«То, что из непреложных оснований признается каждым, становится тем самым научным познанием и не является больше философией, а относится к конкретным областям знания».

Карл Теодор Ясперс

Религия — учение о существовании высших сил и возможности контакта с высшими силами, объединяющее на базе интерсубъективной реальности достаточно большую группу своих последователей, и обуславливающее их мировоззрение, образ жизни и мироощущение. Одна из форм общественного сознания — совокупность мистических представлений, покоящихся на вере в сверхъестественные силы и существа, которые являются предметом поклонения. Как правило, религия рассматривает вопросы соотношения Духа и Материи, Жизни и Смерти, Добра и Зла, Смысла и Бессмысленности существования; но не все известные религии таковы. Цель, характерная для всех религий — трансформация человека, итог которой для каждой религии выглядит по-своему.

Юнг считал, что «религии действуют как великие психоисцеляющие системы», созданные человеком, носителем психики, свойством которой является саморегуляторность. Фрейд считал религию общечеловеческим неврозом, но функционально полезным. Религии являются архетипическим продуцентом законодательства в истории человеческой цивилизации. В фрейдистской терминологии религиозное Супер-Эго ограничивает животное Ид и защищает Эго (но и ограничивает его). Так появляется юридическо-правовая система, без которой невозможно реализовать ни одной социальной, коллективной программы. Эрих Фромм считал религию присущим каждому человеку предметом потребности в системе ориентации, которая может быть выражена созидательно или разрушительно, по огромному спектру форм и образов. Исходя из не обнаружения историками и археологами сведений, достоверно свидетельствующих об отсутствии религиозного сознания у человека на каком-либо этапе его существования, исходя из факта, что современная мировая цивилизация построена благодаря религиозным обществам и культурам, можно сделать вывод, согласно которому религиозно-мистическое восприятие, опыт, мышление — неотъемлемый архетипический ресурсный преобразователь впечатлений человеческой психики, позволяющий производить внутренние и внешние изменения системного характера, недоступные, например, другим животным.

Словно ненадежный плот среди бушующего океана, религия создает точку опоры смысла в хаосе бессмысленного мира. Как маленький костер в угрюмом бесконечном лесу религия актуализирует для человека его место, его ночлег, его священный участок, его идентификацию в этой грозной неизведанной бесконечности. Религия исцеляет раны мира. Она призвана давать ответы на не дающие покоя человеку вопросы, призвана закрывать гештальты. Религия обеспечивает традицию, ставящую защитную конструкцию определенной мировоззренческой модели вокруг человека. С конкретными законами, по которым человек живет, с действиями и последствиями, с конкретными смыслами. Это дает возможность стоять прямо перед лицом хаоса и преобразовывать этот хаос в греческий «космос», в индийскую «риту». Платонический эйдос — в архетип. Вынести непосредственный контакт с эйдосом посредством психики невозможно. Психика создает делюзии, которые как зеркальный щит позволяют бросать взгляд в сторону Медузы Горгоны, символизирующей хтонический фатум, и оставаться в динамике, в сознании. Контакт с архетипом мультивариативен, можно всегда уйти от определенного выражения архетипа в другое его выражение посредством трансцендентной функции, которая не дает сознанию коллапсировать в крайности. Контакт с эйдосом исключительно директивен, и потому фатален. Отсюда мифологические прозрения о вечном рае и вечном аде. Религия, созданная психикой человека, является лекарством, космическим стражем врат сознания перед хаотической силой настоящего мира, бесконечно распространенного за пределами Платоновской пещеры.

