Create post

Дары волхвов и тоска по подвигу

Оксана Куропаткина

Оксана Куропаткина,

3 февраля 2014

В начале января в России из афонского монастыря привезли христианскую реликвию — Дары волхвов. Те самые подарки: золото, ладан и смирна, которые, согласно евангельскому рассказу, восточные мудрецы-волхвы принесли в дар Младенцу Иисусу.

За семь дней дарам волхвов поклонились в Москве более 412 тыс. человек. Как показывает всероссийский опрос, почти две трети (63%) россиян выразили желание поклониться святыне. При этом социологи отмечают, что даже среди назвавших себя неверующими довольно многие (30%) хотели бы поклониться реликвии.

Что же представляют собой Дары волхвов? По преданию, не подтвержденному историческими источниками, они хранились в Иерусалиме, откуда впоследствии были перенесены в Константинополь и помещены в храме св.Софии. Первое свидетельство о Дарах встречается в XII в. — о них говорится как о золотых сосудах. Согласно следующему источнику, в 1470 г. жена турецкого султана подарила эти сосуды сербскому монастырю св. Павла на Афоне. В XVI-XVII вв. они были переделаны в золотой пояс, насчитывающий 9 золотых пластин и 69 бусин из смеси ладана и смирны. После 1744 г., когда монастырь св. Павла вновь заселили греки, число пластин увеличилось до 28, а бусин убавилось на 7.

«Историческая достоверность» Даров практически недоказуема, потому что как минимум до XII в. мы не располагаем свидетельствами, подтверждающими их наличие. Однако «историчность» реликвии, которая волнует специалистов и вызывает у них серьезные дискуссии, вообще не волнует ни россиян в целом (только 1% указали, что не поклонятся святыне потому, что сомневаются в ее достоверности), ни церковный народ в частности. В православных СМИ, как либеральных, так и консервативных, указывалось, что сам факт почитания делает реликвию святыней, а признание ее достоверности — это вопрос веры.

Немногих волновало и то, что собой представляет святыня. 60% россиян и многие опрошенные в очереди к Дарам имели очень смутное представление, что это такое, причем даже воцерковленные паломники.

Что же сподвигло людей идти к непонятной реликвии? Многие говорят, что это язычество: все равно, какая святыня, лишь бы помогла решить какие-то проблемы. Жажда чуда в человеке неистребима. Но и блиц-опросы паломников в очереди, и всероссийский опрос желающих поклониться святыне показывает, что не все так однозначно: многие пришли или хотели прийти не только затем, чтобы что-то попросить, а просто из желания выразить свое отношение к Богу.

О чем это может говорить? О вспышке собственно религиозного чувства? В какой-то степени да. Приведет ли это к «религиозному ренессансу»? Но ведь количество воцерковленных не выросло после поклонения Поясу Богородицы, к которому паломников было еще больше. Вряд ли следует ожидать, что количество практикующих христиан увеличится от паломничества к дарам волхвов.

Таким образом, это скорее некий стихийный порыв, который просто на какое-то время вырвал людей из повседневной жизни. Интересно, что массовая религиозность в современной России пробуждается не в сакральных пространствах типа храмов, не во время проповедей перед толпами (которые, впрочем, православные в отличие от западных протестантов редко практикуют) — а в очереди, которая выстраивается перед реликвией. Та самая очередь, которая памятна людям с советских времен, становится инструментом паломничества в мегаполисе — со своими особыми правилами и традициями.

Но самое важное в этом паломничестве к Дарам, на мой взгляд — это не собственно религиозная подоплека этого порыва. Те, кто критиковали паломников за их чисто языческое, потребительское отношение к святыне, не заметили, что эти люди пришли не только взять, но и чем-то пожертвовать. Не все четко могли сформулировать, зачем стоят, мало кто понимал, что собой представляет святыня, но все понимали, что стоять, и стоять долго — нужно. Не так это просто — стоять много часов в очереди на холоде, а в итоге побыть у святыни всего несколько секунд. Получается, что людям был важен скорее сам процесс, чем результат. Им было важно, что есть нечто, достойное поклонения, ради приобщения к которому надо выполнить определенные действия и чем-то пожертвовать.

Современный мир предлагает очень много способов что-то взять и чем-то попользоваться — но мало путей для того, чтобы пожертвовать. В публичном пространстве почти «нет места подвигу», потому что нет абсолютных ценностей, разделяемых и обществом, и государством, которые считались бы выше личного благополучия. Рассуждения про пресловутые «духовные скрепы», необходимость «внедрения традиционных ценностей» и т.п., озвучиваемые чиновниками, никак не улучшают ситуацию, поскольку почти всех отталкивает лицемерие и государственных, и церковных бюрократов вкупе с казенным языком — пародией на позднесоветский канцелярит. Однако неумение говорить «о главном» никак не отменяет серьезной потребности людей в самоотдаче — что бы там ни говорили про тотальный человеческий эгоизм. Мало кто вникает в детали — если есть хоть какая-то святыня, то, что выше меня самого, если есть четкий и понятный механизм, что от человека требуется, если он хочет к ней припасть — люди воодушевляются. Коллективная тоска по подвигу — вот, пожалуй, главный и далеко не самый грустный вывод из паломничества к Дарам.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma
Оксана Куропаткина

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About