Create post

Как не стать писателем.

Не то пальто

Писатель — это обыкновенный человек, у которого очень плохой интернет. Если бы интернет работал хорошо, вместо того чтобы садиться и писать, человек бы благополучно скачал один из фильмов Marvel — вечер был бы сделан. Но интернета нет, человек, чтобы насытить свой голод впечатлений, обращается к Фантазии.

Фантазия находится во всеобщем поле человеческого сознания. Детей туда пускают бесплатно и без каких-либо документов. А вот большинству взрослых путь туда заказан. Потому даже в этой экстремальной оффлайн ситуации превращение в писателя затруднено. Справится с этим можно только одним способом — назойливо прорываться. Рано или поздно к тебе проявят снисхождение и разрешат кратковременный визит. После столь длительного отсутствия восстановление полной лояльности миграционной службы займет годы. Будет немало возможностей одуматься и унести ноги, либо сменить провайдера.

Обыкновенный человек попадает в Фантазию. Но оказывается, что он тут турист, скован всякого рода оценочными суждениями и стереотипами. Свободный полет, каким он был в детстве, оборачивается хождением в группе таких же туристов по огороженной территории, среди запрещающих табличек и указателей, где наибольший интерес представляют не указуемые достопримечательности, а сами эти таблички и указатели.

Многие остаются на данном уровне и для их писательского ремесла этого достаточно — они используют истоптанные (но зато проверенные!) ровные тропинки, где практически не встречаются развилки, холмы, ручьи, овраги, дремучие леса, капканы, ветра, горные реки и фантастические создания. Но для немногих подобное хождение равносильно смерти — для них принципиально, несмотря на запрещающие знаки, переступить через ограждение и найти свой уникальный и не промаркированный путь. Если вы зайдете далеко — обратной дороги не будет. На ваши плечи незаметно водружается ответственная задача — выстроить многогранный мир пестрых образов с помощью черно-белых букв. Да так, чтобы оставить любимого читателя в здравом уме.

С кем придется работать

Можно подумать, что словарный запас определен интеллектом писателя. Но это не так. Слова — это будущие звёзды на пустом небосводе зарождающегося произведения. И ведут они себя как звёзды болливудского кино — их нужно привлечь заманчивым предложением, гарантируя именитых партнеров и высочайшие перспективы. Особенно сложно это сделать новичку, чей псевдоним не внушает ужас в геометрических фигурах литературы.

Чтобы побудить единственно верное слово к участию, начинающий автор должен использовать свою природную харизму. Может показаться, что некоторые люди харизмы лишены. Но нет — у каждого она своя, главное её раскрыть и нацелено употребить. Удача всегда благоволит тем, кто стоит за свои убеждения. Просто иногда она немного запаздывает.

Помимо фантазии и правильных слов, писателю нужны персонажи. Чаще всего он берет их из реального мира и перетаскивает в Фантазию. Там они преобразуются в художественные образы и обретают литературную жизнь. Наблюдая за существованием персонажей, автор досконально изучает их поведение. Потом добавляет повороты в сюжетные линии и специальные эпизоды, чтобы ярче раскрыть характеры и вкладываемый в произведение смысл.

Частенько в этой суматохе персонажи ведут себя непредсказуемо, заставляя автора усомнится в собственном авторстве. Опытный писатель в два счета возвращает бразды управления в свои руки, а новичок пробуждается лишь через несколько страниц, в момент праздничного застолья в родном селе главного героя, где тот, держа в руке пятигранный стакан парного молока, ведет философский дискурс со своим двоюродным дядей, который при кульминации доказательства необходимости моральных эталонов в современном селе, начинает укоризненно покачивать головой в диссонанс «Pretty Woman» в безвкусной электронной обработке. Новичку предстоит включить этот сюжетный аппендикс в органичную линию повествования, обосновав наличие каждой детали как значимого психологического символа.

В это время другим его персонажам ценой собственных жизней и правдоподобности истории приходится спасать главную героиню. Так как эти обстоятельства не позволяют ей сполна реализовать свой шарм, она всеми способами нивелирует усилия погибающих сограждан, создавая тем новую сюжетную воронку, в которою, как в черную дыру, засасывает упорядоченный ландшафт действия всего романа.

Литературные критики, отложившие написание своего первого произведения (призванного стать глотком свежего воздуха в затхлом мире литературы) на 6-й десяток, не постесняются отковырять каждую заплатку, которой автор изящно скрыл то или иное бесчинство своих героев. Неизвестно, сможет ли он оправиться от этого нокаутирующего удара, будучи, в сущности, невинной жертвой созданий, которых сам же и породил.

