Ветхие доски веранды жалостно заскрипели под его ногами, и легкая пыль поднялась до щиколоток. Пасмурная погода в этом городе практически всегда и холод пронизывает до костей даже в середине лета. Ветер, доносящийся из улицы, которая просторно разворачивалась перед почти ослепшими от катаракты глазами, разбросал седую бороду по плечам, заставив старика слегка пошатнуться.

Уже ноябрь. Он каждый год берет свою палочку, которую ему подарили коллеги по работе еще в далеких семидесятых, и отправляется в путь. Старик не боится умереть по дороге или дойдя до места назначения, ведь надежда на скоропостижную смерть не угасает долгие годы.

Костлявые руки замыкают разбитую дверь. Касание пальцев к ручке навевают воспоминания: помню, как я с Катей сюда приехал… Мы были так молоды и ветрены… Как этот дом.

Он разворачивается, и не спеша ковыляет до поворота, где открывается замечательный вид города, который сейчас был совсем не тем, что прежде. На месте, где была почта, стоит уже новый супермаркет, где раньше работала его подруга, судьба которой ныне неизвестна.

Старик проходит дальше, с каждым шагом все сильнее упираясь рукой в поддерживающую его палочку. Мимо него пролетают дома, многоэтажки, банки и множество магазинов с новомодной одеждой. Но он идет дальше. Дальше, пока слабое боковое зрение не улавливает привычную неоновую вывеску «Конвейер». Все тот же неизменный. Место, где он провел как свою молодость, так и юность. Место, от которого даже сейчас наворачиваются слезы на морщинистых веках.

Юноши приходили к нему и находили свои судьбы. Да что уж юноши, все люди, которых консультировал — он смог подобрать им вторую половинку лучше, чем они бы возжелали сами. Будучи еще молодым и уверенным в себе он спас много судеб, но свою удержать в руках так и не сумел.

Иссохшие руки охватил тремор, старое сердце забилось чаще и чаще, а во рту пересохло.

«Ты смог растопить мое сердечко, Марти», — вспомнилось в преклонной памяти. Слезы потекли по щекам и что-то в груди заболело.

«Наверное, я никогда не дойду до её дома, похоже здесь и остается мой последний берег…», — проговорил Марти, быстро хлопая поредевшими ресницами. Он почувствовал, как теряет сознание и то, как боль постепенно угасает. Видел, как прохожие начали сбегаться к нему. И когда боль угасла, с последним ударом сердца по щеке потекла последняя слеза.