В известной книге «Происхождение патриархата» (1986) Герда Лернер утверждает, что последний не пришел на смену матриархату, что не существовало в истории человечества периода, когда бы власть в обществе осуществляли женщины. И в то же время патриархат не явился естественным и непреложным. Этот социальный строй стал результатом развития человеческих сообществ, он имеет свою историческую точку отсчета, свои основания и закономерности развития. А значит, у него может и должен быть логический конец.

В своих рассуждениях я иду дальше — раскрываю механизм возникновения патриархата и вскрываю основы данного общественного устройства. Я отвечаю на вопросы, которые уже ставились феминистскими философинями, но до сих пор не были оформлены в убедительную концепцию «откуда есть пошел патриархат». Каковы основания появления патриархата как социальной системы? Когда произошел переход человеческих сообществ к данной социальной организации? Какая система ценностей лежит в фундаменте этого строя? И что можно ей противопоставить? Ответы на эти вопросы раскрываются в статье.

________________________________

Ежедневно просматриваю различные новостные ленты и социальные сети, чтобы подкинуть пищу для размышлений участницам Школы феминизма. Могу сказать со всей ответственностью, что тема феминизма в новостном пространстве поднимается каждый день. Слово на букву «Ф» может и не прозвучать, но о женщинах как о социальной группе со своими интересами, проблемами и своим видением происходящего в стране и мире пишут постоянно, и, очень редкие пока, СМИ учатся применять фемоптику при освещении данной темы.

2018 год был назван годом сопротивления и протеста женщин. Этому способствовала развернувшаяся тогда кампания против сексуального насилия #MeToo (*о Третьей волне феминизма, которая сейчас набирает силу, можно прочитать здесь: https://syg.ma/@olgerta-ostrov/trietia-volna-fieminizma). С тех пор интерес, не только женщин, к феминизму растет. Всё чаще данная тема выходит в топовые. Поэтому легко представить спор на феминистскую проблематику — он может возникнуть и при общении с друзьями, и в курилке на работе, и при публичном обсуждении женской темы. В подавляющем большинстве разговоров о феминизме женщине-участнице-беседы с первых же фраз начинают предъявлять претензии: вот раньше были феминистки, они действительно боролись за равноправие, а сейчас озлобленные и страшные мужененавистницы… только доминировать хотят.

Собеседники попроще незатейливо предполагают и предлагают:
— Если все равны, то я могу бить телок так же, как меня всю жизнь метелят пацаны.
— Хотите равенства, идите в шахты, армию, шпалы таскать… далее везде.
— У нас уже давно вагинокапитализм, — утверждают продумавшие тему. Под последним они понимают «общественные отношения, основанные на подчинении всей политики и экономики власти женщин-вагинокапиталисток». Идеологи данного «учения» объявляют половые органы женщины врожденными средствами производства, вокруг которых крутится общественная система, состоящая из вагинокапиталистов (женщин и статусных мужчин) и вагинопролетариев (наемных работников). Вся власть концентрируется в руках у женщин, ведь именно они решают, кто будет иметь доступ к сексу. При этом допуск к телу — это не единственный ресурс, который узурпировали женщины. Они умело пользуются и своими природными репродуктивными способностями, самостоятельно принимая решение о рождении ребенка, то есть создании прибавочного продукта вагины.

Вступать в споры с теми, кто разделяет взгляды, определяющие Мужское движение, бессмысленно. Последним аргументом любого такого деятеля в реальном споре будет кулак, а в виртуальном — дикпик (обычно очень жалкий… аргумент, но другого они не припасли).

Если же разговор о феминизме возникает среди женщин, считающих себя не-феминистками, то перед тем как вовлекать их в дело переосмысления собственных позиций, следует:

1. почитать о том, что есть феминизм как таковой (*здесь: https://syg.ma/@olgerta-ostrov/drievo-fieminizma),

2. научиться оперировать красивым и легко произносимым словом «гинакси» (более благозвучным, чем например «экзистенциализм»). Оно удобно, если хочется кого-то поставить на место, и его легко объяснить, если хочется продолжить разговор.

