Create post
мой стриптиз

шестая ночь (6 августа)


Сижу за баром, попиваю свой халявный шампе, курю, никого не трогаю. Ко мне подходит невысокого роста блондинка. Черные брюки, размазанный зад, белая рубашка и сильно подведенные глаза. Я бы даже сказала не подведенные, а обведенные. Просто черным вокруг. Черной жирной полосой вокруг глаз. Понимаете, да? Представьте такие глаза. Жирно-обведенные круглые чуть влажные зырки. Не знаю, выглядит странно, даже при таком дьявольском клубном освещении, на которое видимо «это странное» и рассчитано. А если днем такое встретить? Извините, сложно успокоиться. Оставим. Короче, она строго спросила почему я не танцую. Я соврала, что не знаю за кем и тут же поинтересовалась, не она ли менеджер. — Да.

Ее зовут Светлана. Ходит чуть переваливаясь, волосы зализаны в хвостик назад и вот эти глаза. Светлана показала мне на девочку, сидевшую рядом и сказала, что я выхожу на сцену после нее. Ушла. Девочка сначала бросила взгляд на то, как я болтаю ногами, потом на мою кофту-платье, а затем поднялась до испуганной курящей физиономии. Отвернулась.

Вот твой выход Марвин. — думала я и курила еще и еще. А пока курила, внимательно смотрела на прекрасный танец этой девушки. Так легко и изящно у нее все выходило. Она совершенно не напрягалась. Жалко девушка не приветливая, а то я бы поспрашивала как она это делает. Я старалась запомнить движения ног, как руки куда бросает. Казалось все просто. Я курила до тех пор, пока она не станцевала и не спустилась со сцены. После чего я наконец встала и пошла к шесту. Суббота, время за двенадцать ночи, сигаретный дым из губ выпускается, свет мелькает-дребезжит, почти все столы заняты, официантки бегают, гости смеются, забавляются с девочками. Я надеялась, что под шумок быстро спляшу и никто этого не заметит. Шест на ощупь оказался достаточно приятным. Металлический, твердый, гладкий. Только что с ним делать, я не знала. Стала ходить. Я пыталась ходить под музыку и ни на кого не смотреть. Вспоминала движения девушки, но никак не решалась остановиться и задрать так ногу или кинуть так руку. Походила в одну сторону, через некоторое время развернулась и стала ходить в другую. Походила в другую, остановилась. Взяла шест обеими руками, оттопырила зад и стала крутить бедрами. Ну типа восьмерку рисовать. Тогда, наконец, подняла взгляд и посмотрела вокруг. В зале все продолжали заниматься своими делами, и действительно, никому до меня дела не было, никто не смотрел на мой танец. Мужчины сидели на диванах. Кто-то курил и общался, на ком-то сидели девочки и изображали эротизм. Какие-то парочки входили за баклажанную тюль, какие-то выходили оттуда. Музыка орала. Мне стало спокойнее. И тогда, я неожиданно для себя поняла, что больше переживала именно за сам танец, а не за то что в конце надо будет показать сиськи. За сиськи я совсем не переживала, я даже не думала об этом. Ни разу. Срать вообще. Докрутив восьмерку бедрами, я взяла шест как бы под ручку, и снова пошла вокруг. Я не знаю сколько так ходила, но песня стала заканчиваться. И голова кружилась и кофту-платье надо было уже снимать. Я остановилась. Теперь оказалась задом к залу и передом к барной стойке.

И вот я останавливаюсь, хватаюсь за шест, чтобы не наебнуться, поднимаю голову и вижу, как на меня уставилась хуева туча глаз. Все эти нарядные, красивые, блестящие телочки смотрели на меня как на недоразумение. Смотрели открыто, нагло, с усмешкой. Мол, съебывай уже. Я к своему стыду не выдержала эту визуальную атаку. Быстро сняла одежду, слезла со сцены и съебалась в гримерку.

