Красота редко несет покой и утешение. Напротив. Подлинная красота всегда тревожит.

Donna Louise Tartt

Этот грейпфрут последняя новинка селекции, выставлен на удовольствие от механики вкусовых рецепторов. Оговорившись, аксиома, установлено, доказано, исключительные приносят удовольствия от картинок предвкушения, более мощные и глубиннее впивающиеся в сознание, сносящее напрочь трезвое. Разогретое от услышанного лестного, обязательно почитаемых важных, до дрожи в пальцах тонких от обладания редким и ценным, а не бросовым. Ценность, такая условность выдуманная, исключительно зависит от обстоятельств, места, событий до, дефицита присутствия, бюджетов освоенных для хвалебных букв с экрана. Просто грейпфрут с полки топового сверхзвукового не задорого, бока оранжево красным пламенем. Слюна от предвкушения, самостоятельная эгоистичная вельможа. Сперва чуть надкусив, после впиваясь кораллами, дальше проще с оболочкой. Вкус горечи, секунда паузы, толика до привыкания. Губами в дольки фрешовые. Переплетенные сосуды поцелуя, впитываемые оболочкой, словно вымотанный путник пустыни, каждым движением трещинок губ впитывает живительное. Прикрыв нежно веки, пульсируют удовольствием ресницы.

Еще, еще, лаская, глубже, разделяя плотное. Все великое построено на соках подчинения, обладания. Безразличен помысел -одним в утеху тщеславия и величия , другим, от бессонницы, для покаяния, десятиной за грамм белой души, частички, пусть крошечной, но светлой в минуты среди тысяч. Созерцая употребление, восхищение, настолько кровожадны лезвиями, шипами внешними. Мы знаем боль садо шипов кровоточины, сложность лечить со временем. Бой фарфора кораллов, нечаянно задетый страстью о косточки, хруст. Переплетение ласк вкусовых зверьков, погружением в усладу сна удовольствия. Величие присутствия донорами, нет привязанности, нет, расчет на подзарядку, выйти из красной зоны аккумулятора, страх отсутствия в сети, потеряют, забудут, бросят за ненадобностью. Ночь, спать, спать шепчет, но жадная до глупости усталость сна не приходит, словно ночь ворвалась в постель, и хозяйничает внутри, не отпуская к погружениям. Тише, тише красотка. Отключены все звуки, исключительно вкусовые на пределе рецепторы. Стуки сердца обеззвучены перестуки поездов в десятках тысячах от… Лишь, добавлены оттенки запахов железа. Словно тягучей гуашью добротно украсила собой холст. Хвастаясь бесценной россыпью бриллиантовых звезд, нанеся на самые укромные уголки тела. Во всем вина подружки -внутри пьяной. Предполагалось прикосновение ладони, чуть ощутив переплести указательный с мизинцем, не более глубоко, так поверхностно прикоснувшись красть энергию, вежливо улыбаясь, еще, еще на секундочку. Дефицит энергии тепла, извини, просто выжить. Только в щеку, остальное лишнее, тем более уже восстановлена почти. Огоньки блестят, напитавшись энергии, из берлоги выбираемся.

“А мне пора, объявили посадку, дочитаю в самолете, спасибо, за кофе, до скорого”.