Create post

Мифологемы в стихотворении Пауля Целана

Maria Krivosheina
Тамила Худулова
Я слышал, что внезапно расцвел топор
Я слышал, это место нельзя назвать.
Я слышал, что хлеб может быть зрячим
И лечить повешенных,
Хлеб, испеченный им женою.
Я слышал, что они называют жизнь
Единственным убежищем.
(Пауль Целан. Перевод В.Булгакова)
Пауль Целан, 1938

Пауль Целан, 1938

При сравнении с более звучным переводом от В. Бродского, ясно бросается в глаза, что в оригинале топор не алеет от крови, а именно цветёт, поскольку казненный повешен, а не обезглавлен. На этих же деталях попробую заострить внимание.

Топор — это символ бога-громовержца и чистой мужской силы. Его цветение можно сравнить с воскрешением Бальдра и наступлением архетипического «Золотого века». Автор не может назвать конкретное место, но дает читателю надежду.

Форма казни через повешение напоминает о путешествии Одина в загробный мир, для чего он повесился и где он оставил свой глаз в обмен на мудрость. Человек просовывает голову в петлю, чем вызывает ассоциации с половым актом, а сама смерть — событием, предшествующим новому рождению. Богиня смерти, соответственно, олицетворенная виселицей, также является богиней жизни. Не удивительно, что в Нацистской Германии на Рождество готовили печенья в форме петли, символизирующие плодородие. По этим же причинам Персефона стала женой Аида.

Хлеб может возвращать повешенных к жизни, если его испекла жена (наместник богини жизни на земле).

Они (Повешенный, Богиня жизни и смерти) считают, что жизнь — это последнее убежище. Из этого можно понять, что Абсолют — это цветущий топор, а не смерть (и секс, как ее проявление), что идёт вразрез с мнением таких мыслителей, как Артур Шопенгауэр, Зигмунд Фрейд и Сабина Шпильрейн.

Стихотворение Пауля Целана демонстрирует соответствие мандале солнечного креста (или любой другой мандале с вращающимися в разные стороны свастиками) и классическому сюжету развития событий в фольклоре.

Последовательность, которая будет знакома каждому: Герой покидает родное село и отправляется в лес, где его встречает женщина-проводница в иной мир (Баба-Яга, к примеру, или виселица в данном стихотворении). Выслужив у нее проход в тридесятое царство, герой попадает в мир теней, часто противоположный миру живых, где встречается с его царем. Примечательно также то, что контакт с миром мертвых часто производится посредством водной глади — единственной отражающей поверхности того времени, в дальнейшем замененной зеркалом.

Но уже для выхода из мира теней Герою приходится проявить хитрость (Одиссей), принести в жертву часть себя (Один) или даже сразиться с драконом (женщина-смерть не захочет выпускать, если впустила). Герой может проиграть в данном сражении и ему на помощь придет его невеста с флаконом живой воды (хлеб).

Колесо жизни, многогранно и бесконечное количество раз повторяется само в себе, пронизанное осью — древом жизни, которое можно сравнить с понятиями «Плерома», «Воля», «Коллективное бессознательное» и прочие.

Мир мертвых — отражение мира живых, где все стабильно. Буддизм и Философия Шопенгауэра считают выход из колеса перерождений («Сансара») конечной целью индивида, дабы объединиться с небытием («Нирвана») и пребывать в стабильном спокойствии за гранью времени и пространства.

Западная традиция, напротив, считает самоцелью существования возвращение из мира мертвых и продолжение жизни в мире, улучшенном за счёт этого путешествия, где уже повержено зло, возможно находившееся в самом человеке и оставленное им в загробном королевстве. Подобного же миропредставления придерживаются и авраамические религии, где остаться в Аду или Чистилище — наказание, а хорошие люди после смерти отправляются в лучший из миров — Рай, где продолжают жить и ждать воскрешения.

Данная мифологема также была широко представлена в тоталитарных государствах ХХ века, где за революциями и войнами должна была последовать эпоха всеобщей обеспеченности и достатка.


Я слышу: алеет топор,
Я слышу: не спрашивай место,
На казненного смотрит в упор
Хлеб, который невеста
Ему испекла — из пекла,
И если спасение есть, то
Это — восстать из пепла.
(Пауль Целан. Перевод В.Бродского)


Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Maria Krivosheina
Тамила Худулова

Author

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About