Я чувствовала себя уебищной, нелепой. Танцевать так не умею, у меня нарядов нет, волосы не длинные и не блестят. Ужасно было возвращаться в зал, но в вонючей гримерке сидеть еще более вонюче. Поэтому я пописала и пошла назад в зад. Снова села за барную стойку и закурила. Через некоторое время ко мне подошла девушка — молодая женщина, по имени Алла. Стройная, не очень высокого роста. Волосы рыжие длинные. Она спросила, выпила ли я уже свое халявное шампанское, я ответила что да. Она расстроилась, но виду не показала, достала деньги и сама купила себе бокал. Видимо совсем не первый. Вот так приходить чтобы заработать и пропивать то что уже есть. Отлично можно время в Москве проводить.

Лицо Аллы носит отпечаток ночной жизни, усталости. Есть легкая припухлость. Видимо алкогольная. Но это не самое страшное. Страшна именно усталость и затасканность. Как будто Аллу хорошенечко постирали и отжали, а потом постирали снова. Волосы были гривой, были здоровыми. Это видно. Теперь шершавые, облезлые.

Алла попросила у меня сигарету и присела рядом. — Первый день работаешь — это было утверждение в форме вопроса. Я ответила что нет. Но танцевала первый раз. Алла добро посмотрела на меня, улыбнулась. — Когда танцуешь, представляй что шест — это член. Вот и все. — В ответ я тоже улыбнулась и кивнула головой. Смешная мысль.

Голос у Аллы низковатый приятный, с хрипотцой, как бы это пошло учитывая контекст, не звучало. Штампы ведь тоже ни с пустого места берутся.

Алла рассказала, что работает давно, что уходила на несколько лет, а теперь вернулась. Затем пошутила о том, что все всегда возвращаются. Алла рассказала про свою, голубого цвета кровь, показала большое белое кольцо на пальце, которое досталось ей от ее бабушки. Алла рассказала про то что когда-то у нее был любимый мужчина, который ее на руках носил, пыль с пяток сдувал — цитата. Что жила она в большой квартире и в дорогих гостиницах отдыхала. Алла пьянела и была грустна. Я была тоже грустна. У меня нет белого кольца, нет работы, квартиры, у меня нет денег, любви и сижу я в стриптиз-клубе с уставшей стриптизершей, которая спивается, пантуется и у которой будто все в прошлом. Но зато она мне улыбается. Мы пропиздели с ней всю ночь, прерываясь только на танец. Второй и третий «мои выходы» шли уже веселее. Я уверено держала в руках шест, уверенно ходила то в одну сторону, то в другую, только о члене думать забывала. Алла обещала показать мне пару круток утром, когда гости разойдутся. Но она в пять съебалась, потому что купила себе удобный график работы. Приходит в двенадцать, уходит в пять. Это счастье стоит двенадцать тысяч рублей. А я и другие, не купившие график, приходим либо в семь и уходим в шесть, либо приходим в восемь и уходим в семь. Вот такая ебанутая стриптизная жизнь.

Рассказала об этой ночи только сейчас, потому что мне все–таки пришлось уйти из квартиры. Как я уже говорила, хозяйка должна была приехать седьмого числа в одиннадцать. Когда я вернулась из клуба примерно в восемь утра, вся квартира завтракала. И бабка-буддистка, и ее родственники, и семья ментовская. Я тихонечко вошла и забежала в комнату. Но они услышали мое «тихонечко» и устроили мне очную ставку. Обвинили меня во всем, что сломалось или развалилось за время отсутствия хозяйки. Соответственно навесили на меня ответственность. Также предъявили, что вчера вечером меня не было дома и я не принимала участие в общей уборке квартиры. За что мне тоже, соответственно, воздастся. Я выслушала их, вернулась в комнату, быстро собрала свои вещи и незаметно выбежала из квартиры, оставив ключи на столе. Таким образом избежав проблем. Вот такой я человек. (плохой?) Налегке. Человек-ветер. Спала я у подруги целый день, решив отрефлексировать свое поведение попозже. Сегодня я не пошла в клуб. Выходной.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Author

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About