Философия — не защищает, не гарантирует и не утешает. Философия не лекарство. Философия — диагностический инструмент. Когда все раны мира закрыты и исцелены религией, и, кажется, наконец, через них уже не сквозит ветер хаоса, появляется философия и начинает вскрывать на теле мира новые участки. Но, конечно, философия это не латентная тяга к мазохизму. Философия вскрывает только там, где нужно. Разрез — вот здесь признаки некроза. Разрез — смотрите, воспаление. Разрез — а здесь паразитирует чужеродный организм. За это философию можно не любить. Но можно ли не любить врача-диагноста за то, что он открывает больному правду? Из любви к больному, а не из желания поглумиться над ним (хотя бывают и совмещенные варианты, иногда можно заподозрить Диогена, Вольтера или Бодрийяра в таких мотивах, но, поскольку юмор эстетизирует среду, это вполне допустимо). Само слово философия содержит слово «φιλία» — любовь, дружба. Именно из любви к миру, желания познать его, философия делает на нем надрезы. Религии трудятся над тем, как исцелить то, что вскрыла философия, дать ответы на эти вызовы. Философия делает наоборот: она не дает ответы, не ищет их, она все проблематизирует, все ставит под пристальное рассмотрение в самых разных аспектах.

Согласно Гераклиту «философ» — «исследователь природы вещей», следовательно, философия в первоисточнике — исследование природы вещей. В современном научном понимании под философией подразумевается совокупность научных направлений, методов, учений, предметом исследований которых являются: человеческое мышление, формы познания, определение и устройство мира, проблематизация возникновения реальности и сознания, религиозные онтологические и экзистенциальные вопросы, отношения вещей, явлений и процессов в мире, объектность и субъектность восприятия, феноменология, этика, эстетика, антропогенез, психологические, индивидуальные и социальные аспекты человека.

Отношения религии и философии в какой-то степени это отношения врача, совмещающего функции хирурга и анестезиолога, и врача-диагноста. Иногда сложные отношения. Но и тот, и другой служат одному миру, и желают ему онтологического здоровья. Есть и третий врач, довольно нетривиальный. Который ходит с кафедры на кафедру, потому что ему интересно всё сразу: и вскрывать, и лечить. Причем, что важно, одновременно. Это религиозная философия. Это такой многопрофильный доктор, который, тем не менее, диагностирует проблемы пациента исходя из конкретных возможностей, методов и инструментария какого-то одного направления медицины, призванного решить данную проблему. В клиническом примере это выглядело бы так: человек приходит к врачу, и видит, что на двери в кабинет висит табличка «Просто врач», однако человек пришел с конкретным ощущением, что у него какое-то беспокойство в области сердца. А врач, выслушав пациента, отвечает: «Кардиопроблемами мы не занимаемся, и считаем, что сколько отведено на амортизацию сердца, столько и отпущено человеку жить, поэтому никакого смысла заниматься тем, что вас беспокоит, нет, зато мы отлично умеем лечить зубы, открывайте рот и мы вам расскажем много интересного, чего вы очень даже может быть не знали». Странно, правда? Ведь беспокоящие ощущения в области сердца никуда не исчезнут. С другой стороны, организм человека это целостная гомеостатическая система, и, как ни удивительно, есть вероятность, что в действительности такой доктор найдет скрытую проблему в зубах или деснах, вылечит их, и после этого человека невероятным на первый взгляд образом перестанет беспокоить сердце. Бывает и такое.

Есть еще и наука о душе, психология, и её практическая форма, психотерапия. Этот врач очень похож на третьего, но подчеркнуто разделяет диагностику и терапию. Однако, честно говоря, это его субъективное заключение о собственных субъективных ощущениях на предмет субъективного состояния собственной деятельности.

Психотерапия — лечение психики с применением методологии аналитической (или другой, в зависимости от склонностей терапевта) психологии при изучении бессознательного. Первичная цель психотерапии — способствовать индивидуальному развитию. Психотерапия — это критический диалог между двумя психическими системами, реагирующими и отвечающими друг другу. Психотерапия строиться на принципе, когда символические фрагменты из бессознательного переходят в сферу сознательной жизни, и результатом этого оказывается форма психического существования, более полно соответствующая личности индивида, и таким образом способствующая исцелению души. Психотерапия — это процесс, в котором пациент получает знания о себе, и, благодаря этому, получает возможность исцелить свои душевные раны; а терапевт получает знания о человеке (о пациенте, о себе, о человеке как виде) и благодаря этому получает инструментарий эффективной, успешной, слышимой, усваиваемой, воспринимаемой и исцеляющей передачи знаний о себе, экологичной методологии самоидентификации пациентам. Процесс психотерапии — это актуализация реальности.

