Create post
искусство

Этюд о взрослении

Никита Дель
Ксения Бу
Екатерина Кашарокова
+9

Какое место занимает любовь в одинокой жизни? Какое место она занимает в жизни семейной? Вообразите мир, где любовь определяется только в связи с социальными отношениями, которые её выражают. Вообразите, что для неё больше нет убежища в области маргинального, то есть над-социального. Любовь в таком мире — всегда а-социальна, то есть преступна. Вот о таком мире и идет речь в фильме Йоргоса Лантимоса «Лобстер», отмеченном премией жюри на последнем Каннском фестивале.

Социальная же схема вселенной фильма проста. Существуют две воюющих, закрытых системы, обе, однако, построенные на одном и том же принципе — строгой кодировке социальных отношений.

Первая, официальная, полицейская система, говорит: человеку нельзя жить в одиночестве. Вторая, подпольная, говорит: человеку можно жить только в одиночестве.

В первой за 45 дней жизни в «отеле для одиноких» (своеобразном чистилище) ты обязан найти себе идеальную» пару, или же тебя трансформируют в животное.

Во второй тебе дается вся жизнь, чтобы быть одному в сообществе одиночек — жизнь в лесах, тайная и полная опасностей.

В первой одинокий человек, сообразно своему искусственному положению, становится заложником искусственных разговоров, поскольку каждый собеседник противоположного пола интересен только в той степени, в которой он может стать «идеальным» мужем или женой.

Во второй — мужчина и женщина могут говорить о чем угодно до тех пор, пока между ними не возникает чувства привязанности.

В первой системе тебе поджаривают ладонь в тостере за мастурбацию.

Во второй — отрезают губы за поцелуй.

В первой танцуют только вдвоем.

Во второй — только по одиночке.

Йоргос Лантимос рисует картину мира, в котором есть две возможности существовать, и ничего посередине.

Конфликт, соответственно, строится на помещении в социальное или/или человека, который находится где-то между.

В «отеле для одиноких» Дэвиду (Колин Фаррелл) с размером ноги 44,5 дают на выбор ботинки 44 и 45 размеров. Такова проблематика фильма.

Герой попадает в первую систему, убегает из неё, попадает во вторую систему, убегает из неё и — попадает в первую систему. Здесь он останавливается. Вопрос : каковы условия остановки? Что позволяет тому, чье место находится посередине, однажды остановить своё вращение между двумя полюсами?

* * *

Фильм «Клык», принесший Лантимосу в 2009 году сравнительную известность и множество наград, среди которых приз за «особый взгляд» на фестивале в Каннах, ставит те же самые вопросы. Внутренняя структура двух фильмов практически идентична. В «Клыке» в центре внимания ситуация, в которой институт семьи становится пенитенциарным. Трое взрослых молодых людей — две девушки и парень — никогда не выходят за пределы своего дома и прилегающей к нему территории, потому что отец сообщил им, что внешний мир полон опасностей, таких, как кровожадный монстр по имени кот, а также, что за пределы забора можно выехать только на машине и только когда ты повзрослел — то есть, когда у тебя выпал клык.

Мы уже указали, что в «Лобстере» система раздваивается, не меняя внутреннего содержания. Как системы «Лобстера» — полицейская и подпольная, — так и система «Клыка» — пенитенциарная — рассматривают человека как данность, рамки которой определяются некими раз и навсегда установленными законами. Стороннему наблюдателю эти законы кажутся нелепыми, но они отнюдь не являются таковыми для того, кто вырос в рамках этой системы и, соответственно, не может быть в ней сторонним наблюдателем.

Молодой человек в фильме «Клык» спрашивает у матери, что такое зомби, и она отвечает ему, что это маленькие желтые цветы. Он знает, что творческий период у мужчин — между 30 и 40 годами, а у женщин — между 20 и 30, потому что отец сказал ему об этом. Условия логики срастаются с условиями власти. Знание становится продуктом этой власти, то есть продуктом повторения.

Совершенно та же ситуация в «Лобстере». В полицейской системе тебя обязывают строить семью, в подпольной — запрещают. Но герой внезапно обнаруживает, что есть нечто между, и что это «нечто» является угрозой как для первой системы, так и для второй. И чтобы избавится от угрозы, исходящей от этого «нечто», первая система пытается формализовать его в институт семьи, а вторая — в некую философию «одиночки» (что логично : полицейская система прикрывается институтами, подпольная — псевдофилософией.). Очевидно, таким образом, что это «нечто» должно находиться в самом сердце как понятия «семья» в первом случае, так и понятия « одинокая жизнь» во втором, и в обоих случаях оно должно быть извращено, искалечено страхом.

«Нечто» и начинает происходить между героями Колина Фаррелла и Рэйчел Вайс.

С тем же самым откровением сталкивается старшая дочь (Аггелики Папоулья) в фильме «Клык». «Одинокое» и «семейное» состояние в этом фильме приобретают чисто пространственные характеристики. Внутри дома — хорошо, здесь семья, достаток и спокойствие, здесь родители, братья и сестры, которые тебя любят. Снаружи — страшно, таинственно и бродят кошки. И героиня попадает в ту же ситуацию обнаружения общего условия, обнаружения чего-то между, обнаружения чего-то непонятного, действительности, которую оболгали ложным делением, ложными определениями.

Мераб Мамардашвили говорил, что замкнутый на себе мир мифа разрушается с появлением представления о непонятном. Именно это и открывает для себя девушка, когда ей в руки случайно попадает кассета с фильмом «Рокки».

Заповедь, на которой держатся закрытые системы обоих фильмов, остается одной и той же. В «Клыке» её произносит одна из сестер : «Тебя разоблачат, если ты мошенничаешь». В «Лобстере» она звучит иначе : «Отношения нельзя построить на лжи».

И оба фильма находят своё разрешение в нарушении этих заповедей. Герой останавливается, прекращает своё бессознательное колебание в среде, к которой он не принадлежит, только когда он обманывает её изнутри, то есть мошенничает.

Таков момент взросления, который является предметом и кульминацией обоих фильмов. Момент, когда герой открывает нечто, о чем нельзя спросить, но что можно увидеть.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Никита Дель
Ксения Бу
Екатерина Кашарокова
+9

Author

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About