Вчера выдавали деньги за консумацию, приват танцы и секс. Короче за все, за что кэш сразу на руки не получаешь, за что гость платит напрямую клубу. Кому что и кто сколько заработал, столько и выдавали. А кто ничего не заработал, ничего не получил. Вдоль бара, в сторону первого випа выстроилась очередь из девочек. Сидели на стульях, болтали, молчали, пили, кто-то занимал очередь и отходил в туалет или танцевать. Странное зрелище. Длинноногие, наряженные вдоль.
И вот вошла в вип и наткнулась на взгляд того самого лысого мужика (см. 2, 3 августа), который брал меня сюда работать и которого «я не впечатлила». Оказывается, он один из хозяев клуба. Посмотрел на меня также как тогда, с похотливым интересом. Но этот похотливый интерес не носит никакого в себе подтекста сексуального ко мне желания. Он меня не хочет, я это вижу, но смотрит вот так. Странное сочетание, если честно. Вторым в этой комнате был Вадим. Тот самый мерзкий Вадим (см. 5, 8 августа), управляющий коллективом официанток и поваров. Тот самый Вадим, в которого влюблена менеджер Светлана.
Я вошла, села на диван-кровать, застеленную белым синтетическим мехом. — Фамилия? — спросил лысый. — Шайенн. — Число? — спросил Вадим. — Какое число? — вместо ответа я поймала долгий смеющийся взгляд. — Тебе не говорили? — спросил лысый. — Нет. — Ты обязательно должна запоминать те числа, в которые у тебя что-то было. Мы выдаем деньги, ориентируясь по ним. Если ты не помнишь, мы их не найдем. — Ясно. — ответила я. — Это было позавчера. Значит двадцать шестого. Лысый стал искать что-то в листах А4, а Вадим взял один из многочисленных конвертов, которые лежали на столе. На нем ручкой было написано: 26 августа. Лысый протянул мне лист и сказал, чтобы я расписалась напротив фамилии. А Вадим, порывшись в конверте, достал деньги, одетые в бумажку и подписанные: Шайенн 3 тысячи. — Спасибо, — сказала я и приготовилась идти, но не тут то было. — Марвин, — сказал лысый, — Так ты будешь краситься в блондинку? — Нет, — ответила я. — Твои волосы в свете клуба смотрятся не ярко. Тебя не видно. — а дальше снова, про то что он в этом бизнесе давно и — Я лучше знаю, поверь. Зарабатывать начнешь! Только еще похудеть тебе немножко надо. — Ясно. — ответила я и снова сделала попытку уйти, но в дверях меня догнал голос Вадима. Я обернулась. Он смотрела на меня как на дерьмо. — И еще кое-что, — сказал Вадим. — Ты же знаешь, что у тебя на трусах купальника дырка. — вот теперь я чуть не провалилась. — Поменяй его. Тебе не стыдно? — Хорошо, — ответила я и вышла блять.
До самого утра мне казалось, что все смотрели на эту дырку. Вадим хоть и мерзкий, но он прав. Тем более, что деньги теперь есть. Да давно уже есть, че. Надо пойти в магазин и купить себе какое-нибудь белье или купальник новый или еще что подходящее.
В эту ночь в клубе была новая девочка. Зовут Кристина. Невысокая жопастая крашенная блондинка. Жопа у нее действительно хорошая, круглая. Лицо деревенское немножко, нос как у хрюшки, но в глазах ни намека на самостоятельные мыслительные процессы. Танцевать она не умеет также как и я. Тоже ходит вокруг шеста и все, одета скромненько, обычное белье, ничего особенного. Но почему-то блять с ней подружился весь коллектив. Я вот этого не поняла. Приняли как свою, а она в свою очередь сразу не приняла меня. Я ж нормальный человек. Почему ее взяли в эту гребанную песочницу, а меня нет? В середине ночи, когда закончилась очередь и все рассосались, заняв боевые позиции, Кристина куда-то делась. А уже к утру, когда я вошла в гримерку попить водички, обнаружила там и ее, и других девочек. Кристина стояла у зеркала, смотрела на себя довольным взглядом. Она крутилась то жопой, то сиськами, говорила, а остальные слушали. — Пиздец он трахается. — Значит понравилось? — уточнил кто-то. — Да ваще. Меня давно так не ебали. Просто. — тянула она. — Да ты еле ходишь блять! — смех. — Да, — с удовольствием выла Кристина, поправляя локон. — А денег нормально дал? — Заплатил по ставке клубной. — А на чай не оставил? -Нет. — Гондон. — прокомментировали — Зато вон довольная. — смех. — Лысый редко кого ебет из клуба. Кристина улыбнулась, а я вышла из гримерки, подумав о цвете волос.
