Четвертого августа я никуда не ходила. Спряталась в своем домике-комнате, в которой мне видимо, осталось прятаться не долго. Три ночи, теперь уже две. А потом час расплаты. Но мне было срать. Я смотрела кино и пила чай. Конечно надо было пойти, но че то я не смогла. Не захотела. Подумала о том, что было бы круто, если бы я кайфанула от стриптизной работы. Бегала бы туда как на праздник. И за этот праздник еще бы и денег получала. Не жизнь, а радость.

Пятое августа.

А вот вчера ходила. Проснулась недавно только. Туда пошла пораньше, чтобы в клубе было как можно меньше кого бы то ни было. Взяла с собой косметику, решила накраситься поярче самостоятельно. Косметика в данной ситуации, теперь идет под знаком животворящего креста и спасает от неприятных прикосновений рук девушки с белыми волосами и большими глупыми глазами. Когда я пришла, в клубе никого не было кроме официанток и управляющего, как я узнала вчера, Вадима. Он «заведует» официантками, делает им замечания, делит чай, если посчитает нужным, орет, иногда шутит. Также решает конфликты с гостями, если они возникли с официантками. (А конфликты с гостями, которые возникли с танцовщицами решает менеджер девочек, которого я до сих пор не видела). Короче, Вадим — неприятный парень. Сразу видно, очень самодовольный, с раздутым ЧСВ (чувством собственной важности). Смотрит также похотливо как тот лысый пень. Только на чем основывается его это поведение и позиция сверху, непонятно.

Я вошла в гримерку, переоделась и быстро накрасилась, пока никто не пришел. Вонь от старой обуви была прежней. Она видимо, не выветривается. Это не трупный запах конечно, но от причины подобных неприятностей, надо избавляться также сразу, как в кино: рубить, в багажник и за город в лес. Подошли еще две девочки. Пышная блондинка и такая же, но брюнетка. Девочки-подружки. Мне показалось, что они вышли из того же кино. Их надо было вместе с обувью в багажник отправить, а потом в лесу красиво забросать их этими старыми туфлями и уехать.

Я вышла в зал. Еще был включен общий свет и музыка не играла. География помещения нарисовалась без иллюзий. Не очень большая площадь. Вдоль стены тянется барная стойка. Напротив дугой лежал зал. Почти в центре, чуть ближе к стойке маленькая сцена с шестом. Вокруг нее кресла. А туда дальше диваны и столики. При возможности я сфотографирую и выложу. Граница зала обозначена прозрачными занавесками баклажанного цвета. А за ними видны отдельные комнатки, закрытые такой же полупрозрачной баклажанной тюлью.

Девушка-бармен рассказала, что каждой танцовщице полагается от клуба бесплатный бокал шампанского «для настроения». Меня это обрадовало. Конечно я согласилась, она налила. Эту прекрасную девушку зовут Аня. У нее очень интересная внешность. Видимо микс какой-то. А еще приятный низкий голос. Аня показалась мне серьезной, взрослой личностью, хотя лет ей, наверное двадцать, плюс минус. Я спросила, можно ли здесь курить, и она ответила что да. О прекрасная. Я сделала глоток шампанского, и знаете, как-то отпустило. Все что вокруг, показалось даже очень милым. А потом выключился свет, заиграла музыка, Аня достала пепельницу в форме активного члена, клуб заработал. Границы помещения, обшарпанные стены, умело заштопанные диваны, старый пол, дешевая тюль, — все заиграло прекрасной ночной дорогой московской жизнью. Вот он праздник. Вот как надо веселиться. В зал стали подтягиваться девочки, заходить гости. Я опять не смогла выйти на сцену и снова просидела на одном месте всю ночь как тот парень у метро.