Гинакси — это «женские» ценности, то есть такие, которые возникают, существуют и развиваются в женской культуре. В момент (длящийся более трехсот тысяч лет) зарождения и формирования человеческого общества женщины и мужчины постепенно разошлись в способах выживания, образах жизни, в методах выстраивания отношений с окружающим миром. Безусловно, ведущую роль в этом сыграла физиология. Женщины как люди-рожающие, создающие новую жизнь, остались внутри практики построения с миром субъект-субъектных отношений. Эти отношения были первичными. Первобытные люди не выделяли себя из природы, не противопоставляли себя ей. Природа, весь окружающий мир был для них действующим, живым субъектом, к которому следует относиться с уважением и благодарностью.

Однако постепенно, с развитием сельского хозяйства, появлением частной собственности и налаживанием обмена женщинами между архаическими обществами, всё большее распространение получали субъект-объектные отношения, проводниками которых оказались мужчины. Именно они увидели в своих соплеменницах объекты дарения.

Об обмене подарками, о даре и дарении в архаических обществах писали французские этнографы и социологи Марсель Мосс и Клод Леви-Стросс. Последний предположил, что основополагающей формой обмена дарами явился брак, где наиболее ценным подношением, пожертвованием выступала женщина. Смысл дарения в архаических обществах — не получение материальных благ, а создание социальных связей между участниками обмена, отношений доверия, солидарности и взаимопомощи. Дар — это примитивный способ достижения мира и построения отношений с соседними племенами, это такое налаживание связей с другими общностями людей, каким сейчас занимаются политики. С точки зрения Леви-Стросса, запрет инцеста обеспечивал функционирование обмена, дарения и соответственно установление социальных связей между семьями и группами. Запрет инцеста — это правило, обязывающее отдавать мать, сестру или дочь другим мужчинам — главное правило дарения. В результате дарения-женщин налаживались не обычные мирные отношения, а отношения родства, которые налагали на их носителей более крепкие и устойчивые обязательства. Брак устанавливал отношения не между мужчиной и женщиной, а между двумя группами мужчин, из которых одна дарила женщину, а другая принимала дар. Женщина — лишь объект обмена, сама себя она никому отдать не может.

Женщины являлись наиболее ценными дарами, скорее всего потому, что они могли родить, то есть принести в дар еще не одну жизнь. Это так же как в скотоводстве, где на мясо режут баранов, а овец оставляют для разведения. Дарили не тех, кто назывался женщинами, а тех, кто обладал потенцией родить, то есть самок вида Homo sapiens — именно они представляли собой значимость для установления последующих отношений родства.

Женщины имели наибольшую ценность, но сами они ею не распоряжались. Они были объектами дарения, а отдавали и получали их, вступая тем самым в социальные связи, мужчины. Мужчины обменивались женщинами, они становились партнерами, и именно мужчины извлекали выгоду из продукта данного обмена — из возникающих социальных связей, из формирующейся общественной организации. Таким образом, появились выгодополучатели, бенефициары и объекты отношений.

В зарождающейся социальной организации женщины с самого начала ограничивались в праве распоряжаться собой. Несмотря на то, что объекты дарения были, безусловно, персонифицированы, их ценность осознавалась всеми (самими женщинами в том числе), к ним испытывали уважение и благодарность, отношения с ними устанавливались субъект-объектные: носителем активности, действия, актором выступал мужчина, а предметом обмена служила женщина.

Устанавливающиеся субъект-объектные отношения подвергали объективации живых людей. Современная сексуальная объективация женщин в основе своей имеет те первоначальные субъект-объектные отношения Дара. Хотя по проявлениям своим она отличается от них так же, как XXI век нашей эры от CI века до нашей эры, механизм у этих явлений один — превращение живого человека со своими потребностями и интересами, своими целями и чаяниями в объект манипуляций других людей, преследующих свои интересы.

И в это же время в обществах с новой социальной организацией, выстраиваемой на субъект-объектных отношениях, сохранялись и преобладали в частной сфере субъект-субъектные отношения, например у женщин с народившимися детьми: детей они от себя не отчуждали, продолжали видеть в них таких же живых существ, какими были сами, и относились к ним соответственно, как к себе.

