Create post

Цианиды уподоблений

В двенадцать лет я при первой же возможности отправлялся играть в футбол. В новом районе, куда я переехал за пару лет до этого, меня знали исключительно на футбольном поле. Учиться я остался в старой школе, в которую шесть дней в неделю ездил на троллейбусе. И все мои друзья вне футбола остались в районах, примыкающих к школе.

По выходным на поле приходили играть взрослые. На команды они делились по возрасту: были “совсем взрослые” — мужчины около 30, и молодые люди призывного возраста — 18-20 лет. Некоторые из них закончили спортивные школы, но только двое продолжили свои штудии и хотели стать профессиональными футболистами.

Один из них был вратарем, другой — нападающим. Иногда в их команду брали и мелюзгу вроде меня. Нападающего звали Мороз. Не знаю, зачем они с вратарем приходили играть в дворовых командах, но приходили. У Мороза был друг, который, как мне тогда представлялось, играл не хуже него. На самом деле друг никогда не занимался футболом и просто выучился паре трюков. Чуть позже мне стало это очевидно.

И это весьма любопытно — такое смешение. Мороз действительно играл великолепно. Он готовился уехать в Германию: его пригласили в местный клуб, что само по себе было большим достижением. А я путал его с ничем не примечательным дилетантом, который просто умел то, чего не умел я в 12 лет.

Ситуация занятна еще и своей архетипичностью. Она распространяется далеко за рамки футбола и спорта. Такое впечатление, что дилетанты заполонили все вокруг, их нелепые сравнения сыплются отовсюду. Стоит кому-то поделиться сновидением — и рождается новый сюрреалист; кто-то рассказал о бюрократических перипетиях и немедленно превратился в Кафку; третий всего лишь сходил в районную поликлинику — и вот вам новый Хармс (или Зощенко — в зависимости от культурного бэкграунда).

Людей с кругозором двенадцатилетнего подростка все время тянет на сравнения, вместо того, чтобы рассмотреть нечто непосредственно, самым прямым, тривиальным способом. При том, что и сравнивать им из–за узости кругозора обычно не с чем, но каков соблазн.

Вот они и сравнивают. Поразительно, но даже раннего Триера уподобляли Линчу. Кинолюбителям казалось, что их почерки похожи. А когда сначала у американца, а потом и у датчанина вышли телевизионные сериалы (в начале 90-х это казалось чем-то чрезвычайным для серьезных режиссеров), они и вовсе слиплись в одного персонажа. Сейчас, наверно, это выглядит абсурдной дикостью.

“Сравнение не есть доказательство” — утверждает старинная французская сентенция. Но то, что сравнение пытаются наделить силой доказательства, — еще полбеды, страшнее, когда его применение переползает в эстетическую область.

Стилистические калеки, коих давно следует запереть в специальных учреждениях, пачкают все, до чего способны дотянуться. Скольких авторов вы знаете, пишущих как Кафка? У эстетически увечных Кафкой становится каждый второй. А каждый третий — таким, что “Кафка нервно курит в сторонке”.

Давайте уже погрузим всех этих “наблюдателей” в специальный мешок и отправим хотя бы на Луну. Пусть сравнивают ее с Землей, Юпитером, Солнцем и Стэнли Кубриком. А мы немного отдохнем от их вычурного стиля.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About