою прокатную историю, пробив дно российского бокс-офиса: $8000 сборов, менее десятка рецензий и порядка сотни комментариев в пространстве глобальной паутины.

Канва осталась прежней. У бабника среднего возраста Виктора Зилова (Е. Цыганов) появилась новая квартира и проблемы на работе. К тому же его раздирает внутренний конфликт: с одной стороны, любимая жена и желание начать с чистого листа, с другой — только молодеющие любовницы; хаотичные действия Зилова все больше усугубляют ситуацию и тащат его к неминуемому трагическому финалу.

Между тем, язык не поворачивается назвать Райские кущи неоклассическим произведением про лишнего человека в духе Георгаф глобус пропил, скорее мы наблюдаем финал условной трилогии «Четыре тела короля». И если первые два фильма: Долгая и счастливая жизнь и Левифан работают с властью исполнительной, судебной и законодательной, которые смыкаясь с церковью превращаются в монолитного, лишенного всякой человечности, монстра, то Райские кущи стоят несколько в стороне и повествуют о том, как умирает в агонии — власть четвертая — российская журналистика. Если Долгая счастливая жизнь и Левиафан медленно, но уверенно ведут своего зрителя к конфликту предпринимателя\гражданина с местной властью, то Райские кущи с этого, фактически, начинают. На планерке социальных проектов Надежда-медиа увольняют главного редактора (А. Семакин), а вместо него назначают бывшего пресс-секретаря местной епархии (В. Хаев). Введена внутренняя цензура, редакция шумит, все транслируется в Перископ. Александр Родионов (сценарист фильмов Долгая и счастливая жизнь и Райские кущи) в самой завязке заставляет картину кипеть интертекстуальными связями: это напоминает разгром не только Ленты, Русской планеты, конфликт между Эхо Москвы и Газпром-медиа, но и скандал в Херсонесе Таврическом. В результате, слово берет it-шник Зилов и предлагает «видеть во всем этом не только плохое, но и хорошее», после чего журналисты тихо расходятся по домам, исчезая из повествования.

За социальную журналистику теперь отвечают программисты: Зилов, которому надо выплатить кредит за квартиру, и его друг Саяпин (Д. Куличков), которому кредит на квартиру надо получить. Александр Прошкин спокойно и без лишнего морализаторства определяет современную стоимость тридцати серебряников: половина взноса за недвижимость в элитной новостройке и стабильный оклад. Но все не так ужасно, бывший редактор Кузаков продолжает жать руку и ходит в гости, жена Галина (Ч. Хаматова), хотя и задается немыми вопросами, но в целом довольна — она ждет ребенка. Вот только Зилову все это не по душе. Он много пьет, врет и гуляет. Работа журналистом его не интересует, на просьбу отца приехать в гости он просто машет рукой, мысль о ребенке не вызывает ничего кроме приторного клише «приеду и поцелую тебя в животик». Но вместо этого он рванет за новой юбкой.

Все начнет рушиться в один момент: молодая невеста из поселка Советское надоест через несколько дней, жена сделает аборт и уедет к старому скучному другу в Германию, отец умрет, а начальство не пустит Зилова даже на его похороны — зато повысит. Он будет руководить уже целым отрядом бойцов информационного фронта — молодых студентов журфака, списанных то ли с сотрудников Lifenews, то ли с активистов почившего движения Наши. Зилов неуклюже попытается спросить у них про совесть — на что получит закономерный совет посмотреть на себя в зеркало.

Несмотря на то, что сам Александр Прошкин от политики открещивается как может, фильм Райские кущи, ставший самым политическим фильмом уходящего года, оказался поминками по российской журналистике, которые мы в общем-то пропустили.