отправная точка.

Моим обещанием было начать книгу с кулинарии.

Я не люблю готовить и не умею, однако со временем в любой дружбе наступает момент, когда вы звоните друг другу по видеосвязи за чаем, едете за пельменями на электрическом самокате в 2 ночи и ждете после ночевки на кухне друга, когда будет готов завтрак. позже, вы и сами начнете готовить на этой кухне, но это потом…

А сейчас между вами висят паузы, вы не хотите спрашивать, где туалет в гостях и не рассказываете мысли друг о друге в первую встречу, потому что не уверены, что это именно та дружба. ТА — ЭТО КАКАЯ?

Для меня — исключительная, исключительная во всем: понимании, открытости, свободе языка и нрава.

Как найти «своих» людей — я не знаю. Вы никогда не думали, что именно с этими людьми сложнее всего наладить контакт в начале? нет, мы не говорим про кровную вражду, мы говорим про желание общаться, про притяжение друг к другу и осознание внутренней близости к человеку. позже, вы расскажете, как думали прекратить общение, как не хотели идти на встречу, как вас раздражала моя навязчивость, какую неловкость вы испытали, когда пересеклись со мной в зале на соревнованиях, какую — когда увидели мой новый телефон. Мы расскажем друг другу все про зависть и стыд, но это потом…

А сейчас мы скрываем друг от друга все: я настаиваю на встречах — вы внезапно заболеваете, мы смущаемся, пересекаясь в коридорах, и на мои вопросы, предполагающие развернутый и честный ответ, вы ответите сухо и односложно.

Когда я получу первое предложение пойти гулять от вас — я не помню. наверное, буду в метро и придам этому так много значения, что весь вагон услышит крик радости, а мой одноклассник, наблюдающий это, не поймет все ли со мной хорошо. Как я перестану испытывать смущение, буду рассказывать вам про то, как желала смерти учителям и любила мальчика, который начал встречаться с моей лучшей подругой, но это потом…

А сейчас я молча сижу, жду вашего сообщения днями, не выдерживаю и пишу сама. Я хочу дружить с вами, узнать все про вас и понять ваше поведение, узнать, что такое радость вместе с вами и плакать вам в плечо.

Я пишу во время заката, потому что именно в заход солнца понимаю, как сильно ценю людей рядом. Год назад мне было бы безразлично время, погода и цвет неба, но не сейчас. Закаты я люблю больше рассветов, пережитые эмоции люблю больше неиспытанных, людей люблю больше себя.

За это не закончившееся лето было так много прекрасных закатов, чувственных и красивых, с близкими рядом и наедине с собой, может, «потом» наступило именно в один из вечеров, когда я уснула, прижавшись к вашему плечу, на лавочке в парке. И очнулась, когда облака были еще розовыми, но солнца уже не было видно. В такие моменты вы кажетесь особенно добрыми и невероятно симпатичными, ваши улыбки расцветают, когда наши взгляды пересекаются. Я улыбаюсь вместе с вами.

У таких закатов есть обратная сторона: встречая их дома, в шерстяных носках, с соплями, без внимания, но с температурой, — ощущаешь одиночество сильнее обычного. И вот через мою улыбку прошли слезы, но это ненадолго. Вы напишите, придет ночь, и все встанет на свои места.

Я пишу ранней ночью, потому что видео в тиктоке никогда не были более смешными, чем в это время. Переписки с бывшими никогда не были более глупыми. Мозг никогда не работал хуже. Мы никогда не обнимались дольше. Может, «потом» наступило такой ночью, вместе с зажженными фонарями во дворе, вместе с влажными салфетками вместо душа, а иногда и без них, потому что спать хотелось сильнее. Но мы не уснем этой ночью, мы будем говорить про все, постепенно переходя на более серьезные и личные темы, узнавая прошлое друг друга и то, что было «до нас».

Или я пишу поздней ночью, когда диалоги можно раскатывать вместо асфальта на километры дорог, когда мы плачем по разные стороны Москвы и пригорода за экранами телефонов, когда организм требует сна, но мы будем ломаться, слушать истории про детство, понимать друг друга с полуслова и все–таки сочтем эту ночь лучшей за ту жизнь, в которой были мы. Незаметно придет рассвет.

Я пишу на рассвете, небо кораллового цвета, как море Египта из детства. Сейчас мы закончим все споры, в окно засветит солнце. Станет душно, и мы уснем в обнимку.

Странно, сейчас я сижу одна в квартире, но нет ощущения тоски — память сильнее.

Мы проснемся, «ты пиналась всю ночь» не звучало более мило, чем тем утром. А потом я встану за плиту у вас на кухне, пролежу в ванне час, и мы вместе пойдем до метро.

У меня мы бываем редко. Гораздо реже, чем у вас.