Новые жертвы

Человек, вставший на путь писателя, должен быть готов к потере большей части своих друзей. Мало кому понравится встретить себя, так сказать, в неглиже, во всей гамме своих недостатков (названные в угоду правдоподобности добродетели сюжетного значения не имеют, а значит, вины не искупают). Добавляем к этому какие-нибудь сомнительные обстоятельства: первая жертва грибного зомби-апокалипсиса, фотограф домашних свиней, инопланетный стоматолог-неврастеник. Со временем, в сознании общих знакомых, черта между вымышленным героем и реальным тобой стирается. Твои друзья автоматически начинают относить к твоему «реальному» набору пороков ещё и вымышленные. И даже если ты далек, например, от торговли, то для всех очевидно, что в других обстоятельствах, ты бы непременно продавал картриджи с визуальными наркотиками несовершеннолетним. Между предполагаемым и совершенным в данном случае разницы нет.

Находясь рядом с писателем, замечая по его глазам эпизодическое отсутствие, невольно задаешься вопросом — не просаживает ли он в данный момент реальность и тебя вместе с ней сквозь сито своего писательского сознания? Так твоя самоценная жизнь и все её священные события становятся кучей песка, расходным материалом, глыбой, дожидающейся прикосновения мастера.

И тут обнаруживается третья западня — будучи другом писателя и не находя в его работах своего, хотя бы призрачного отражения, впервые в жизни сознаешь масштаб собственной заурядности. В то время как, например, его соседка Лидия Фёдоровна, увековечена не в одном, а сразу в трех томах, переведенных на три языка, изданных в 26 странах мира.

Помимо друзей писатель также должен быть готов расстаться с собственной памятью. За бесконечной чередой больших и малых сражений с редактором, воспоминания покрываются мыльной дымкой. Правда должна быть преобразована ради художественной правдоподобности. Вымысел лаконичен, лишен лишних деталей, в него хочется верить, ему хочется сопереживать. Правда же груба, двусмысленна, полна разбавляющих концентрацию смысла шероховатостей. Так, со временем, нейронные связи воспоминаний заменяются на знание собственных текстов и историй с ними связанных.

Автор и вещества

Писательство является идеальным оправданием алкоголизма. Это одна из привилегий людей искусства. К тому же, пока тебе есть о чем рассказать, алкоголь выступает скорее союзником, его деструктивная сила придает старению определенный шарм. То же касается и сигарет. Допускаете ли вы образ писателя без неизменной сигареты в руке (или сигары, если позволяет харизма)? При этом, отказ от алкоголя или сигарет пойдет писателю на пользу — появляются новые темы и яркость красок, точно так, как у самого автора восстанавливается способность ощущать вкусы и запахи во всей полноте.

С наркотиками дела обстоят иначе. Первый тезис, который стоит утвердить, — наркотики ничего не пишут. Писателя нельзя лишать даже малой части авторства из–за пристрастия к тому или иному веществу. Названные эксперты поведают, что употреблял Сартр и как это определило его творчество. На самом же деле все наоборот: выбор наркотиков — часть авторской позиции, её деятельное проявление. Умение использовать химические вещества во благо — тонкое мастерство. При этом здесь есть суровая западня — ты можешь оставаться собой, никогда не притрагиваясь к допингу. Но если ты решишь отказаться от него на пике творчества, тебе предстоит выбираться из глубочайшей монохромной ямы. Чтобы использовать во благо и эту новую реальность, нужны неимоверные усилия и преданность своему делу. И поддержка друзей, если, на счастье, дружба уцелела.

Последнее обстоятельство

Так мы подошли к последнему обстоятельству писательской жизни, о котором стоит задуматься, прежде чем всерьез браться за перо (есть ещё вечность непризнания и безденежье, но они слишком очевидны, чтобы посвящать им отдельный абзац). Этот пункт может показаться вам не универсальным и несущественным. На деле же, он в наибольшей мере определяет путь писателя.

И так… Это человек. Своим существованием дающий смысл всему творчеству автора. В редких случаях его участие приносит счастье. Но для большинства это медленно разрывающаяся граната, в бесконечной цикличности разносящая осколки души на ещё более мелкие осколки. Ни вершина самореализации, ни мировое признание не смогут излечить душу от факта непринятия это единственного человека. И чтобы ты не писал, ты всегда обращаешься к нему. Творчество — это своего рода бесконечное письмо, разросшиеся в многообразие миров, где процесс — возможность побыть с этим человеком. Трагизм не обязателен, но редко его удается избежать.

Заключение

На этой позитивной ноте вы окончательно прониклись духом писательства и точно сможете провести черту, которая от него убережет. В ином случае из центра вы нарисуете круг, и никакие творческие встречи и членства союзов не спасут вас от чувства одиночества, которое лишь изредка будет отступать на пиках и всякого рода кульбитах ваших историй. Хотя, вполне возможно, никакого выбора нет, есть только судьба. Оставайтесь свободными, либо обретайте свободу с помощью пера.

Subscribe to our channel in Telegram to read the best materials of the platform and be aware of everything that happens on syg.ma

Author

Building solidarity beyond borders. Everybody can contribute

Syg.ma is a community-run multilingual media platform and translocal archive.
Since 2014, researchers, artists, collectives, and cultural institutions have been publishing their work here

About