Можно ли определить аналитическую (или другую, в зависимости от склонностей терапевта) психологию как науку, одновременно придав ей этим некоторую субъективную ценность, но и ограничив её?

Можно с удивлением обнаружить, что при выходе из пространства метаязыка юнгианства и всей его базы (западной ментальности, греческой мифологии, европейского понимания религий, присущих соответствующему социуму нормативов и правил, моделей поведения и способов реагирования), о ужас — вся психология как наука разваливается. При входе в пространство племени йоруба кушетка психоаналитика перестает работать. Для огромного мира Восточной, Дальневосточной и Южной Азии психология в её европейском формате не работает, или работает совсем не так, или работает в обратную сторону, или получается инверсия, в которой психолог становится пациентом. Это другой мир. И западная психология там не нужна. А психика у людей другая? Другая. Психологию невозможно унифицировать. Психология создана людьми с определенным мышлением, и она работает для людей с этим же типом мышления. Психология создана людьми с определенными паттернами и интроектами для решения определенных задач определенными инструментами и с помощью описания определенным языком. Поэтому это работает для людей с той же базой раннего развития, с теми же проблемами, с теми же мотивациями, с тем же языком, описывающим реальность. Именно поэтому психоаналитику приходится посвящать каждого пациента в систему глосс психоанализа, создавая вокруг него мир со своими законами и сущностями, чтобы пациент смог в этом мире сделать то, ради чего он к психоаналитику пришел. То есть психология — это частная форма веры как реакции на проблематизацию со всеми признаками религии, психология — это частная форма религиозной философии. Миф может быть максимально обезличен, боги могут быть заменены на субличности или части психики, но суть та же. Так же как и в любой религии, для того, чтобы достичь цели этой религии, получить исцеление некой душевной раны, выйти из онтологического, экзистенциального и эсхатологического кризиса, последователю необходимо погрузиться в мир, описанный этой религией, наложить матрицу этого описания на личную реальность (Юнг, говоря о процессе апперцепции, описывал её результат как смесь личного опыта и архетипического имаго). Как в религии в качестве психопомпа, который вводит новообращенного в новый мир, выступает священник, рэби, гуру, факих, катехизатор, жрец, ачарья, шаман (последнее условно, т.к. шаманизм не является религией), точно так же в психологии психолог является психопомпом, который реглоссирует реальность пациента и помогает ему погрузится в новую реальность с большей или меньшей степенью глубины, и, в соответствии с этой глубиной, интегрировать трансформеры психики, позволяющие преобразовывать впечатления новыми способами, что и приводит как к желаемым изменениям, так и, безусловно, ограничениям, как и в религии.