Субъект-субъектные отношения — это отношения горизонтальные, глаза-в-глаза. Два человека, вступающие в такие отношения, признают субъектность друг друга, то есть независимость, автономность, активность, свободу, наличие собственных целей, интересов, ценностей и потребностей. Даже младенец, пусть потенциально, — это автономный человек, обладающий субъектностью. У него точно есть свои потребности. Навязать ему иные можно, но в этом случае также можно или убить его физически, или не дать развиться в нем субъектности во всем потенциале. С точки зрения субъект-субъектных отношений, человеком нельзя распоряжаться, с ним можно только договариваться, иногда без слов, но договариваться. В данные отношения вступают два равноценных, равнодостойных субъекта.

Субъект-объектные отношения — это отношения вертикальные, сверху-вниз. Тот, у кого больше ресурсов и более выгодная позиция, рассматривает другого как объект, которому можно навязать свою волю, свои представления, использовать его как средство для достижения своих целей, заставить его делать что-либо вопреки его собственным интересам. Объект — это то, на что направлена активность субъекта. Человек-субъект, навязывающий другому субъект-объектные отношения, отказывает личности своего визави в субъектности, в целеполагании, воле и свободе. Он относится к другой личности как к предмету, объекту своего воздействия. Любые патерналистские отношения в основе своей имеют субъект-объектные. Ни о каком равенстве речь идти не может: субъект всегда полноценен, а объект нет.

Мы рассматриваем грубую, упрощенную схему, элементарный механизм построения общества. Живая ткань, безусловно, богаче и проявлениями, и эмоциями. На уровне субъект-субъектных отношений можно ненавидеть и желать другому смерти, но относиться к нему как к человеку. На уровне субъект-объектных отношений можно любить и желать добра своей… рабыне. В архаических обществах к женщинам относились с благоговением, но это не помешало приносить их в дар другому племени.

В основу социальной организации общества 10–12 тысяч лет назад легли не субъект-субъектные отношения (они остались внутри женского мира), а субъект-объектные, где мужчина — субъект, а женщина, соответственно, — объект. Конечно, мужчины не строили планов узурпации власти. Такого понятия еще не было. Но если отбросить все человеческие эмоции, то в сухом остатке мы получим схему, с которой началось развитие и падение человеческого общества.

Итак, в фундамент функционирования социума положены отношения, приведшие к отчуждению и к построению иерархичного общества патриархата, где право распоряжения принадлежит мужчинам, а женщины продолжают оставаться объектами распоряжения. Никто не формулировал: сейчас мы возьмем власть. Но в дар, для установления отношений с другим племенем, отдавали то, чем владели, — владело всё племя, однако отдавали дары и устанавливали связи мужчины. Мужчины, которые не могли овладеть женщинами-родственницами, так как иначе им нечего было бы дарить. Они отдавали то, что им не принадлежит и получали взамен в дар женщин из другого племени, которые становились их женами, их собственностью — теперь у них были женщины, которыми они владели. Так формировались отношения распоряжения, отношения владения, отношения власти.

Мужчины «не виноваты» в том, что они не могли играть роль Дара, что они не представляли и не представляют такой ценности, как женщины. Исторически сложилось так, что наименее ценный приносит в дар более ценную. На этом выстроили человеческое общество. Объективация, а затем и подчинение женщин стали рассматриваться как «естественные», сделались невидимыми. И в конечном итоге получилось общество, где мужчины обладают практически всеми правами на женщин, а женщины не имеют прав не только на мужчин, но и на самих себя.

Субъект-объектные отношения — модус вивенди, способ существования, мужского мира. И если изначально мужчины, как и женщины, относились к окружающему живому миру природы с уважением и благодарностью, воспринимая и животных, и природные стихии как субъекты, то очень-очень постепенно они выстроили с миром отношения «Большого Брата», где человек (читай, мужчина) — венец природы, ее покоритель и хозяин. Это отношение мужчин к окружающему миру составило базис социального мира, вернее сказать, его первооснову, Urgrund. И послужило поворотным пунктом в развитии человеческого общества. Признав это, мы можем сказать, откуда есть пошел патриархат.

