24 сентября в рамках основного проекта 6-й Московской биеннале выступила Ульрике Геро. Лекция была посвящена проблемам европейской интеграции. Публикуем комментарий Андрея Шенталя к этому выступлению.

Спустя почти сто лет с публикации известной книги Освальда Шпенглера, фигура «заката Европы» снова находится в центре политических дискуссий. Общеевропейский кризис — и такие его частные проявления, как проблема греческого долга и поток беженцев — поставил под вопрос целостность Европейского союза. Однако же сам проект единой, солидарной Европы, уходящий своими корнями к эпохе Просвещения, остается важным утопическим горизонтом для политиков и философов, которые противопоставляют европейский радикальный универсализм и анти-национализм реальному положению дел. Так, например, французский философ Ален Бадью в своем манифесте «Одиннадцать пунктов, вдохновленные греческой ситуацией» указывает на то, что греческий народ не отвергает Европу вообще, но «Европу банкиров», — то есть искаженный до неузнаваемости вариант этой идеи.

Ульрике Геро, немецкий политик и основатель Лаборатории европейской демократии, которая была приглашена прочитать одну из главных лекций во время Московской биеннале, придерживается довольно умеренных взглядов и предлагает вполне конкретный план действий по сохранению Европы. Геро убеждена, что Европейский союз в нынешнем виде не оправдал первоначальных надежд. Вместо того, чтобы наделить своих граждан политической свободой, он создал лишь общую монетарную систему и расширил свободу рынку, а национальные государства так и не были демонтированы. В результате он снова превратился в территорию междоусобных конфликтов, где каждая страна отстаивает свои экономические интересы. Однако несмотря на все его недостатки, Геро полагает, что Европейский союз — это «авангардная политическая лаборатория» и уникальное в своем роде транснациональное образование. На уровне структуры оно сравнимо лишь с единством мусульман в «исламском государстве»(которое можно назвать реакционной контр-программой европейского секулярного и эмансипаторного проекта).

Развивая свой аргумент, Геро неожиданно пришла к анализу иконографии Европы и решила обратиться к метафорам тела и сексуальности. В манере, немного напоминающей перформативные пауэр-понит презентации художницы Хито Штейерль, она создала культурно-критический коллаж, куда попали «Свобода» Беклина, «Свобода на баррикадах» Делакруа, Мона Лиза и даже Кончита Вурст. Противопоставляя их всех гоббсовскому образу Левиафана, она пришла к выводу, что не взирая на то, что европейскую политику представляют в своем большинстве белые гетеросексуальные мужчины, истинная природа единой свободной Европы феминна. При этом тело пост-перформативной и транссексуальной Европы должно сохранить свою целостность: как отрубленная рука не сможет существовать отдельно от тела, так исход Британии и Греции станет летальным для обеих стран.

Сохранить гармонию европейского тела, как считает лектор, можно создав Res Publica Europeae — политическое образование в форме пан-европейской республики, для которой она уже совместно с Ремом Колхасом создала логотип, где флаги разных стран мира сливаются в штрих-код. Геро считает, что модель федерации устарела и не отвечает требованиям справедливости, в то время как республика, которая уничтожит политические границы между странами, сделает возможным установление равенства всех граждан. Если сейчас граждане Европы не равны между собой, так как в разных странах они платят различные налоги и имеют различный доступ к социальной поддержке, то упразднение границ и введение единого закона, серьезно изменит ситуацию. Также эта система позволит нивелировать разницу между отсталыми и развитыми регионами, что невозможно при нынешней централизации.

Презентация Геро оставляет множество вопросов. Во-первых, не совсем понятно, как учреждение республики и унификация системы распределения благ улучшит положение бедных слоев населения. Даже не совсем понятно, в какой мере этот новый политический субъект европейской республики будет придерживаться идеи государства всеобщего благосостояния (а именно в этом был главный аргумент оппонентов провалившегося проекта европейской Конституции). Также вызывают сомнения и сама вера Геро в иерархические политические институты, которые она использует в качестве редимейдов, не ставив их под вопрос. В-третьих, хотя бы тот факт, что Геро обошла стороной проблему миграции, указывает и на игнорирование неоколониальной роли Европы в мировой политике, прикрытием которой вполне может стать новая республика. Поэтому создается впечатление, что проект Геро — во всяком случае то, как он был представлен на биеннале — сводится к простому переименованию, как если бы благодаря одному лишь названию изменился бы и сам Европейский союз. В этом смысле Res Publica Europeae — это своего рода ребрендинг.