И религии, и психология имеют дело с созданием дополненной реальности, априорной творческой способностью человека, возникшей вследствие когнитивной революции, вводить в поле своего восприятия сенсорные данные с целью дополнения сведений об окружении и улучшения восприятия информации. И, поскольку цели и назначения у религий разные, понимание ответов на онтологические, экзистенциальные и эсхатологические вопросы — разное, то было неизбежно возникновение разных религий, у которых могут быть некоторые индуктивные зоны, но каждая из них представляет отдельный комплекс идей и практик, двигающих человека в своем уникальном направлении (например, у христианства и махаяны есть индуктивная зона в этике, но цели и модель мира абсолютно разные). По тем же самым причинам, в зависимости от того, какая модель реальности человеку ближе, так же неизбежно возникло и большое количество психологий. Экзистенциальная психология верит в корреляцию качества жизни и обретения высшего смысла. Гуманистическая психология верит в то, что человек создан для счастья, и это и есть главный смысл. Психоанализ по Фрейду ставит в центр бытия веру в абсолютизацию либидо и сексуальности. Полинезийцы, не знавшие табу, связанных с сексом, совершенно не поняли бы смысл и пользу такой психологии. А вот европеец или американец XX века, чьей базой были многовековые традиции католицизма, кальвинизма, пуританства и другие постреформационные движения, образовавшие невротическую лакуну в сексуальности, приняли Фрейда довольно тепло. Как и в случае с религиями и философскими системами, психология XXI века выглядит иначе чем, психология XX века, а та, в свою очередь, сильно отличается от психологии XIX века, не говоря уже о пионерах античности, практиковавших в асклепионах, когда, в подтверждение вышесказанного, медицину и религию никто не разделял. Существуют направления психологии, верящие в то, что религия это форма невроза или психоза; существуют направления психологии, верящие в то, что религии это великие психоисцеляющие системы. В любом случае, и один, и другой взгляд — предмет веры. Характерным сходством психологий и религий является и тот факт, что, несмотря на противоречия, желаемых результатов для разных людей достигают все направления. То есть, нет правильных и ложных психологических школ, как и религии они возникают как ответ на образование объективных социальных коллективных потребностей, проблематизируя и актуализируя эти потребности как философские системы, и предлагая комплекс решений и ответов как системы религиозные. Не существует какой-то одной главной потребности и всех остальных не главных. Для психики всё главное. В религиях для Бога, Абсолюта, Брахмана, Буддовости тоже всё главное. Психология достаточно точно уловила религиозную концепцию целостности.

Различные направления человеческой деятельности под общим названием «психология» — это частная форма религиозной философии.

Однако, между психологией и религией всё же есть важные отличия. Психология менее целостна и более ограничена, так как в большей степени аппелирует к рацио. В то время как религия легко остается на своем месте, если выбить из–под нее опору рационального. Психология (в том числе трансперсональная) использует веру, основанную на рациональном опыте (то есть на опыте, по отношению к которому индивид испытывает потребность в его рационализации), религия использует веру, основанную и на рациональном, и на иррациональном опыте.

Однако, это совсем не значит, что психология вне науки перестает давать результаты. Если быть честными, современный обыватель, считая физику чем-то, что можно потрогать и проследить причинно-следственные связи, а психологию чем-то, что можно потрогать в гораздо меньшей степени, а религиозную философию чем-то, что потрогать совершенно невозможно, сильно заблуждается. Обычно, при вопросе «что такое квантовая физика» обыватели дают какой-то ответ, потому что прекрасно знают, что это такое. Пара человек отвечает «не знаю». Впоследствии выясняется, что один из них академик, а второй написал более 160 научных работ по квантовой физике. В этом проблема современного рацио. Как говорил герой пьесы Шварца, «Я стал завидовать рабам. У них твердые убеждения». В действительности, нет никаких оснований полагать, что игнорирование законов термодинамики влечет за собой более явственные последствия, чем нарушение законов, описываемых в религиозных концепциях. Вне зависимости от того, в какой модели живет индивид. Безусловно, для западного человека это сложно, точно так же, как для невежественного дикаря сложно учитывать законы термодинамики вне личного опыта. В действительности, наука была создана людьми с религиозным сознанием, и понятие о том, что есть наука, достаточно размыто и очень сильно меняется от века к веку и от культуры к культуре. В действительности, мы не имеем представления ни о природе сознания, ни о природе частицы, ни о природе волны, ни о природе психики, ни об источнике всего этого.

Поэтому, психология, являясь не наукой, а частной формой религиозной философии, ничуть не теряет в статусе, возможно, совсем наоборот: человеческая цивилизация построена верой, в том числе и наука.