Женщинам же мужчины делегировали выполнение функций по поддержанию жизни в созданном обществе. Субъект-субъектные отношения — это модус вивенди, способ бытия, женского мира — составляют необходимейшее условие выживания социума. Как ребенок не может вырасти без человеческого тепла, так и общество не может существовать без ухода, заботы, отзывчивости — этих смазочных материалов социальных механизмов.

При этом женские функции в обществе обесценили настолько, что они в прямом смысле слова ничего не стоят. Весь оплачиваемый производительный труд происходит внутри субъект-объектных отношений. А работа по воспроизводству человечества, репродуктивный труд по созданию и восстановлению человеческой рабочей силы внутри семей, не оплачивается. Частная сфера жизни, где происходит рождение и вскармливание, уход и питание, создание уюта и чистоты в доме, отдых и обучение, а также менеджмент всего этого и многого другого, что помогает с новыми силами приступить к работе в сфере производства материальных благ, — эта сфера не регулируется денежными отношениями. В общественной же сфере оплачиваются всё те же субъект-объектные отношения, которые пронизывают и медицину, и образование, и социальную работу. Подлинные забота, сострадание и уход, отношение к неблагополучным гражданам как к субъектам своих жизней — ничего не стоит, не имеет денежного эквивалента.

Человеческие чувства, эмпатия сохраняют свою ценность внутри женского мира, внутри субъект-субъектных отношений. Здесь за каждым человеком признается его субъектность, даже за младенцем, у которого тоже есть свои потребности и они не могут быть удовлетворены с позиции сверху, с высоты объективации — так люди не вырастают, а если и вырастают, то кривыми. Для формирования личности отношение к человеку как к субъекту — необходимое условие. Только благодаря тому, что наряду с патриархатом, внутри него и вопреки ему существует женский мир, мир женских ценностей — гинакси, человеческое общество состоит из людей, а не из набора механических кукол.

И как бы феминистки ни ругали ЖГС (женскую гендерную социализацию), которая навязывает — «тыжедевочка» — растущим девочкам стереотипы женской гендерной роли: слабая, женственная, аккуратная, скромная обслуга — вместе с ними передается и подлинная сила женщин: эмпатичность, ответственность, сострадательность, отношение к другому как к субъекту, забота, проявление доброжелательности, симпатии (а не заинтересованности), действенная поддержка и помощь слабым. То есть вместе с теневой стороной ЖГС, которая падает со стороны патриархата, жизнеутверждающее женское начало — давать и поддерживать жизнь — остается, и благодаря ему сохраняется и передается мир женской культуры со своими женскими ценностями.

Некоторые феминистки, разоблачая патриархат и навязываемые им гендерные роли, видят в ЖГС один негатив и призывают отказаться от рекламируемой женственности. От сексуализированного образа служанки отказаться можно и нужно без труда, но не следует вместе с водой выплескивать ребенка. Не все характеристики, приписываемые женщинам, следует оставлять в прошлом. Да, эмпатичность, нежность, заботливость, сострадательность не позволяют занимать высшие ступени социальной иерархии. Но может быть, лучше отказаться от этой иерархии, чем от взаимопомощи и поддержки слабых? Есть ли смысл менять шило на мыло, смещать мужской пол с первого места и ставить на это место женский? Есть ли смысл равняться на мужчин в борьбе за жизнь, за место под солнцем? Радикальные феминистки предлагают не отдавать власть в руки женщинам, а пересмотреть само понятие «власти», как организующего социум начала, пересмотреть всю систему патриархатных ценностей и построить общество на других основаниях — на ценностях женского мира.

Ценность как таковая — это важность, значимость чего-либо для личности, оценка конкретных свойств того, в чем человек заинтересован или испытывает потребность. Ценности представляют собой разделяемые многими людьми убеждения относительно целей, к которым следует стремиться. Ценности можно разделить на уровни: высшие, или метаценности, относящиеся к основам человеческого бытия (Добро, Истина, Красота, Благо и т.п.), и ниже по значимости — средства достижения этих целей (инструментальные ценности), промежуточные цели, частные цели отдельных людей. При этом ценность — это характеристика оценивающего человека, а не предмета. Объект имеет ценность только в глазах смотрящего. Сам-по-себе он — бесценен.

Система ценностей представляет собой совокупность сложившихся у людей мнений о значении в их жизни вещей и явлений, встречаемых в природе и обществе. Человек и общество опирается на систему ценностей при выборе целей и путей их достижения, когда приходится решать возникающие задачи. Отражением ценностей являются нормы и установки, действующие в жизни социума. Например, юридические нормы правового, демократического государства отличаются от норм и установок, царящих в деспотии или сатрапии, так же, как демократические ценности отличаются от авторитарных.

С того переломного момента, когда началась объективация женщин и в обществе в качестве организующего принципа установились субъект-объектные отношения, в основу социума легла система так называемых «мужских» ценностей. Наступил патриархат (от греч. pater — отец и arche — начало, основа) — общество, построенное на мужских ценностях как системообразующих.

Для того чтобы избежать однозначной привязки «мужского» и «женского» к конкретным биологическим мужчинам и женщинам, я ввожу такие понятия как «гинакси» (gynе — женщина и axia — ценность) и «андракси» (aner, родительный падеж andrys, — мужчина, человек и axia — ценность). Ценности — это не рефлексы, они не передаются генетически. Человек сам выстраивает свою систему ценностей в соответствии с той социализацией, которую он проходит, а также с теми целями и интересами, которые у него формируются в течение жизни.

Система женских ценностей, или гинакси, развивающаяся внутри женского мира, женской культуры, передается через ЖГС. И очень часто девочки усваивают ее неосознанно, а затем, выстраивая личные отношения с окружающим миром, социальным и природным, опираются на эту освоенную систему ценностей.

Мальчики благодаря МГС (мужская гендерная социализация) получают андракси и в дальнейшем опираются на эту систему. Это не значит, что мужчины не могут разделять ценности из женского мира, гинакси. Могут, но здесь возникают сложности, которые можно сравнить с теми, что преследуют изучающих иностранный язык. Ухо младенца открыто для восприятия любого говора. Однако со временем оно научается различать речь матери и как бы «закостеневает» в восприятии данного конкретного языка. И потом, когда ребенок начинает учить иностранный язык, ему трудно не только заговорить на нем, но и даже просто услышать все фонетические тонкости, которые в родном языке для него не составляют никаких трудностей.

Так и с освоением другой культуры. Тем более что для восприятия гинакси надо сперва усомниться в исключительной верности андракси. А это не просто. Когда весь социум провозглашает единственно верный путь к успеху — стать настоящим мужиком, трудно увидеть и поверить в существование иного жизненного модуса, противоположного андракси. Так же например, как невозможно освоить ценности правового государства, не отказавшись от тирании. При этом предыдущую версию «программы» полностью стирать не стоит. Человечество прошло уже долгий путь и добилось многого. Однако продолжая путь патриархата, оно может зайти в тупик. И тем не менее, я совершенно убеждена в том, что мужчина тоже человек и ничто человеческое ему не чуждо. Он многое может, в том числе освоить другую систему ценностей. Дело упирается в желание.

Есть такая фонетическая слоговая письменность нюйшу, предназначенная для общения женщин уезда Цзянъюн южно-китайской провинции Хунань исключительно между собой, то есть подруга с подругой. Сельские женщины не имели доступа к образованию, их не обучали традиционной китайской письменности. И нюйшу стала единственно возможной формой общения на расстоянии. Женская письменность передавалась из поколения в поколение. Ею активно пользовались подруги и сестры для написания своих биографий, записи фольклорных песен или стихов. С ее помощью часто делились событиями повседневной жизни, личными переживаниями, мыслями и надеждами. Благодаря нюйшу девушки, не имеющие возможности научиться другой письменности, могли поддерживать друг с другом связь, рассказывать о всех своих несчастьях и радостях. Это была целая культура, делающая жизнь женщин более теплой и сердечной. Маленький «рай для души», который помогал пережить любые трудности и печали, который придавал смелости и уверенности в себе. В 1993 году в Нанкине (провинция Цзянсу) нашли бронзовую монету, на которой при помощи символов нюйшу была выгравирована надпись «все женщины, живущие под этим небом, принадлежат одной семье». Монету отчеканили в период «Небесного царства великого благоденствия» (1851–1864 гг.). Конечно, мужчины видели женские иероглифы, но они не уделяли внимания исполнению и содержанию женских текстов и тем более не предпринимали попытки освоить нюйшу. Этот язык мужчинами всерьез не воспринимался.

Точно так же мужской мир не воспринимает всерьез и женскую культуру. Это — что-то «бабское», слабое и слезливое. Женская культура существует внутри патриархата, как нюйшу внутри китайской письменности. Она живет не только для поддержки самих женщин, но и для поддержания жизни всего социума. Без гинакси мир бы распался, он бы убил сам себя уже давно, как это сделала культура майя.

Женская культура передается от поколения к поколению, осовремениваясь в проявлениях, но не изменяясь в основах. Можно выделить ее базовые ценности. И лучше это сделать, сопоставляя их с ценностями патриархата. Вот несколько пар противоположностей из гинакси и андракси:

1. гинакси: субъект-субъектные,
андракси: субъект-объектные отношения.

Как я уже писала, субъект-субъектные отношения — это модус вивенди женского мира, а субъект-объектные — мужского.

2. гинакси: быть, а не иметь,
андракси: овладение, обладание, собственность, иметь, а не быть.

Частная собственность появилась после и вследствие перехода на субъект-объектные отношения как организующего социум принципа. Способ бытия без объективации Другого, существовавший до обмена женщинами в качестве даров, сохраняется внутри частной жизни. А в сфере общественной жизни первостепенную важность приобретает обладание, собственность. И вот уже патриархат стремится иметь, а не быть, стремится овладеть другими, и миром природы в том числе.

3. гинакси: горизонталь, структура, гетерархия,
андракси: вертикаль, иерархия.

В паре субъект–объект субъект всегда занимает позицию сверху. Он не рассматривает объект как равный себе, находящийся с ним на одном уровне. Субъект распоряжается объектом, а это можно делать только возвышаясь над ним. Так в обществе, построенном на субъект-объектных отношениях, связях, появляется социальная иерархия. И человечество настолько привыкло к жизни в обществе с вертикальными структурами, что другую организацию представляет уже с трудом. И тем не менее, она существует: не иерархия, а гетерархия — система, образованная пересекающимися, разнообразными и одновременно сосуществующими структурами.

4. гинакси: договор,
андракси: власть, властные отношения.

Иерархия пронизывает всё общество: сверху до низу, все его элементы, начиная с семьи и заканчивая ООН. Почему феминистки Второй волны утверждают, что «Личное — это политическое»? Потому что политика, то есть властные отношения, проникает даже в постель, где кто-то сверху, а кто-то снизу. И в подавляющем большинстве случаев это происходит не по договоренности сторон, а потому что так принято. Но бывают и другие отношения: когда равноценные, равновеликие партнеры договариваются. И это возможно не только на уровне личных связей. Договорные отношения работают между социальными группами любого масштаба.

5. гинакси: сила, направленная на поддержание, созидание,
андракси: культура насилия.

Женщин называют слабым полом не потому, что мы слабые, а чтобы утвердить силу за другим полом, мужским. В реальности для того, чтобы созидать жизнь, нужно обладать силой, которая противоположному полу не по плечу. Воспроизводство человечества было бы невозможно без женских усилий. Мужчины же преуспели не в созидании жизни, а в разрушении жизней. В патриархатном обществе царит культура насилия, то есть система отношений, организуемых по принципу господства-подчинения, способ решения любых проблем с помощью избыточной силы, направленной на подавление и унижение другого.

6. гинакси: мир, дарующий жизнь, под знаком Эроса,
андракси: отчужденный мир под знаком Танатоса.

Патриархат — это мир отчуждения, где от человека отчуждены не только его силы, но и он сам от себя отчужден. Он сам для себя становится объектом. А объект — это то, что не имеет потребностей, интересов, целей, не развивается, и значит, не живет. Отчужденный мир — это мир смерти. Жизнь сохраняется внутри субъект-субъектных отношений.

7. гинакси: хаос животворящий,
андракси: жесткий, тотальный, убивающий живое порядок.

Хаос похож на вакуум. Последний не пуст, он наполнен виртуальными частицами. Так и хаос: в нем бездна возможностей. Они развернутся, разовьются, воплотятся в жизнь или нет — возможно всё. Патриархат же стремится к абсолютной, убивающей жизнь, упорядоченности. Он выстраивает структуру над структурой, организацию над организацией и добился в этом деле заметных успехов — мы живем в очень сложно-соподчиненном обществе. Но живем, скорее, не благодаря, а вопреки этому.

8. гинакси: множественность, многообразие, совместность, коммуникация, принцип убунту,
андракси: единица, индивидуальность.

В современном обществе с модой на политику неолиберализма индивидуум, индивидуальность, человек как социальная единица выходит на первый план. Да и на протяжении всей истории человечества с самых ранних времен в ней царили герои-одиночки или их высокородные величества. Другой принцип жизни предлагает убунту: «Я есть, потому что мы есть». Мы все разные и мы все ценные. Без «мы» нет «я». Каждая из нас входит в целое и если кому-то внутри целого плохо, плохо всему сообществу. При взаимодействии людей из разных общностей должна действовать презумпция человечности. Каким бы иным ни выглядел встреченный человек: другой пол, сексуальность, цвет кожи, возраст, рост, вес и т.п. — он относится к единой для всех общности homo sapiens, а значит, с ним можно и нужно договариваться на равных. Всякая личность равноценна, равновелика и равнодостойна любой другой. Только когда не удается договориться глаза-в-глаза, можно применять силу в отстаивании своих интересов. Моя толерантность заканчивается там, где чужая сила направлена на подавление и уничтожение слабых.

9. гинакси: эмоциональный интеллект, разум, эмпатия,
андракси: рациональность, рассудочность, количественные анализы.

Человечество хорошо научилось считать и прекрасно развило цифровые технологии. Поставило себе цель просчитать всего человека и скалькировать его. Мы стремительно приближаемся к созданию искусственного интеллекта. Но почувствовать радость или боль и поддержать другого — это по-прежнему проблема для подавляющего большинства людей.

10. гинакси: «материнская» любовь, равноценность,
андракси: «отцовская» любовь за что-то.

Очень часто отец хочет сына и готов его пестовать в надежде на то, что тот вырастет и станет его опорой или воплотит все его мечты, или этим сыном можно будет гордиться — в общем, он любит его за те смыслы, которые сам же в него и вкладывает. Мать любит дитя ни за что, особенно любит тех, кого не за что любить, — особенных детей. Мать относится к ребенку как к равноценному субъекту со своими интересами и целями. И готова поддержать свое дитя, даже когда не разделяет эти цели.

Думаю, можно было бы еще подобрать пары таких противоположных ценностей. Однако для базовых, основополагающих, этого достаточно.

Цивилизация, в которой все мы живем, фаллогоцентрическая, построена на основе андракси. В ее базисе лежат субъект-объектные отношения, которые, с одной стороны, позволили человечеству создать цивилизацию, с другой стороны, привели к расчеловечиванию человечества, к отчуждению человека от самого себя. О проблеме отчуждения и том кризисе, к которому оно привело патриархат, надо писать отдельную статью. Многое о кризисе фаллогоцентрической цивилизации было сказано философами Франкфуртской школы.

Феминистки предлагают сменить парадигму и в деле развития общества перейти на другие основания — систему женских ценностей — гинакси. Благодаря этому переходу, можно будет вывести человечество из кризиса и создать равновесное общество — не матриархат, а живое, развивающееся, где действует презумпция человечности, нет господства и подчинения, а значит, нет ни «второго пола», ни первого, есть женщины и мужчины, без навязанных феминности и маскулинности.

______________________

под светлым хэштегом #сгинь_патриархат